«ВЫ МЕНЯ ОБЕСЧЕСТИЛИ»
Дрезина мчала меня по дням со страшной скоростью. Калейдоскоп впечатлений, надежд, разочарований, встреч, событий, смешных и трагичных. Любовь и ненависть, грязь жизни в зоне и чистые чувства, сильные, честные люди и подонки — все, все в этих днях. Не успеваешь рассмотреть одного человека, понять его, сжиться с ним, как он оказывается от тебя в недоступном далеке, и больше ты о нем никогда ничего не узнаешь, но что-то в нем такое было, что осталось в памяти навсегда.
Вот Кожва — небольшая станция. «Голосует» красивая, прилично одетая женщина. Беличья шуба на ней, меховая шапочка, белые фетровые боты. Маленький чемоданчик в руках. Откуда такая здесь? Держится уверенно.
— В вашей компании не хватает дамы.
Мы озадачены. На зечку не похожа. Жена какого-нибудь небольшого начальника? Подвозить нельзя никого. Но как откажешь такой? Начальства у нас нет. Везем почту и банки с кинолентами.
Решаюсь:
— Садись!
— С удовольствием!
Зашла в салон, как к себе домой. Села на диванчик, ногу за ногу закинула.
— Ну, говори, куда тебе нужно?
— В Котлас.
— А ты знаешь, что война и никуда ты не доедешь?
— Я доеду.
— Ладно. Сиди тихо.
Поехали. В Котласе она не сошла.
— Вези в Княжпогост!
У нас рейс в Княжпогост. Везем. Подъезжаем к месту — к селектору зовут.
— Что с бензином?
— Есть бензин.
— До Кирова дотянешь?
— Да.
— Пассажиры серьезные. Обслужите по высшему классу.
— Не беспокойтесь.
Навели марафет. Подъезжаем к перрону. На перроне — папахи, ремни, портупеи. Охрана, прожектора.
Пассажирка наша в беличьей шубке с чемоданчиком на подножке. Сходит. Картинка. Ступает на перрон, как на ковер, голову держит высоко. Оборачивается ко мне и роняет тихо, но внятно, так, чтобы слышали на перроне:
— Молодой человек, не забудьте, — вы меня обесчестили!
—Га-га-га! — взрываются лужёные глотки энкавэдэшников. Рожи покраснели. Смотрят то на меня, то на пассажирку.
— Ну-ка, Берёзкина, подойди сюда!
Оказывается, пассажирка наша, Тамара Березкина, — известная потаскуха. В Княжпогосте ее знают всё. Но можем ли знать ее мы — зеки дрезинной команды?
Везу высоких начальников в Киров. Начальники довольны. Устроил я им потеху.
— Расскажи, Дьяконов, как ты обесчестил Березкину.