НОВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ

 

Сегодня я жалею о том, что не обращала должного внимания на все происходившее в доме Лакоба. Здесь бывало очень много людей — как важные персоны, так и простой народ, двери были открыты для всех. Разве могла я подумать, что когда-нибудь мне придется вспоминать обо всем этом, а тогда — что делать — я была слишком молода. Кроме того, я никогда не спрашивала, кто были наши гости. Некоторых высокопоставленных лиц, которые бывали в Сухуме, а значит и у нас, я знала. Например, Орджоникидзе и его жена были близкими друзьями супругов Лакоба. Еще помню некоторые фамилии из разговоров Сарии и моего мужа. У Лакоба бывали А.В. Винтер, академик, видный советский энергетик, с женой, Л.А. Раскин из Наркомата тяжелой промышленности, актриса Юлия Солнцева — жена Довженко. Обычно все они останавливались на даче Сталина и в спецсанатории в Гаграх, а к Нестору и Сарии охотно приходили в гости.

Среди гостей Нестора были знаменитые люди искусства, представители творческой элиты. Надежда Яковлевна Мандельштам, которая вместе с мужем, поэтом О. Мандельштамом, тоже отдыхала в Сухуме на госдаче, вспоминала: «По вечерам приезжал Лакоба поиграть на бильярде и поболтать с отдыхающими в столовой у рояля. Эта дача с избранными гостями была для него единственной отдушиной, где он мог поразвлечь-

 

ся и поговорить по душам... Лакоба умел развлечь людей интересным рассказом».

Однажды в воскресенье Нестор, Сария, Назия, Мусто и мы с мужем поехали на дачу Сталина. Здесь собралось большое общество: присутствовало все местное правительство, были также очень важные гости из Москвы и Тбилиси. Охрану усилили.

На ужин все собрались в большом зале. Потом заиграла музыка, начались танцы. Вначале была лезгинка. Меня все время приглашали, и я танцевала до упаду. Затем со мной танцевал мой деверь, его сменил муж, который наконец увел меня из зала. Кто-то из тбилисских гостей преподнес мне большой букет цветов, чем вызвал недовольство Эмды. После ужина и танцев большинство мужчин, в том числе и Лакоба, направились в бильярдную, Нестор Аполлонович очень любил эту игру. Некоторые вышли на балкон покурить.

Мы с Назией воспользовались этим моментом, тихо вышли и стали бродить по комнатам. Они были огромными, с высокими потолками, на стенах висели портреты Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, а также много картин знаменитых художников. На полу везде лежали ковры с густым ворсом. Большие окна занавешены очень тонкой узорчатой тканью и тяжелыми шелковыми портьерами. В кабинете стоял большой письменный стол, а на столе — украшение в виде трубки, большой чернильный прибор, какие-то статуэтки. Большой книжный шкаф, кожаная мебель. Потом мы вошли в другой зал, тоже необыкновенно красивый. Все комнаты я не запомнила, потому что мы спешили попасть в спальню Сталина. Она была закрыта на ключ, который торчал в дверях. Мы тихонько открыли дверь и вошли... В комнате стояли две деревянные кровати, покрытые красивой шелковой тканью, на полу — ковер, на тумбочке — телефон и настольная лампа из разноцветного стекла в стиле модерн, зеркальный бельевой шкаф, трельяж и гардероб. На стенах — картины, которые мы не успели рассмотреть. Не помню, кому из нас в голову пришла мысль полежать на кровати, где спал Сталин. Мы легли, потом поменялись местами, так как не знали, какая кровать его, быстро вскочили, поправили покрывало и вышли. Только закрыли дверь на ключ,

 

как к нам подбежал перепуганный охранник. Мы ему сказали, что заблудились и совершенно случайно оказались здесь, только тогда он немного успокоился. Сария уже нас искала. Когда мы ей сказали, что лежали на кровати Сталина, она с ужасом на нас посмотрела и обеими руками зажала нам рты. Мы больше никому не говорили об этом.

Вдруг я услышала громкий смех из бильярдной, направилась туда и увидела такую картину. Вокруг огромного стола стояли Константин Инал-Ипа²¹, Владимир Ампар²², Михаил Чалмаз, Михаил Лакоба, Константин Семерджиев²³ и другие. Нестор в это время на четвереньках проползал под столом, все громко смеялись. Оказываться, у них был установлен такой порядок: кто проиграет, должен проползти под столом туда и обратно. Вдруг Лакоба заразительно рассмеялся и сквозь смех произнес:

— Вот где меня выручил мой маленький рост, а посмотрим, как это проделает верзила Костя, который тоже проиграл!

Под дружный хохот присутствующих Инал-Ипа, краснея и пыхтя, с трудом прополз под столом, едва передвигая ноги.

Бывало, что и мы с мужем принимали высокопоставленных гостей. Помню, в октябре 1935 года на Сухумскую ГЭС приехала большая комиссия, в составе которой был Г.Л. Пятаков²⁴. Мой муж как начальник строительства организовал банкет. Встречая гостей, я удивлялась про себя, насколько с ними было просто общаться. Позже интересный, с черной бородкой мужчина пригласил меня на вальс. Я растерялась, но он подхватил меня и мы закружились по залу. После танца он подвел меня к мужу и галантно раскланялся — это и был Пятаков.

Вообще, когда мы с Эмды бывали на приемах, меня часто приглашали танцевать, и я замечала, что это ему не очень нравилось. Представляя меня, он смущался, потому что я слишком молодо выглядела — ведь мне было всего шестнадцать. После ужина мы обычно уезжали.

Для меня это было счастливое время. Я встречалась со многими интересными людьми, близкие любили меня, да и я сама начинала по-настоящему любить своего мужа. Вот только счастье мое оказалось коротким, как вздох.