г. Загорск (б. Сергиев)

Московской области

Анне Михайловне Флоренской

Пионерская, 19

Флоренский

Павел Александрович

Основн.

1935.IХ.5—6. Соловки. № 29. Дорогая Аннуля, письма твои получил, и без №№, и открытку и № 28 от 23 августа. Очень досадно, что мои письма приходят с опозданием. Сообщи, получили ли вы вид на лабораторию, портрет и сухие растения. Спрашиваешь, есть ли у тебя ошибки. Да, есть, запятых же вовсе нет. Мне мило и то и другое, последнее без оговорок, а первое с оговоркой: было бы все ничего, но я боюсь, что твои ошибки—от переутомления. С 30-го августа я живу на новом месте. Это—старинный монастырский дом возле Кремля. Стены толстые, в нижнем этаже, с высокими каменными сводами, была когда-то монастырская кузница. Мое помещение во втором этаже, с особым входом по ветхой приставной (наружной) лестнице, как на голубятню. В помещении 2 комнатки, одну занимаю я с работником б. Лаборатории, в другой живут почти всегда отсутствующие техн. работники. Готовим себе сами на плите, которая тут же, в комнате. Питаемся

почти исключительно овощами, т. е. в моем вкусе. Дом расположен на берегу Святого (ныне Кремлевского) озера. Это— большое, в значит, мере искусственно вырытое озеро длиною ок. 1 км и шириною до 1\2 км. Оно так близко к основанию дома, что из нашего второго этажа берега не видно, словно дом высится прямо над водою. Озеро в ясную погоду голубое, в серую—соловое. Последнее время нет-нет, а выглянет солнце, правда лишь на время и большею частью светящее жидким северным светом. И дождит не сплошь, а временами и слабо. По виду из окна можно подумать, что находишься в Италии или Швейцарии. С лестницы слышится громкое эхо, от других строений: стоит кашлянуть, чихнуть или крикнуть, как еще громче возвращается повторение. Думаю, такое эхо интересно было бы послушать детям. Но и это жилище—лишь временное, даже кратковременное. Перевозка и передача лаборатории произвела на меня тяжелое впечатление: ведь в лабораторию было было¹ внесено много старания, изобретательности и любви. Работы, естественно, прекратились. Вид опустелых и засоренных комнат стал мне настолько тяжел, что я был даже рад, взяв свой посох и котомку, уйти оттуда. Все напоминает о тленности всех земных дел и учит сознавать себя «яко страннии и пришельцы». В настоящее время я работаю во вновь образованном Конструкторском бюро; пока гл. обр. занят писанием заявок на ряд наших изобретений, по переработке водорослей и использованию альгина и альгината. Кроме того надо написать несколько статеек. А далее, совместно с одним химиком и под его возглавлением придется заняться проектированием химических заводов.—Посланную тобою книгу я получил. Если мои вещи уже получились, то в книгах ты найдешь «Таблицы физическ. констант»² и (без переплета) изд. кажется Акад. Наук орочонских или тунгусских, текстов со словарем. Эти две книжки (обе тонкие) мне пришли. Посылок мне не присылай, разве что папирос. Луку у меня в этом году очень много и притом прекрасного, здешнего; просто хотелось бы вам послать отсюда. Вообще, у меня все нужное есть, покупать негде, да и не нужно. Единственное чего хочу—чтобы ты получше и повкуснее кормила детей. Между прочим, вкусное получается кушанье из репы, капусты, грибов и хорошо разваренной чечевицы, лука и укропа; в холодном виде это кушанье трудно отличить от печеных баклажан. Но его необходимо протушить основательно. IХ.8. Получил твои письма № 28 и 7-го, вчера, № 29. О дне свадьбы я помнил, но ошибался в счете числа лет. Мне тяжело, дорогая, что ты все неспокойна, что-то придумываешь и напрасно мучишь себя. Хлопотать не для чего, приезжать было нельзя. Очевидно, по моим письмам ты не имеешь ни малейшего представления о характере моей жизни и все

примеряешь ее х сковородинкжой; но это большая ошибка, все совсем не так, однако как—не могу объяснить, не поймешь. Готовили мы ^д года сами, т. е. собственно гл. обр. один из сотрудников, получали сухой паек. Теперь я перешел в столовую. Муку нам выдавали тогда. Ни о каких запасах не м. б. и речи. Разговоры о приезде брось, очень прошу тебя. Крепко, крепко целую и вспоминаю, как трудно было жить тебе со мною 25 лет.

