КОЛЛЕКТИВ

Кого припоминаю? Вот Владимир Иванович Котов - объект моего огромного уважения, мой приятель и постоянный собеседник. Ему было за 70, прибыл из Норильска, за свою жизнь побывал он главным инженером - до- и послереволюционным - многих крупнейших наших металлургических заводов. Блестящий ум, человек шумный и говорливый, окончательный наш авторитет во всех инженерных спорах. Прекрасно знал специальную литературу, историю техники, экономику, но знал и искусство, художественную литературу. Великолепный экземпляр старой русской инженерной школы - давно вымершей породы. Когда я уезжал, освободившись, - он переживал, как я устроюсь, дал мне лестное для меня письмо к своему другу, тогдашнему директору Гипромеза.

Профессор Мокршанский, крупный энергетик и специалист по торфу. Ему тогда было 67, за спиной лагерь, но брызгала из него энергия, светился живой ум и юмор. Инженер старой школы,

джентльмен, пианист, свободно владел несколькими языками. В поселке все любили его жену, Веру Петровну, красивую и милую старуху.

В поселке было много жен: поприезжали к ссыльным мужьям, зачастую и с детьми. Вот только работать им у нас было негде. Завели кое-какое хозяйство, летом было повальное увлечение огородами. И хотя наш маленький мирок был замкнутым и скученным, но склок и свар я что-то не припомню.

В целом это было собрание интеллигентных людей, с которыми было приятно жить и интересно работать.

Месяца два-три пришлось мне с большим трудом восстанавливать растерянные в тайге конструкторские навыки, втягиваться в ритм работы. А был он напряженным. В Шилинке все трудились усидчиво и помногу, прихватывая и дополнительное время, и я бы сказал - с удовольствием трудились. Работа была прекрасно организована, все имели равномерную нагрузку, в ритме плана. Выдавали мы технические и рабочие проекты шахт, силовых станций, гидротехнических сооружений, обогатительных фабрик, с расчетами, деталировкой узлов. Мне часто приходилось и переводить с английского объемистые материалы инофирм. Наш небольшой коллектив выполнял, без всякого преувеличения, объем работы целого проектного института, притом на очень высоком уровне. Но для МВД мы оставались людьми второго сорта, полурабами. Пример: сдали мы огромный, очень ответственный проект обогатительной фабрики, плод многих месяцев труда. В результате - многостраничный приказ по Енисейстрою о премиях. Аппарату, начиная с уборщиц и вахтеров, премии были от 100, затем 500, 1000 и так далее - до 5000 рублей. А нам, исполнителям, от 20 до 100 - это уж профессорам. Мне, кажется, досталось 50 рублей, и помню, даже доволен был - как, впрочем, и все остальные шилинцы.

Скоро я получил прибавку, после полугода работы сделали меня инженером-проектировщиком с окладом 1000 рублей.