г. Загорск (б. Сергиев)

Московской области

Пионерская 19

Анне Михайловне Флоренской

 

Павел Александрович Флоренский

58 т. к.

 

1934.ХI.5 [№ 2]. Дорогая моя Аннуля, вчера получил твою телеграмму, и она меня очень огорчила. Ты совсем не понимаешь, о чем пишешь. Соловки—не БАМ, я даже ответить тебе телеграммой не решился, т .к. боялся потерять право

 

на письмо¹. В климатическом отношении тут тоже совсем наоборот против ДВК: сыро, сравнительно тепло (только сегодня был первый ледок на лужах), пронзительный ветер, от которого холоднее, чем от сильных морозов, небо почти всегда серое, облачное, затянутое, природа довольно унылая. Правда, лес не плох, но я его пока видел один раз, на работах по копке земли, и был рад ему. Всюду набросаны гранитные и прочие кристаллические валуны ледникового происхождения, скал не видно, почва песчанистая. Полотенце в комнате совсем не сохнет у меня, а выстиранные вещи так и не удалось просушить в несколько дней даже. Вообще уныло, тоскливо, неприглядно все, особенно после ДВК. Белое море—грязно-серое, даже на море не [зачеркнуто] похоже. Много озер, кажется 450. Но м. б. летом они и не плохи, а сейчас все какие-то серые и ничуть не радуют.

Относительно свидания брось думать, это совершенно невозможно, да если бы и было возможно, я первый воспротивился бы по ряду обстоятельств: одна поездка по Белому морю была бы для тебя ужасом, а м. б. ты просто не вынесла бы ее, раз тебя укачивает даже в трамвае.—

Теперь о делах. Никаких вещей и денег мне НЕ ПОСЫЛАЙТЕ, кроме того, что я сам буду просить. Пришлите мне:

1. Очки concav 6,0 ОD и 08, лучше овальные (мои запасные украдены, а те что на глазах полусломаны и слабы). М. б. в моих вещах, если их получили, найдутся какие-либо подходящие.

2. Перчатки, или варежки, но лучше перчатки.

3. Кожаные пояски тонкие—2 и один более широкий, последнее необязательно.

3 *. Мундштук—самый дешевый, какой найдете, но не слишком короткий.

4. Дешевых папирос и махорки, немного курит. бумаги.

5. Писчей бумаги белой и 2—3 тетради.

6. Несколько перьев.

7. Суррогатного кофе разных сортов.

8. Луку.

9. Каких-нибудь жиров, напр. подсолнечного масла или все равно чего в том же роде, т. к. в жирах тут большой недостаток.

10. Какие-нибудь сапоги или ботинки, пожалуй, лучше ботинки, лучше не слишком новые и самые простые, но прочные. Если они будут мне неск. велики, то ничего, что-нибудь намотаю на ноги.

1934.Х.7. Сейчас сижу в канцелярии—дежурю при телефоне. Спешу сообщить, что вчера переселился в новую комнату, гораздо меньшую по размерам, более теплую и более уютную, чем была раньше.

К октябрьским празднествам тут устроена небольшая выставка местной продукции, гл. обр. огородной и полевой. Вырастают здесь, несмотря на широту, корнеплоды огромных

 

размеров—картофель, брюква, турнепс, репа; морковь и свекла мельче и хуже. Капуста, даже цветная, очень хороша. Из злаков представлены: овес, рожь, пшеница. Как раз вчерашний день я ходил на мелиоративную полевую работу: на месте бывшего заболоченного леса торфяник обращен в поле, надо было удалять корни и стволы из торфяной почвы и складывать их в кучи. Вчера выпал первый снег и вид стал несколько пригляднее, хотя небо безнадежно серо.

Уже давно пришел я к выводу, что наши желания в жизни осуществляются, но осуществляются и со слишком большим опозданием и в неузнаваемо-карикатурном виде. Последние годы мне хотелось жить через стену от лаборатории—это осуществилось, но в Сковородине. Хотелось заниматься грунтами—осуществилось там же. Ранее у меня была мечта жить в монастыре—живу в монастыре, но в Соловках. В детстве я бредил, как бы жить на острове, видеть приливы—отливы, возиться с водорослями. И вот я на острове, есть здесь и приливы—отливы, а м. б. скоро начну возиться и с водорослями. Но исполнение желаний такое, что не узнаешь своего желания, и тогда, когда желание уже прошло. Крепко целую тебя, моя дорогая Аннуля. Не унывай, будь веселой.

