ЭПИЛОГ

 

Я ПРИЕХАЛ в Москву. Полки в магазинах опустели, зато кругом появились кооперативы и платные туалеты.

Жил по знакомым, зарабатывал извозом. Через четыре месяца ценой невероятных усилий мне удалось добиться восстановления прописки в моей собственной квартире. Кроме прописки пришлось восстанавливать трудовую книжку и военный билет. Все эти документы были подшиты к делу. Пока я ходил по московским инстанциям, меня искали в Караганде. Мама получала письменные предупреждения о том, что меня ждет новый срок за нарушение положения о надзоре.

Навестил своего судью, Веснина. Он меня не узнал. Игоря, с которым мы вместе сидели в «Матросской», в конце концов, признали невиновным. Его восстановили на работе, выплатили какие-то деньги и с почетом проводили на пенсию. Виновных в том, что три года были вычеркнуты из его жизни, конечно, не оказалось. Спустя несколько лет я ему позвонил. Он меня не узнал. Я прочитал его новогодние стихи, которые он написал в «Матросской» тюрьме. Он сказал: «Наверное, это Бердяев». И тогда я понял, что забыть можно все.

Валерка, водитель с базы Совмина, отсидел 1,5 года.

Из-за того, что в моем отделении милиции читали мои дневники и были очень «обижены», меня постоянно проверяли на все преступления, которые совершались в нашем районе, и часто беспокоили. Так что я обменял квартиру и переехал в другой район.

Работал в кооперативе, много ездил по стране. И искал пути выезда за границу. В конце 1989 года я

 

получил приглашение в Венгрию.

7 ЯНВАРЯ 1990 ГОДА. Мой самолет летит в Венгрию. Потом думаю побывать в других странах, пожить на Западе, посмотреть жизнь наяву.

Очень боюсь за провоз брильянтов, но венгры сказали, что на Запад без них не попасть. Вот, пожалуй, и все. С собой беру только матрешку, даже трусов и носков не взял. Начинать новую жизнь надо с новыми вещами!

Мне 33 года, возраст Христа, и я решил: будь что будет!