Заказное

г. Загорск (б. Сергиев

Московской области

Пионерская 19

Анне Михайловне

Флоренской

П. А. Флоренский,

ст. Сковородино Уссурийской ж. д

Опытная Мерзлотная Станция

 

Дорогая Аннуля, посылаю тебе разрешение на приезд. Мне сказали здесь, что для детей разрешения не надо, т. к. они числятся при тебе. На днях послал тебе открытку. Все это время я очень занят, а кроме того немного неможилось— что-то вроде легкого гриппа, так что писать как следует не удавалось. Тут распустилась зелень. 1оры покрыты рододендронами в таком количестве, что некоторые склоны сплошь розово-пурпурного цвета. Кроме того распустились сиреневые анемоны, покрытые пушком, очень милые цветы. Снега и льда уже нет. Появились даже птицы, но их очень немного. Начал появляться и гнус, т. е. комары и мошкара. Летом от гнуса здесь, особенно в тайге, нет житья. Почти каждый день идет дождь, на улице и во дворе грязно. Солнца уже давно почти нет, полная противоположность осени и зиме.

Живу я по прежнему, т. е. занимаюсь книгами и пишу, вычисляю, мажу красками и тушью—и для научных работ и для Красного Уголка, т. е. оголовки* стенгазеты и тому подобное. На слете мы устраивали выставку своих работ, для нее тоже пришлось порисовать.—Очень давно не получаю от вас никаких известий и безпокоюсь. Вообще мы живем оторванно от жизни и на краю света, ничего не знаем, что делается. Даже Быковы ничего не пишут своим детям, которые их заждались и находятся в большом нетерпении.

До сих пор я так и не знаю, получали ли вы мои письма от начала мая и далее. Мне кажется, что они не дошли до вас. В частности, там были посланы: доверенность на Редакцию «Техн. Энцикл.» и доверенность в кооператив при ВЭИ, относительно передачи моего пая Кире.

Ты пишешь по поводу ВЭИ. Но последнее время там была такая неразбериха и столько неприятных впечатлений, что у меня нет неприятного чувства о моем выходе из его стен, хотя отдел материаловедения и мое создание. ВЭИ давно уже перестало быть учреждением, в котором работалось, как прежде, если и не удобно, то уютно. Разве-

 

лась* бюрократическая система, спутанность всех отношений, безконечные трения из за пустяков,—все это мешало работе.

Целую тебя. Для вас накопил тут сахара и немного консервов. Хлеба буду доставать, а остальное мне неясно.

 

1934.V.26. Сковородино

П. Флоренский

 

Дорогая Тика, из кукол возьми себе одну или две, не больше, а то трудно будет ехать им такую длинную дорогу. Бери малышей, а большие как-нибудь обойдутся и сами без тебя.

Приезжай с розовыми щечками, комаров привозить не надо, тут своих много, а кроме того они, кажется не всегда говорят правду. Целую тебя, дорогая.

 

1934. V.26 Сковородино

П. Флоренский

 

Дорогой Мик, захвати с собою несколько крючков и леску, но удильника, конечно, привозить не следует. Книги для чтения здесь найдутся какие-нибудь, поэтому возьми только на дорогу, чтобы не было скучно ехать. Слушайся маму и не кипятись. О тиграх тебе я писал, а остальное узнаешь сам, когда будешь здесь. В Сковородине тигров нет, я не видел ни разу, да и другие тоже. Целую тебя, дорогой.

 

1934.V.26 Сковородино

П. Флоренский

 

Дорогая Оля, надеюсь, что когда ты получишь это письмо, твои экзамены уже закончатся. Пробелы подгоним вместе. Очень жаль, что вы не увидите главной красоты нашего края, рододендронов: они сейчас в полном цвету и едва ли продержатся более недели. Впрочем, это—мое предположение только. Но авось расцветет еще что нибудь красивое. Льдов уже нет, а это самое главное украшение нашей промерзшей страны. Попрежнему я занимаюсь математикой и физикой с Игорем Быковым, он готовится к экзамену куда-нибудь в высшую школу. Кланяйся дяде Васе и его семье. Вероятно, Вася и Кира уже уехали со своими летними экспедициями, но мне неизвестно, куда именно.

Не забудьте взять себе калоши, т. к. тут очень грязно, да и в сухое время во многих местах болотисто («мари»)¹