 

П. Флоренский

 

Дорогая Олечка, вчера, работая в библиотеке над устройством красной доски, я сидел рядом с репродуктором и слушал музыку. Правда, передача все время прерывалась фидингом², но все же я получил удовольствие от концерта Моцарта и Апассионаты Бетховена. Хоть и знаешь, что хорошо, но каждый раз снова удивляешься, до чего это хорошо—предельно, дальше идти некуда и некчему. Какая прозрачность, какая ясность и чистота! И слушая, я вспоминал о тебе, думал, занимаешься ли ты и каковы твои успехи. Стихов мне писать не приходится, написал лишь один отрывок за все это время. Условия для писания слишком неподходящие, как внешние, так и внутренние. Вообще, мне приходится здесь очень плохо во всех отношениях. Заботься о мамочке, чтобы она была бодрее и не унывала. Как ты встретилась со своими подругами? Тут в библиотеке оказались кое-какие иностранные книги, правда, случайного состава и в разбитых изданиях. Но все же есть кое-что для чтения, и я собираюсь, закончив каталогизацию книг, заняться чтением классиков, особенно французских. На Морсплаве удалось прочесть Расина, трагедию «Александр Великий»,—произведение считающееся сравнительно слабым, как одно из первых. Но меня удивило, как оно хорошо, как хрустально. Целую тебя, дорогая Олечка. Не забывай своего папу.

 

1934.XI.7

П. Флоренский

 

 

1934.ХI.7. Дорогой Мик, мама не пишет, каковы твои впечатления от поездки. Помнишь ли ты что-нибудь, или уже все позабыл? Напиши, как ты занимаешься, особенно меня интересует музыка и немецкий. Сообщи, получены ли мои вещи— белье и все прочее?³ Чемодан мой, на. который ты зарился, разбит, но его можно будет починить. Удалось ли вам посадить княженику? Тут в море водится много всяких зверей и водорослей. Есть морские зайцы, тюлени, морские звезды, лилии, разные раковины. Одного молодого тюленя привезли сюда на выставку. От тюленя берут сало, «тюлений жир», оно похоже на свиное, но легче плавится и толще. Из мяса тюленей делают колбасу. Еще здесь водятся разные птицы, особенно интересна из них птица гага, гнезда которой собираются, т. к. сделаны из весьма ценного пуха. На Белом море наблюдаются приливы и отливы. Но я пока всего этого не видел сам, а зверей—лишь в музее. Крепко целую тебя, дорогой Мик.

 

П. Флоренский

 

Дорогая Тикочка, вместо комаров здесь разносит вести птица гага. И она сообщила, что ты уже научилась хорошо считать и производить действия над числами. Верно ли это? Т. к. гага дает самый лучший пух, то надо думать, что она говорит правильно. Но здесь водятся и лебеди. Пока еще они мне ничего не сообщали. Очень много здесь черники, голубики и брусники. В лесах сплошные черничные и голубичные заросли,—гораздо более густые, чем в Сковородине. На Соловецком острове много озер, около 450, т. е. почти полтысячи. В море растут водоросли, некоторые очень красивые, розовые, как лепестки роз. Другие огромные, почти в наш стол в столовой—такими лопухами. Из некоторых водорослей добывается иод*. Есть также водоросли съедобные, их называют морской капустой, но я этой капусты не пробовал. Как доехала моя Внучка⁴ до Загорска? Крепко целую тебя, дорогая Тика, не забывай своего папу и не обижай мамочку.

Твой папа

 

1934.ХI.5. Дорогая мамочка, наконец-то получились вести от вас—письмо-открытка от тебя, письмо от Анны, запоздалая телеграмма от Анны и посылка твоя, посланная Анной. Конечно я очень обрадовался вашим письмам, это для меня здесь единственное отрадное впечатление. Но вашим уверениям о благополучии не особенно доверяю.

Живу я приблизительно так же, как и по приезде, т. е. крайне неудобно, неуютно и трудно. Вообще, мое впечатление от Соловков ничуть не разсеивается, а скорее подтверждается.

