Приговор

 

Потом дают приговор особого совещания. Восемь лет исправительно-трудовых лагерей за контрреволюционную троцкистскую деятельность. Подписывайте. Я перевернула листок.

-    Вы что? Вы что делаете?

-    Ничего, я хочу номер дела посмотреть.

Тогда еще такие иллюзии были, что буду жаловаться, писать, номер дела нужен.

- Нельзя этого!

Вырвал у меня бумагу, перевернул.

- Подписывайте.

Но я успела все же углядеть, на обороте зелеными чернилами "Колы" было написано. Значит, Колыма.

После того, как приговор предъявлен, переводят уже в пересылочную тюрьму, она в церкви. Церковь большая, трехэтажная, и на всех этажах нары.

Потом перевели в Краснопресненский тупик - ветка туда подходила железной дороги, и стали в теплушки грузить. Теплушки высокие, ни приступок, ни сходен. Состав был пригнан из Белоруссии. В нашей теплушке были Лена Лебецкая и Нина Улащик, они нам руки подают, принимают нас.

Было это, наверное, в конце октября - начале ноября тридцать восьмого года. Путь весь длился примерно два месяца.

Но еще не замерзло море?

Замерзло, но не совсем. Лед еще мягкий был. Шел ледовой караван: ледокол и наш пароход "Дальстрой" - огромный, трюмы грузами забиты, и заключенные валяются. Три тысячи вмещает.

По дороге кормят ржавой селедкой и хлебом, в котором полно тараканов и все поры забиты тараканьими яйцами.