Дорогой Васюшка, мама пишет, что 28-го авг. ты должен приехать. Надеюсь, ты уже дома. Боюсь, не удастся тебе отдохнуть после летней работы³, а следовало бы. По крайней мере комната твоя будет в эту зиму более сносная, чем в прошлом. Писал я тебе о микрофизическом испытании минералов. В частности отмечаю измерение диэлектрического коэффициента е. Тут можно воспользоваться мало кому известной формулой Лихтеноккера (впрочем, кажется я об этом писал уже тебе). Очень характерна величина т. н. диэлектрических потерь. Я придумал для измерения этой величины на малых образцах простой способ⁴. В дифференциальн. воздушный термометр с совершенно одинаковыми и заизолированными в теплов. отношении баллонами помещаются: в один баллон—проволоч. спираль, а в другой—конденсаторик с испытуемым веществом (напр. пластинкой слюды), очень малый. Регулируя потенциометром напряжение на проволоке подгоняем тепловыделение так, чтобы оно было равно тепловыделению диэл. потерь в конденсаторе, о чем судим по несмещению капельки в соединит, трубке. Измерив напряжение на концах проволоки и силу тока, вычисляем мощность; она равна мощности диэл. потерь. Измерив диэл. коэф. вещества, можем вычислить угол диэл. потерь. Перемещение капли (но не ртути, пожалуй глицерина или минеральн. масла) наблюдаем в трубу или по тени на увеличенной проекции.—Ты вступаешь на новый этап жизни⁵. Хотел бы я, чтобы ты нашел в Наташе хотя бы 1\4. того, чем была твоя мама для меня в течение истекших вчера 25-ти лет. В моем сознании эти 25 лет собираются в один фокус, и прошлое кажется не 'более далеким, чем настоящее или совсем недавнее. Даже напротив, прошлое живее недавнего и все 25 лет представляются единой картиной с внутренним движением. Главное место в ней занимает Васюшка,

которого сейчас вижу новорожденным так ясно, как будто это случилось сегодня. Шаг за шагом, в картинах проходит перед глазами твоя жизнь и как горестно, что моя занятость и выполнение долга, м. б. тщетное, не давали быть с тобою длительно и не позволили научить тебя тому, что могло бы быть тебе полезно. Впрочем, это общая несчастная участь всех или почти всех отцов—не иметь возможности передать своим сыновьям опыта жизни, особенно при занятиях научной работой. И вместе с тем горько думать, что если бы жизнь можно было повторить, начиная с детства, то были бы повторены и все ее теневые стороны, потому что они не выдуманы, а вытекают из природы вещей. Не представляю себя уклоняющимся от своего долга, хотя часто думаю о тяжелых последствиях его. Крепко целую тебя, дорогой и для меня всегда маленький Васюшка. Хотелось бы подарить тебе что-нибудь. Если у меня есть еще что-нибудь, то возьми все, что тебе захочется.

Дорогой Кирилл, если ты приехал, то сообщи поскорее о себе. Безпокоится мамочка, но безпокоюсь и я. Надеюсь, напишешь, что ты сделал за лето. Получил ли ты мои «персидские» письма? Сообщаю еще, что слово ал, красный особого оттенка, т. е. того же корня, что и русское алый, вероятно не просто родственное нашему, а занесено к нам из Персии. Когда-то я занимался древнерусскими названиями драгоценных камней. Многие из названий обычно или остаются непонятыми, или объясняются в словарях древнерусского и славянского языков совершенно ложно. Мне удалось установить точное значение терминов опираясь на древние описи вещей, которые сохранились в натуре, и устанавливая непосредственно природу минерала. Многие древнерусские названия оказались восточными: армянскими, персидскими, индусскими и т. д., кое что вошло через Грецию из Ассирии. Это очень интересная тема—проследить миграцию минералогической терминологии, и у меня были подобраны значительные материалы к работе этого рода. Как-нибудь просмотри их, найдешь вероятно и для себя что-нибудь полезное.—Сейчас я живу на берегу Святого озера, так близко от него, что из комнаты берега не видишь. Погода дождливая, порою бушует ветер со шквалами, озеро бурлит словно море. Дом старинный, с крепостными почти стенами. Мама безпокоится относительно здешних холодов. Но это ошибка с ее стороны: на Соловках климат гораздо теплее московского, правда лето прохладное, но зато и зима не холодна. Мы говорим, что здесь—словно в термостате. Зимой непрестанно дуют ветра, летом — часто. Поэтому я называю Соловки Островом Ветров (по греческим воззрениям жилище ветров было в стране гипербореев, т. е. следовательно на Соловках).