 

Чем-либо содержательным заниматься невозможно. Пока что я прохожу курс всех т. н. общих работ, которые меняются ежедневно или самое большее через 2—3 дня. В порядке хронологическом я: разбирал картошку, чистил и шинковал картошку, дежурил при телефоне, сеял «комбикорм»—нечто вроде отрубей для скота, копал землю, помогал погрузке мешков с репою, тоже—с турнепсом, складывал репу в штабеля. Все это; при значительности норм и моих слабых силах, достаточно трудно для меня, не говоря уже об убийственных затратах времени. Но м. б. скоро устроится моя работа «в лаборатории», т. е. это не лаборатория, а малое производство, но хотя никакого научного исследования тут нет, но все же лучше, чем картошка.—Благодарю тебя за посылку, она мне составила значительную поддержку. Но старайся воздерживаться от посылок, напрасная трата денег; впрочем к тому времени, как получите это письмо, посылки уже приниматься к нам не будут. Денег мне не присылайте, все равно их мне не выдадут, да и покупать здесь нечего и негде. Вещей, кроме тех, которые я буду просить, НЕ ПОСЫЛАЙТЕ НИКАКИХ, можно быть уверенным, что они пропадут у меня в ближайшие же дни. Сейчас сижу в библиотеке и в свободное время составляю каталог иностранных книг, а потом займусь чтением французских классиков, к которым меня очень тянет; но, конечно, буду читать если будет где, пока негде. Живу в камере, где 50 чел., люди совсем ко мне неподходящие, очень неудобно.

Пишите почаще, это меня будет радовать; но моих писем не ждите, т. к. в месяц я могу писать лишь одно письмо и следовательно отвечать вам не сумею. Крепко целую тебя, дорогая мамочка, спасибо что вспомнила обо мне. Целую Люсю, кланяйся братьям и Лиле, тете. О здоровье Саши сообщай. Еще раз крепко целую.

 

П. Флоренский

 

1934.Х*.7. Дорогой Васюшка, надеюсь ты уже вернулся из своей поездки. Как хотелось бы, чтобы эту зиму ты был здоров. Все время думаю о тебе, о вас всех. Тут есть люди интересные, но их надо назвать скорее бывшие интересные: потому что все серости и тусклости, так что даже не верится, что это те самые люди, которые могли бы быть значительными. Только когда разговоришься, то мелькнет иногда что-нибудь, словно стертая позолота. Вероятно и я такой же, даже не вероятно, а наверное так. Типичная часть разговоров о том, кто где сегодня работал и сколько % выработал,—второе всех всегда интересует, т. к. с этим связано количество выдаваемого хлеба и качество пищи. Монастырь—крепость—

 

весь какой-то облезлый, очень неприятный, несмотря на свой исторический и археологический интерес. Мне что-то и смотреть на него не хочется. Мама тебе говорила, вероятно, о минерале— определил ли ты его с Кирой. Если определишь, сообщи, что это такое по-твоему. Целую тебя, дорогой, будь здоров и пиши.

 

Твой папа

 

Дорогой Кирилл, очень рад, что ты вернулся благополучно и с успешным завершением работы. Что же ты мне не напишешь ничего? Здешнюю местность я знаю пока очень плохо, но по-видимому она не будет мне интересна: весь остров представляет завал ледниковых отложений—валуны, валуны, валуны. Из валунов сооружены здесь стены монастыря-крепости, нижние части зданий, даже баня, так что все постройки циклопического характера. Коренных пород на о-ве, как я слышал, нигде нет, и единственный выход их на каком-то из второстепенных островов Соловецкого архипелага. Зато своеобразный вид Попова острова (теперь это уже не о-в) — сплошная скала в общем плоская, но вся громоздящаяся отдельными валунами. Это очень характерное образование—поверхность материка стертая ледником. Вид Попова острова меня очаровал, хотя все им недовольны и находят похожим на Чертов остров. В Соловках же гораздо более мирно и обыкновенно. Но зато тут замечательные «хребты» луннообразные конечные морены, которых на острове очень много. Целую тебя, дорогой мальчик, будь здоров, и работай с успехом.

 

1934.XI.7

Твой папа