Эпоха наша такова

Ушла от нас любовь Господня,

Оставив ненависть властей.

Проснулся ночью я сегодня

От крика маленьких детей.

 

Я разбудил соседа: "Слушай,

К нам ребятишек привезли".

Дед вздрогнул: "Более всемогущий!

Что натворить они могли?"

 

Один кричал взахлеб, все пуще

Другого было не понять:

Глубинный голос, сердце рвущий —

Так плакать может только мать.

 

О, это мать была, конечно,

С грудным ребенком на руках,

И оба горько, безутешно

Рыдали в каменных стенах.

 

Заплакал и старик беззвучно,

Лишь слышал шепот я его:

"Замкнули бедных неразлучно,

Страдайте оба - каково..."

 

А я шептал: "Не плачь, малютка,

Твои невзгоды впереди.

Через годок - представить жутко –

Тебя отнимут от груди.

 

И если никого нет кроме,

Твоя судьба — в иной тюрьме:

Ты будешь подрастать в детдоме,

А мать — стареть на Колыме.

 

И если в гроб она не ляжет

И если встретишь ты ее,

Что о себе она расскажет,

Что детство высветит твое?

 

 

Как в эту ночь она заплачет

И припадет к твоей груди.

Но что так трудно путь твой начат,

Ее за это не суди.

 

Она ни в чем не виновата,

Эпоха наша такова:

Людей сажают в казематы

За справедливые слова".

 

18 января 1946 г.

Томск, тюрьма