Эпилог

На другой день меня перевели в хлеборезку одной из ближних командировок, благодаря чему я и выжил, и дожил до реабилитации.

Из умирающего доходяги я превратился в хозяина жизни. И осознал великое свое могущество в первое же утро по вступлении в должность старшего хлебореза. Через окошко раздачи я увидел тощего сгорбленного доходягу — сомнений в том не было, который просил дать ему хоть что-нибудь поесть, обещая за это спеть, потому что голос у него хороший и на воле он всегда в компании пел. Мой единственный подчиненный — немец Ойслендер, выглянув, сказал, что вообще-то это — мужик бесполезный и при "старом начальнике" ему ничего не подавали, но если я очень захочу, можно дать ему горсть гороху из бочки — нашего аварийного запаса.

Так и пошло. Каждое утро начиналось с того, что этот доходяга подходил к хлеборезке, получал свою "жменю гороху" и, как мы ни сопротивлялись, старательно исполнял пару-другую куплетов популярной тогда песни "И кто его знает, чего он моргает..."

Потом я несколько месяцев работал инженером по технике безопасности, а затем был переведен в хлеборезку центрального лагпункта.

Прошло много лет. Осенью пятьдесят шестого я стоял на Невском на троллейбусной остановке. Стоял, накаляясь: троллейбуса долго не было, толпа росла, стал накрапывать дождь. И вдруг, расталкивая стоящих на пути, ко мне бросился осанистый, хорошо одетый мужчина в черной шляпе и дорогом макинтоше. Незнакомец обхватил меня и полез целоваться, всхлипывая и что-то бормоча про то, как он рад. Кое-как отодвинувшись, я сказал, что не знаю его, во всяком случае — не узнаю, не помню, а он вдруг... запел прерывающимся от слез, но хорошо поставленным голосом: "И кто его знает..."

Пришел и ушел троллейбус, дождь полил как из ведра, а мы все стояли и обнимались на остановке, так и не зная имени друг друга. Прощаясь, я записал его адрес на пустой папиросной пачке и поклялся в ближайшие же дни заехать, чтобы посидеть, как следует, вспомнить тяжелую пору жизни в Саянских горах, но так разволновался, что где-то по дороге машинально выбросил пачку.