Как я узнала, что меня должны арестовать

 

А Сурен, когда Степа родился, пришел, сидел-сидел около его коляски, ничего не сказал, ушел. А потом уже в тридцать седьмом году он был у Мирзояна, и тот сказал ему, что видел у Маленкова списки на столе и в них фамилии - мою и его. И Мирзоян сказал, поезжай к Оле, предупреди ее.

И вот он приехал. Юрий поздно возвращался, он до ночи работал, его тоже уже таскали. Там у него латыши работали, их всех брали подряд по списку, а потом уже собирали на них материал. И Юрия просили дать на них материал. Ну мы тогда не знали еще, что их так прямо брали, не разбирая.

Но все равно Юрий говорил: - Что я могу дать на них? Работали, вроде хорошо, нечего мне сказать о них плохого.

А они держали его, все просили: - Ну они же работали у вас, вы можете что-нибудь сказать!

Ну вот мы сидели с Суреном в большой комнате, тогда там ковер был, который сейчас здесь на диване, он тогда еще хороший был, это потом без меня его уж до такого состояния довели. Мы разговариваем, а вы на нем играете.

Сурен смотрел, смотрел, как вы играете, и сказал: - Что ты, Оля, сделала, ведь это мои дети могли быть...

 

Это было, наверное, первого ноября, за мной пришли пятого, а он в командировку уехал. Я говорила, ну зачем ты поедешь, там схватят, пусть лучше дома заберут. Он говорил, ну уж где заберут, там и заберут, что делать, поеду.

Меня взяли, а его подстерегали, каждодневно приходили к Марусе. Он приехал, только кран открыл, помыться с дороги, они вошли.

В последний год Каганович был отправлен на работу на Украину, а секретарем стал Хрущев. Из меня на него, Хрущева, вымогали показания. Он еще член Политбюро, а на него уже есть показания. Сталин пальцем махнет, и готово!

Вот так я узнала, что меня должны арестовать. Маленкова вызвали к Сталину, а в это время у него Мирзоян сидел. Вижу, говорит, там списки лежат, с надписью "Согласен, Маленков", и в списках вижу: ты и Сурен. Пошел к Сурену - вы в списках, пойди, Олю предупреди, у нее трое детей, пусть мать вызовет.

Это конец октября я уже знала, а взяли пятого ноября. Виза должна быть на всех с дореволюционным стажем. А Мирзояна перед восемнадцатым съездом в тридцать восьмом году в поезде арестовали. А до этого уже город назвали его именем.