Москва

Плющиха, Угол Долгого пер

и Новоконюшенной ул. д. 12, кв. 7

Ольге Павловне Флоренскoй

Флоренский Павел Александрович

№ 1, Д. I

1935.V.16. Соловки. № 18. Дорогая мамочка, 13 мая получил твое письмо от 17 апреля. Ты пишешь, что не получаете моих писем; но и ко мне ваши долго не приходили и, вот, только на днях получено мною сразу три письма, одно от тебя и два от Анны, датированные 18 и 26 апреля. Следовательно, на целый месяц я отстаю от вас, а теперь, с прекращением или во всяком случае с большим ослаблением авиационного сообщения и до начала навигации эти задержки будут еще больше. Понятно, очень безпокоюсь, и вообще и в частности за Олю. Весна тут задерживается, каждую ночь подмораживает, несмотря на теплый, сравнительно, день. Снег только начинает таять, образовались проталинки, в общем же все под белым покровом. Море вскрылось лишь местами. Никаких признаков зелени, понятно нет. Зато белые ночи уже проявили себя. Вот, вчера в 11¹/2 часов (по гражд. времени) шел из Кремля к себе в Биосад, т.е. в лабораторию. Было так светло, что можно было бы свободно читать, без напряжения глаз, а на небе играла закатная заря. А посидишь ночью—и снова совсем светло. Ты спрашиваешь об агар-агаре. Это вещество вырабатывается из водорослей теплых морей, но несомненно можно получить какой-то родственный продукт и из водорослей соловецких. Как раз вот последние дни я сижу над этой задачей. Тут выступают тонкие вопросы органической и коллоидной химии, так что надо работать головой. Но кроме обсуждаемого продукта из водорослей можно извлечь и еще много ценных материалов, над ними мы работаем, чтобы все

вещество водорослей использовать по возможности полностью. Пишешь о посылках. Очень прошу не делать посылок, т.к. у меня есть все, что требуется. Если же непременно хотите посылать что-нибудь, то, как я уже писал Анне, пришлите несколько листов бумаги, тетрадь общую, лучше всего в клетку и несколько тетрадок обыкновенных, лучше в клетку, т.к. на таких писать экономнее. Здесь острый недостаток бумаги. Еще мальчики могут прислать папирос, но это лишь в том случае, если получат их и некуда будет девать, специально же покупать не надо. Иногда здесь бывает днем и солнце. Но не только в белые ночи, а и при полном солнечном освещении свет здесь призрачный, словно во сне его видишь, все кажется нереальным, каким-то безсильным и неврастеничным. Соловки тем и отличаются, что лишены сурового величия Севера, первозданных скал, дикости, мрачности, но не обладают и жизнью юга: мягка, уныла, слабосильна природа, по существу не отличающаяся от московской, например, но более слабая, болезненная, безрадостная. Одно только небо на закате и при восходе бывает великолепно, хотя и здесь, на небе, цвета лишь иногда насыщенны, вообще же блеклы и печальны. Зато эти восходы и закаты длятся долго-долго, несколькими часами. 1935.V.21. Идет весна: лед на озерах—в черных пятнах, местами образовались проталины. Море вскрылось и заголубело. Появляются и почки, хотя снега еще не мало. Леса оглашаются птичьим щебетаньем, которое длится до глубокой ночи. Вот, вчера, напр., шел я в 11ч. ночи, на небе, сквозь серые облака проглядывала золотисто-оранжевая заря, а леса были наполнены щебетом и пеньем. Сегодня, говорят, придет первый пароход. Конечно, все волнуются, во первых потому, что пароход, особенно весенний и осенний, действительно нередко привозит что-нибудь существенное, а во вторых—за отсутствием других предметов для толков и волнений. Ведь здесь жизнь глубоко-провинциальная, как в каком нибудь весьма захолустном городке, оторванном от общей жизни. Например сегодня все интересы около пароходика, который подошел к острову, но не может пристать из-за ледяных полей, хоть гавань и освободилась от ледяного покрова. У.23. Наконец-то навигация открылась: пароход подошел, пристал и, следовательно, теперь будет сообщение.—Сообщи, когда будешь писать, как живет Люся, здорова ли она и не слишком ли устает. Ты как-то писала, что она собирается, точнее собиралась, подготовить какую-то работу к печати. О чем? Выполнила ли она свое намерение? Было бы очень хорошо, если бы ты могла провести лето у нас, тем более, что мальчики наверное уедут. Если ты в самом [деле] настолько здорова, как пишешь, то приехать в Загорск тебе не составит особого труда, а я был бы очень рад, если бы ты пожила