Последние дни сижу за заявками по ряду изобретений, касающихся использования водорослей. Хотим взять заявочное свидетельство и на номограмму для анализа галидов. Пишу статьи— на те же темы.—Как-то я писал тебе о книге Вернадского по Радиогеологии, но не знаю, дошло ли письмо для тебя. Сейчас думаю написать еще статейку об этой книге, тем более, что писать для здешних газет (стенных и частью печатных) что-нибудь надо. Меня безпокоит вопрос о твоем ученьи: ты опоздал приехать к сроку, как бы не было из за этого осложнений. Во всяком случае обрати главное внимание на окончание курса, это необходимо не только по причинам формальным, но и по существу. Привез ли ты каких-нибудь интересных минералов? Мама просит прислать ей растений. Но она, очевидно, не сознает, что я не могу посылать посылки, да к тому же посылка так задержится, что растения погибнут. Думаю, большинство здешних растений можно достать и из других мест — вереск, голубику, гонобобель, чернику, морошку, карликовую березу, особый вид грушанки и т. д. Крепко целую тебя, дорогой; пиши поскорей.

1935.IX.5. Соловки. Дорогой Мик, надеюсь, ты уже дома и развлекся в своем путешествии. Ты интересуешься ловлей рыбы. Поэтому сообщаю тебе сведение, вычитанное мною из книги С. Вегин. В верховьях Тигра, «Мол. Гвардия». М-Л., 1929. Речь идет о так называемых независимых айсорах, живущих в районе Урмийского озера. В реках там водится много форели. Но ловят ее не удочкой и не сетями, а одуряя каким-то растением, названия которого автор к сожалению не сообщает. В воду набрасывают желтых, пахучих цветов этого растения. Форель набрасывается [на] них и приходит в одурелое состояние, после чего ее берут просто руками и спускают в посуду с чистой водой, где форель быстро отходит. Вам была послана веточка карликовой березы. Мама и вы думаете, что это зачахшее растение, но это неверно. Карликовая береза есть особый вид березы (Веtula): Веtula nanа, тогда как наша обыкновенная береза есть Береза белая— Веtula аlbа. Существует еще немало видов березы, например. Береза Шмидта (Веtula Schmidtii), или так называемая Железная береза. Может быть помнишь, я привозил вам образчики очень тяжелой и прочной древесины: это и есть древесина Железной березы,— дерева растущего в Приморской области, на Д. В. Если будет случай, постарайся достать и прочесть книгу Н. А. Холодковского «Гербарий моей дочери»⁶. Холодковский был известный энтомолог и поэт; а в этом «Гербарие» он в четверостишиях охарактеризовал различные растения. А вот чтение для Киры с Васей, но м. б. и для тебя: «Геохимическая поэма» А. Смердова, напечатанная в «Сибирских Огнях» за сентябрь-октябрь

1934 года⁷. Отдохнул ли ты за свою поездку? Как нашел дом? Как-то я писал мамочке, чтобы занялся составлением карты путешествий всех вас—вычертил на карте СССР пути, по которым вы ездили. Каждому надо выбрать особый цвет или особый вид линий. К карте надо написать экспликацию, т. е. объяснение: какой путь чей и которого года. Хорошо бы еще обозначать особыми значками места остановок (длительных) и придумать условные знаки для обозначения длительности остановок. Крепко целую тебя, дорогой Мик.

