МАЛЬЧИШЕЧЬИ ВОЙНЫ

В середине тридцатых годов основным нашим увлечением была игра в бабки, чем-то напоминающая игру в монеты. Они имели определенную ценность для нас, стоили условную сумму для играющих, их можно было продать и купить. Но проблема всегда состояла в том, где найти специальной конструкции плитку, которой удобно их выбивать. Как-то до меня дошли слухи, что подобные чугунные плитки изготавливаются на литейном дворе, расположенном недалеко от наших строений.

И вот мы с напарником там. Он перелез через забор и стал искать в чугунных отвалах нужную вещь, а я стал ходить вдоль забора и ждать его возвращения. При этом он наперед предупредил меня, чтобы я не подходил близко к забору, поскольку он будет бросать чугунки без предупреждения.

Не выдержал я долгого ожидания и решил подойти к забору и через щель посмотреть, где он. Но не успел я приблизиться, как на мою голову упало колесо, брошенное им через забор. Удар был настолько сильным, что я сразу упал на землю с пробитой головой. Напарник это заметил. Перелез через забор, помог мне встать и проводил меня до санчасти. Потом долго я ходил с перевязанной головой, как участник какого-то сражения.

А в конце тридцатых годов повсюду стали ходить разговоры о готовящейся войне. Даже называли год начала боевых действий. Все это невольно сказалось на нашем увлечении играми в войну. Сначала это была невинная борьба между сверстниками и сражения на саблях, сделанных из стеблей лебеды. Однако постепенно эти игры начали перерастать в групповые.

Но выступление больших групп всегда требует координации их действий. И тут появляются вожаки, которые не только подготавливали и проводили

мальчишеские сражения, но и вели с противоборствующими сторонами переговоры о порядке ведения этих боев.

Нашими условными противниками были дети близлежащих деревень, а местом для игр служило большое открытое поле, посередине которого была длинная пологая впадина, овражек, разделяющий наши «войска». В зависимости от выбранного оружия, количество участников этих сражений доходило до ста человек с той и другой стороны.

Картина была впечатляющей. Ты стоишь в кругу большой группы односельчан десяти-четырнадца-тилетнего возраста, смотришь на таких же ребят с противоположной стороны лощины и ждешь команду к бою. Наконец команда дана, и вся эта огромная масса людей устремляется вниз по склону навстречу такой же толпе.

Начинается сближение и сражение на самодельных шпагах, а затем борьба до тех пор, пока одна из сторон не обратится в бегство и не покинет территорию, обозначенную в условных границах. После этого с поля боя беспрепятственно эвакуировались раненые. Расходились мы тогда по домам без каких-либо обсуждений и упреков. Лишь в нашем воображении оставалась панорама этих сражений с ее героями и трусами.

В то время большим уважением у нас пользовался наш вожак Володя. Бесстрашный человек, обладавший к тому же необычайной притягательной силой. Его появление в наших боевых рядах вызывало у нас чувство гордости и уверенность в победе. К тому же с боями рос и наш опыт борьбы, а с ним и новые правила игры. Сигналом к атаке, например, стал служить выстрел в воздух из самодельного пистолета, начиненного спичечными головками.

Я прослышал, что для дела нужна изоляционная лента, и вспомнил, что видел ее в месте подсоединения высоковольтного провода к трансформатору, установленному на земле. И вот я там. С провода свисал кусок изоляционной ленты, а рядом на столбе было изображение человеческого черепа, напоминавшее о возможных последствиях. Но лента оказалась недостаточно длинной, поэтому я решился немного отмотать ее, стараясь при этом держать свои руки подальше от провода. Первый виток размотки прошел успешно, а вот при втором обороте на какой-то миг электрическая дуга все же коснулась меня.

Мгновенно последовал страшный удар, и я упал на землю. Какие-то раскаленные стрелы пронизывают все мое тело, руки, ноги, заставляя крутиться со страшной скоростью. И любая по-

пытка подняться с земли приводила к убыстрению движения раскаленных частиц, заставляя меня опять падать на землю. Так продолжалось не один десяток раз, пока я не почувствовал, что их действие ослабело.

И я что было сил побежал домой. Мама в это время была дома. Увидев меня, она сразу поняла, что случилась беда. Но сказать я ничего не мог, поскольку онемел. Лишь через некоторое время я произнес: «Ток». А затем наступил долгий период восстановления моего здоровья и речи. К этому времени мальчишеские войны были уже запрещены, поскольку со временем в «боях» стали применяться недозволенные, травмирующие приемы.

Не успел я до конца выздороветь, как произошел другой несчастный случай. Как-то на наш прибарачный земельный участок забрела лошадь, и я начал прогонять ее земельными комьями. Но она как будто этого не замечала, продолжая пастись. А я все продолжал подходить к ней все ближе и ближе, бросая в нее землей. При этом я настолько увлекся, что не заметил, как оказался рядом с ней. И лошадь так сильно лягнула меня в левое колено, что я отлетел на несколько метров, перевернувшись несколько раз. А она стала приближаться ко мне.

Не окажись рядом в ту минуту соседский парень, неизвестно, чем бы все это закончилось. После этой травмы около двух месяцев я ходил на костылях.