с нашими и немного подышала воздухом.—Изредка читаю кое-что—на большее нет времени, да и книги трудно доставать. Читал Стендаля, том автобиографический; думаю было бы интересно тебе. Сейчас читаю Пушкина в новом издании— литературные и исторические статьи, наброски, заметки. Веду лекции по математике, довольно квалифицированным слушателям—инженерам и т. п. В общем же занят целый день и часть ночи. Крепко целую тебя, дорогая мамочка, поцелуй Люсю.

1935.V. 16. Дорогая Аннуля, по NN моих писем ты можешь заключить, что я пишу вам аккуратно, по 3 письма в месяц, т. е. все что имею возможность сделать, да и то за ударничество. Не понимаю почему вы, как пишете, не получали почти 2 месяца известий от меня. Надеюсь, это объясняется какими-либо почтовыми техническими проволочками. На всякий случай сообщаю тебе, что в прошлом, № 17, письме был вложен мой карандашный портрет, зарисовка худ. Иванова, и на нем была сделана надпись, что он предназначается Оле. Тебе я постараюсь прислать портрет другой, но надо найти время, чтобы позировать. Вчера, 20-го мая, получил письма от детей и маленькое твое, 14-е, датированное 14-м мая. Крайне безпокоят меня все ваши трудности, а особенно болезнь Оли. Чем же был болен Мик? Спрашиваешь относительно пьесы «Будет радость»¹. Не читал ее, но, смутно припоминаю, как будто мне кто-то говорил о ней, но я не обратил внимания. Жаль, что не посмотрел портрета Вали. Относительно двора ты хорошо делаешь, что думаешь его засадить. Помнишь, когда мы переехали в этот дом, во дворе была желтая акация, на которую лазил Васюшка, были еще какие-то деревья; но все было объедено козою и погибло. А было бы очень приятно и во дворе устроить сад или огород, а еще лучше то и другое зараз. Хорошо бы, в частности, посадить рябинку. Спрашиваешь о чайках. По моему это красивые птицы, только кричат резко, разными голосами, невидимому подражают различным звукам. Лисы вовсе не взаперти, они бегают по всему острову, куда им вздумается. Но т. к. они вырощены в питомнике, то людей не боятся и стараются быть в местах, где можно поживиться отбросами или где их прикармливают. Вот и бегают всюду, со своим длинным пушистым хвостом. Пишу специально для Тики и Мика. Вчера я заходил на скотный двор, в коровник. Кстати сказать, там образцовая чистота, при входе надо обтирать ноги о половик, работающие в белых фартуках и колпаках, коровы очень красивые, на полу чище, чем во многих квартирах. Заходил же туда посмотреть олененка. Он отбился от стада, его подобрали и вскармливают молоком и рыбьим жиром. Рыбий жир приходится давать, 'т.к. оленье молоко в 6 раз жирнее

коровьего, и последнее для олененка слишком жидко. Он, несмотря на рыбий жир, очень худ. Величиною с небольшую собаку, без признака рогов. Очень лез ко мне с намерением сосать и так тыкался мордой, что я еле держался на ногах. Очень милый зверь, как и вообще олени. Отправив это письмо я сажусь писать следующее, т.к. для писем срок 25-е число и напишу детям, но не утерпел, чтобы не сообщить этой новости об олененке поскорее. Очень жаль, что привезенные вами растения не принялись. Попроси Игоря при случае привезти еще раз, м.б. пойдут все таки. Особенно хорошо было бы завести рододендрон и орхидеи. Скажи ему также относительно моих вещей. Мне жаль моих выписок, над ними я много трудился, и проделанных работ. Или м.б. Елена Серг. напишет при случае. Крепко целую тебя, дорогая, и всех вас. Кланяйся бабушке. Как здоровье С. И.?

