2. Торжество глупости

 

Итак, за истекшие 75 лет мы научились хотя и немногому, но очень важному — бояться идеологизации, легко переходящей в суровую мифологизацию, и бояться быть глупыми — не умеющими оценивать происходящее, особенно на ранних стадиях его развития.

Да, если бы народ (включая и интеллигенцию) не был глупым, то не пришли бы мы к религиозному преклонению перед Отцом народов.

С глупостью, подчас патологической, приходится встречаться и сейчас. Вот фрагмент разговора с женщиной примерно моего возраста, занимавшей всю жизнь ответственную инженерную должность:

— О чем вы говорите? Не было никогда никакого террора! Никогда ничего о нем не слыхала. Мы в те годы много и честно работали и хорошо жили.

— Но как же? Вы же были членом партии. На ваших собраниях проклинали «врагов народа». Расстрелянными оказались почти все те, кто делал революцию.

— Первый раз слышу. Ничего подобного не было.

— И вы не знали о том, что перед войной почти весь генералитет был расстрелян?

— Это ложь.

Я не сомневаюсь в честности и искренности этого человека. Так искажено было ее сознание мифологизированной идеологией. Сейчас это психологическая защита. Прожитую жизнь надо оправдать. Но ведь в те годы и в лагере я не раз слышал оправдание тому, что свершилось:

 

— Все правильно. Ошибка произошла только с нами. Ее скоро исправят, и мы, выйдя отсюда, сами будем требовать суровой расправы с «врагами народа».

А что происходит сейчас, когда пишется эта глава. Первого мая 1993 года неокоммунисты вышли на воинственную демонстрацию, вооруженные кольями и металлическими прутьями. У них опять красные знамена и портреты Отца всех народов. И опять кровь.

В чем смысл этого события? В нем явное желание заменить дискуссию, победить в которой не удается, привычными методами насилия. Можно ли это назвать разумным?!

Но это глупость политическая. Она естественна, ибо политика всегда зиждется на некой безусловной системе предпочтений, лишенной какой-либо гибкости, какой-либо логики.

Обращает на себя внимание другое — несуразица мировоззренческого характера. Вот один пример — высказывания доктора философских наук [Гиренок, 1992]:

Множественность концепций и истин, плохо согласуемых между собой, заставляет искать абсолютное на стороне религии. Наука теряет некогда завоеванные ею позиции в общественном сознании. Религия возвращает утерянные ею духовные территории (с. 11).

Творчество трудно отличить от имитации творчества. В момент творения нельзя отличить голос Святого Духа от иных духов. Вернее творчество только и начинается в момент, когда это отличие утеряно, т. е. быть в состоянии, когда не видим отличие Бога от Дьявола (с. 22 — 23).

Как понять эти высказывания? Может быть, отсюда следует, что сложные мировоззренческие вопросы, в том числе и возникающие в науке, надо решать в Церкви? Может быть, надо отказаться от творчества, ибо в творчестве демонизм неотличим от святости. Любопытно, что эти рекомендации опубликованы от имени российской Академии наук.

Можно приветствовать любую экстравагантную мысль, но хочется, чтобы она была понимаема.

 

Можно говорить и о массовых проявлениях глупости. Одним из них является повсеместная вера в астрологию. Это идущая из глубин древности и неизжитая до сих пор вера в безусловный детерминизм. Если люди будут беспрекословно следовать астрологическим советам, что может произойти с нашей цивилизацией?! Я с огорчением узнаю, что телевизионные астрологические передачи, согласно информации на экране, очень популярны. Хочется думать, что это рекламный трюк.

Беспомощной оказалась Культура и в попытках преодолеть этнические противостояния. Неизжитым осталось стремление к Власти, хотя власть, усиленная национализмом, еще более опасна при современном уровне техники.

Приходится признать, что Культура наших дней развивается крайне неоднородно. С одной стороны — прорыв вперед, навстречу новому видению Мира, новым формам взаимодействия с ним, с другой — увязание в архаике прошлого.

Культура, сколь бы многогранной она ни была, нуждается в согласовании, и при этом мирном, ненасильственном. Иначе всегда будет возникать искушение обращаться к государству как структуре, владеющей силовыми средствами и приемами.