Рассказы Джане 30 января 1981, 8 августа 1983 и 27 апреля 1984

 

Кзыл-Орда

 

[Джана: "У него дома своя машинка есть, сам себе считает, статьи пишет..." - это мама про Вадима Павловича вспоминает. Сегодня пятница, я сижу у нее на бюллетене. Она довольна и спрашивает про моего знакомого физика. Говорить о нем мне совсем не хочется, что о нем говорить? Говорю самое простое - да у него жена есть... Да маме, оказывается, не так уж он нужен, только как повод, чтоб рассказать.]

 

И в пятьдесят лет еще не поздно замуж выйти - когда я жила в Кзыл-Орде, у меня столько женихов было. Помнишь, Вадим Павлович, он звал меня с ним в Алма-Ату уехать, там у него квартира была. Он с женой разошелся, ей оставил квартиру в Ташкенте. Он не любил ее, и дочек не любил, говорил, что они легкомысленные, все об одежде думают. Тебя он видел, когда ты приезжала, и говорит: - Вот это девушка, действительно, настоящий человек, а они что?

Он был академик Казахской Академии Наук. Он строил Чирчикскую ГЭС. Тоже сидел. Их проект объявили вредительским, и их посадили. Она тоже сидела, его жена, но в лагере для жен. Но потом по их проекту строили все равно, хоть и вредительский, и они потребовали второго расследования, комиссии, и проект их пересмотрели и их выпустили.

Сюда он приезжал, что-то наблюдал за плотиной и пришел к Виктору, который был главный инженер. А я ходила куда-то, замерзла и по пути решила зайти к Нине погреться. А она на кухне вся в ажиотаже, жарит, варит и шепчет мне:

- Ты пойди с ним в комнату, займи его разговорами до прихода Виктора, а потом я стол хороший накрою, поужинаем вместе.

Я говорю: - Нет, Нина, я только погреться зашла, я Виктора ждать не буду и уйду.

Ну так все же мы с ним разговорились, а потом я говорю, я пойду, а он тоже пальто одевает. Нина в ужасе, что он уходит.

Он говорит: - Я Олю провожу, потом вернусь.

Ну и стал он ко мне заходить. Как приедет, все время ко мне. Ну Нина говорит ему, потом и сама она и он мне это передавали.

- Вадим Павлович, зачем вам Оля, она худая, грустная всегда, да за вас любая двадцатилетняя пойдет.

Он говорит: - Не нужна мне двадцатилетняя, мне нужна Оля.

А потом разговорились о его книге, он книгу писал. Я говорю, покажи-

 

те ее мне. Он показал. Я говорю, надо ее редактировать, давайте я вам помогу. И мы с ним всю книгу перевернули, он в такое восхищение пришел

- Да это же другая книга! Ты поедешь со мной в Алма-Ату, я доложу о тебе президенту Академии Наук, он выхлопочет тебе прописку!

Это уж все потом, когда мы сошлись и он уговаривал меня пожениться.

- Да он за тебя двумя руками ухватится, как только я доложу, что такой человек есть. Это уж ты мне и то сделала, что книга стала вдвое лучше, а им, знаешь как они пишут, им надо все с ног на голову переставлять.

Но было уже поздно, уже начальник паспортного стола меня предупредил, что меня ищут.

И вот он уезжал, Вадим Павлович, в командировку, сперва в Ташкент, а потом на сессию в Москву, - а потом, говорит, когда я вернусь, я все это сделаю, и он прислал мне телеграмму, сперва из Ташкента, потом из Москвы, а когда вернулся - все! уже меня взяли.