Дорогой Васюшка, мама пишет что ты пока не устроился с поездкой на лето. Это жаль, все таки и отдохнул бы от Москвы и узнал бы что-нибудь полезное для себя. Но зато поживешь дома с мамочкой. Впрочем* думаю, поездка твоя все таки состоится. Понемногу занимаюсь капельным анализом. Вчера, вот, изготовил реактив Кольгоффа на натрий (цинк уранилацетат), который действует неплохо (об изготовлении его см. у Тананаева в «Капельн. анализе»²). Очень удачно действует реакция Тананаева на магний (последовательное наложение капель фенолфталеина, испытуемого раствора и водного аммиака, просушивание и смачивание белого места, которое снова становится красным). Тебе и Кире, вообще, следовало бы освоить капельный и микрохимическ. анализ, это очень удобный способ, особенно в путешествии; можно было бы соорудить небольшую походную лабораторию в шкатулке, заготовив реактивную бумагу с разными солями и органическими препаратами. Кое какие были у меня, если есть еще, то воспользуйтесь ими. Очень удачным оказался разработанный нами анализ галоидов потенциометрический—быстр и достаточно точен, но требует аппаратуры, не допускающей переноса, хотя, м.б., можно было бы придумать и что нибудь портативное (струну можно было бы сделать в виде архимедовой спирали и использовать какой-ниб. портативный милливольтметр; все остальное, т.е. карманный элемент и карманный электрод можно было бы вместе с ключами и элементами скомбинировать в небольшом ящике). Неудобство только в номограмме, которая, чтобы быть достаточно точной, должна чертиться на большом листе бумаги. У меня раньше была походная минералогическая лаборатория Платтнера, кажется она теперь у дяди Шуры, если только сохранилась.

Получил ли ты то письмо, в котором я описываю наблюдения над видимостью ультрафиолетов, лучей (субъективные цветовые явления в глазу)? Сообщаю тебе, между прочим, одно наблюдение: я давно обратил внимание, что примус чрезвычайно действует на голову и на нервную систему, причем степень действия не соответствует производимому примусом шуму, не очень значительному. Недавно я сообразил, в чем дело: примус, очевидно, генерирует сильные ультразвуковые колебания и они, хотя и неслышны, однако оказывают значительное физиологическое действие. Было .бы интересно испытать примус на приборах, с помощью которых анализируются колебания весьма частые. Можно было бы напр. записать фонографом неслышимые звуки и затем пустить фонограф медленно, тогда звуки стало бы слышно. Уже давно я думал о применении этого способа к изучению ультразвуков, испускаемых бабочками и др. насекомыми.—Стараюсь занять себя работой, по возможности ни о чем не думать и не жалеть, но все думается про вас. Конечно коэф. полезного действия работы в здешних условиях, да еще при общем душевном состоянии, слишком мал, но надо что-нибудь делать. На БАМ'е было иначе, там открывалось обширное поле деятельности. Много также значит природа. Здесь она, хотя и не кажется суровой, но призрачна и безсодержательна, да к тому же надо сидеть в четырех стенах. Даже Морсплав (Попов остров), состоящий из гнейсовых скал, пластами выходящих на поверхность, несмотря на свою мрачность (я называл его Чортовым островом) казался не содержательнее: какое-то брезгливое отношение к ледниковым наносам, как к засоренной и неподметенной комнате.— Сейчас я занят размышлениями об условиях желатинизапии водорослевых продуктов. Мне ясно, что надо получить соединения эстера с кальцием и магнием, т.е. род комплексно-двойной соли, но не могу придумать пока способа этого синтеза. В водорослях имеются два рода слизеобразных веществ. Одни из них (т.н. альгин или альгиновая кислота) растворимы в щелочах, с образованием солей, а другие слизи (фуцины и фукоидин) растворимы в кислотах и вероятно образуют с ними эстеры, т.е. сами спиртовой природы. Надо, выделив те и другие, соединить их между собою, но пока такого соединения не добился, а желатинировать, надо думать, будет только оно. Возможно, что в водорослевой массе с ними связаны также и протеины, но как именно—не ясно. Во всяком случае для желатинизации требуются длинные макромолекулы, очень длинные цепи амфотерной природы, чтобы один конец был положительный, а другой отрицательный, т.е. один конец со спиртовой функцией, а другой— с кислотной. Никто не сообщает мне о твоем

здоровье, напиши.—Размышляю, как и прежде, о пространстве в связи с вопросами физики и неевклидовой геометрии; но к сожалению, тут нет никаких книг и поэтому размышления слишком затруднительны. Крепко целую тебя.