Дорогая Тика, хоть и поздно, однако поздравляю тебя с имянинами и прошу скушать что-нибудь вкусненькое. Смотрю на последних оставшихся чаек и думаю о своей дорогой дочке. Сейчас по Кремлевской площади расхаживают, весьма важно, четыре чайченка. Они выросли совсем большими, приобрели стройность, но перья их все еще не белые, а серо-пестрые и черный хвост. Росли они среди толпы людей и можно сказать, под ногами. Поэтому ничего не боятся, ходят теперь без матерей и проявляют неосторожность. Недавно один из этих глупышей не потрудился уйти от грузовика, и колесом ему перехало * хвост, впрочем без вреда. Мать после ругала его, конечно на своем языке, говорила что загорская девочка от мамы не отходит, даже спит с нею, а он все куда-то убегает и неосторожен. Чайчата начали ссориться между собою: широко раскрывают рты, кричат что-то, должно быть ругаются по-чаячьи, и друг на друга наскакивают. Матери их уговаривают не ссориться и ссылаются на загорскую девочку, которая не дерется и не ругается со своими братьями и сестрою. 29-го августа я проводил последний день на Биосаде. Лежал под деревом с книгой, а прямо надо мною, в 3 метрах, ползал по стволу ели дятел и не обращал на меня внимания. Улетая же прокричал: «Прощай, прощай, поцелуй загорскую девочку». Кланяйся от меня Ледовиту Ивановичу, скажи ему, что я его здесь вспоминаю. Да, еще о чайках. Один мой знакомый мальчик сидел в садике за столом и занимался. Прилетели две чайки, сели на стол по сторонам его, справа и слева, и сторожили, пока он сидел там. Наверно хотели узнать, усердно ли он работает. Если тебе хочется завести себе собачку, то заводи, только уж придется самой заботиться о ней, кормить ее и смотреть, чтобы она не убегала на улицу. Не знаю однако, где достанешь ее, ведь Атиной уже нет, так что щенят добыть трудно. Кланяйся бабушке и Микиной Кате. Скажи Оле, чтобы она стала составлять летопись семейных событий, т. е. записала бы в тетрадь (а сначала на бумажках) даты рождений и других семейных событий и расположила бы их в хронологическом порядке. Крепко целую свою дорогую Тику.

Дорогой Олень, получил твое письмо из Загорска и узнал о твоем приезде. Очень рад, что ты стала несколько спокойнее: но надо принять меры к скорейшему поправлению. Принимаешь ли аллиласат? Один мой здешний знакомый говорит, что это средство ему весьма помогает, а болен он, невидимому тою же болезнью, что и твоя. На предсказания врачей не стоит обращать внимания, за год твоя болезнь конечно совсем пройдет, но надо быть благоразумной и поддерживать в себе бодрое и спокойное настроение, не поддаваться унынию, не переутомлять голову и, главное, не думать о болезни. Хорошо, что ты стала читать А. Белого, это тебе поможет понять многое в музыке, как равным образом музыка поможет в понимании А. Белого. Ведь у него важнейшее—это музыка, не в смысле звучности, как таковой, а более глубоко. Лирика его преследует ритмическую и мелодическую задачу, а большие вещи—симфонии и романы, симфонии в особенности, контрапунктические и инструментовку. Наиболее сознательно проработана контрапунктически симфония 4-ая, «Кубок метелей». Правда, напечатанная редакция переработана и лишена той непосредственности, которая была в этой симфонии первоначально (я слышал ее раза два, в двух вариантах), и потому стала формалистичной. Но для изучения эта обнаженность построения симфоний составляет выгодное условие. Весьма построен также «Петербург». Помню, А. Белый разсказывал мне об его возникновении. Первичным образом, легшим в основу «Петербурга» был черный куб, сопровождаемый особым звуком. Постепенно этот куб стал обрастать побочными образами и стал черной каретой, проезжающей по Невскому. А вслушиваясь в сопровождающий звук, А. Белый подметил, что он слагается из двух других звуков или, точнее, что основной звук сопровождается обертоном, более слабым, чем основной, и весьма высоким. Дальнейший рост основного образа и внутренне связанного с ним звука шел так же, как множатся клетки зародыша, т. е. последовательными делениями-расчленениями. Таким-то образом возникли ткани и органы произведения в целом, однако органически объединенные при всем своем многообразии. Так же умножаются и типы: в первичном типе открывается другой, ему родственный, но иначе раскрывающий художественную тематику произведения. Впрочем, то, что я говорю о Белом, есть и общий закон всякого подлинно-творческого произведения, будет ли оно художественным, философским или научным, даже техническим. Этот закон—родствен эмбриологическому росту путем дифференциации и специализации средств для выражения единого первичного творческого порыва, не способного выразить себя простым, единым средством выражения. То, что рождается в душе как простая, неделимая точка, силовой

центр, может осуществляться лишь в ряде связанных между собою и организованных, но различных и друг другу противостоящих средств.

Крепко целую своего дорогого Оленя и жду извещения, что он стал вполне здоров⁸.