Дорогой Кирилл, так я и не знаю до сих пор, где ты работаешь. Мама сообщает, что ты вероятно поедешь в Забайкалье³, но не сообщает, от какого учреждения и с кем. Не знаю я также и того, продолжаешь ли ты работать у 3. или нет. (Впрочем, я вспомнил, что как будто в Забайкалье намечается поездка от Радиевого Института.) Я писал тебе в прошлом письме о аламбании. При случае поговори с В. И. об этом вопросе. Мое убеждение, что Ат должен быть спутником иода и что его следует искать в иодоносных водах и вообще там, где есть иод. М. б. он-то, т. е. Аm, и служит причиной заболеваний⁴? Тем более, что он должен быть радиоактивным. Как находить Аm? Думаю, надо было бы воспользоваться во-первых его весьма высоким потенциалом при потенциометрировании с азотистым серебром (не титровании, а м. б. и при титровании), т. е. по способу, нами разработанному. Во вторых можно было бы из остатков йодной промышленности, т. е. после сублимации иода-сырца, искать его в остатках, где концентрация его д. б. значительно выше, чем первоначальная, ибо Аm значительно менее летуч, чем иод, а тем более Вг. Далее, вероятно окисление аламбанидов до свободного аламбания происходит легче, чем иодидов, а тем более бромидов и хлоридов. Следовательно, играя на Рb среды можно было бы выделить Аm, когда J еще не выделяется. К сожалению, неизвестно, растворяется ли Аm в ССl₄ и СНС1з. Если да, то его можно было бы экстрагировать из среды после окисления аламбанида. Необходимо однако иметь в виду склонность Аm образовывать аламбанаты и др. соединения (известны НАmO₄, НАmО₂, НАmO, НАmОз, НАmO₄, причем последние—самые прочные). Открыто, в частности, соединение LiAm, м. б. можно было бы воспользоваться им для аналитических целей.—Ты собираешься прислать мне окарино. Пожалуйста не присылай, дорогой. Мне играть негде, некогда и на душе совсем не до игры, а каждая вещь в моих условиях есть имущество недвижимое, т.к. таскать на себе даже и то немногое, что есть у меня, мне не под силу. К тому же при всякой перемене ситуации рискуешь быть обкраденным, и надо всегда быть к этому готовым. Каждая книжка в моих условиях—обуза. Если у тебя есть деньги, то употребляй их на себя и на общую жизнь семьи. Ведь я ничем не могу помочь мамочке и детям, а мне больно думать о том, что вам трудно живется и приходится во всем себе отказывать. Единственная моя радость—узнать, что вам хоть сколько-

нибудь хорошо. Но ее-то я и лишен и нахожусь в постоянном безпокойстве.—Сумел ли ты разобраться в работах Д. И.? Я так и не знаю, вышла ли его «Палеонтология». Вероятно с его смертью ты совсем отстанешь от палеонтологии, хотя и то, что уже приобрел в этой области будет полезно тебе. Но жаль, что ты совсем не познакомился с фитопалеологией, я думаю, при изучении осадочных пород и минералов биолитиче-ских эти познания совершенно необходимы.—В «Полн. собр. сочин.» Пушкина, т. 5, Гос. Изд. Худ. Литер. М.—Л., 1933, стр. 428, в «Заметках о Шваниче» я нашел интересное сведение: «Четыре брата Орловы /Екатерининские/ (потомки стрельца Адлера, пощаженного Петром В. за его хладнокровие перед плахой), были до 1762 г. бедные гвардейские офицеры, известные буйной и беспутной жизнью». Род Орловых меня давно интересует. А сведения о происхождении их от Адлера я, кажется, знал, но как-то не учел. Еще меня занимает связь родов Арсеньевых, Разумовских, Васильчиковых, это все Елизаветинские деятели и тоже связанные с Орловыми. Вероятно много сведений можно было бы получить из архива Орловых—Давыдовых. Крепко целую тебя, дорогой. Не забывай. Боюсь, это письмо уже не застанет тебя в Москве. 22.У. Было бы хорошо, если бы мама прожила у нас лето, и для вас и для нее.