г. Загорск (б. Сергиев)

Московской области

Анне Михайловне Флоренской

Пионерская ул., д. 19

 

Флоренский

Павел Александрович

Сп. 2, Доп. 1

 

1935.ХII.5. Соловки, № 40. Дорогая Аннуля, легкие морозцы сменяются по-прежнему оттепелями. Лежит снег, но покров немощный. Часты ветры. В общем же впечатление, как будто мы—на много градусов южнее Москвы. Как-то на днях (2.ХП) видел во сне папу. Кто-то забрался к нам в квартиру, грозит опасность, а папа спит, и я никак не могу разбудить его. Нет никаких признаков пробуждения, хотя явно, что папа жив. Я проснулся с тревогой и почувствовал, что мало его вспоминаем. А вы, наверное, и совсем не вспоминаете о нем. XII. 8. Сегодня получил твое письмо от 19.ХI № 37, в котором ты жалуешься на неполучение вестей от меня. Но я пишу тебе аккуратно, и теперь даже чаще прежняго: по 4 письма в месяц. Меня очень обезпокоила болезнь Мика. Как Кира? Очень печально, что он без работы—не столько само по себе, как из-за его уныния. Все время думаю о Вас и живу только Вами, только помочь Вам ничем не могу. Напрасно ты не сообщаешь, какие письма мои получены тобою. Получила ли сухие растения? Мне жаль тебя, что не прекращаются заботы, безпокойства и трудности. Доволен ли по крайней мере своею жизнью Васюшка? Из письма Тики видно, что почерк ее крепнет, ошибок она делает мало и толково ставит знаки препинания. Я даже сперва не понял, чье это письмо, настолько оно лучше прежних. Не понимаю, почему ты считаешь ее неспособной писать диктанты. Во всяком случае она скоро выровняется*.—Тебе вероятно интересно услышать кое-что о флоре Австралии. В Сиднее—великолепный ботан. сад. Там собраны растения всей земли, растут даже наши березки. Стоят огромные магнолии в цвету. Филодендроны обвивают деревья, и ствол филодендронов поперечником ок. 16 см., а с него свисают длинные воздушные корни. Много пробковых дубов. В Австралии разводят сахарный тростник, и сахар—одна из главных статей хозяйства (наряду с овцеводством). Да, забыл сказать, что в Сиднее очень много колибри; они так малы, что при полете почти не видны, а когда парят, то крылышки кажутся слюдяными, птичка же переливает («сверкает») всеми цветами. Главная ботаническая достопримечательность Австралии—евкалипты, самые высокие из существующих на земле деревьев. Однако, они так высоки (если не ошибаюсь, до 1/4 км.), что высота уже не чувствуется на глаз. Листья их располагаются не параллельно поверхности земли,

 

а перпендик. к ней. Поэтому в евкалиптовых лесах тень дают только стволы. Под деревьями голо, травы нет, и леса кажутся мертвыми. Древесина евкалиптов очень тверда, в нее с трудом вбиваются гвозди, и потому австралийцы не любят пускать ее на внутреннюю отделку жилья и обшивают стены досками из более мягкой новозеландской сосны.—На австралийских домах снаружи принято развешивать проволочные корзинки, в которых растут орхидеи, так что улицы—в цветах причудливой формы и всевозможных тонов.—Помнишь, мне хотелось жить в старинном здании, сложенном из камней, так чтобы была видна каменная кладка? Когда хожу в уборную, то вспоминаю об этом. Она примыкает к древней стене, сложенной из валунов поперечником метра в полтора, конечно необтесанных. Эти валуны гораздо больше тех «волков», которые лежат на углу нашего переулка в Загорске. Таково исполнение желаний! XII. 11. Чуть не забыл написать о получении посылки из Вологды—с папиросами; поблагодари С. А. за память и внимание. Последнее время я весьма занят экспериментальной работой технологического характера; водоросли и сфагнум сами по себе и в сочетании между собою служат предметом работ, причем их приходится вести в довольно значительном размере, т. е. по количеству перерабатываемых масс. Поступают свежие, только что выброшенные штормами водоросли: Laminaria digitata (т. е. «пальчатая», т. е. «лист» ее похож на руку со многими пальцами, Laminaria saccharina (т. е. «сахарная», т. к. она сладка от маннита), Anpheltia (агароносная водоросль, похожая на жесткую бороду) и др. отчасти. В водорослях попадаются раковины и камни, к которым приростают водоросли. Крепко целую тебя, дорогая Аннуля, живи веселее и бодрее. Кланяйся бабушке, С. И., ан. Ф.

 

Дорогая Тика, ты стала теперь хорошо писать, и почерк тверже, и ошибок меньше. Вижу, скоро совсем овладеешь письмом. Только старайся почаще и повнимательнее писать под диктант. Постоянно вспоминаю тебя и скучаю по тебе и по всем вам, особенно в выходные дни, когда работа менее напряженная, чем обычно. Недавно я беседовал с одним знакомым о персидских финиках. В Персии много сортов фиников, о которых нам не приходилось даже и слышать. Так например есть особый сорт, дающий светложелтые, очень терпкие плоды, идущие как лекарство. Другой сорт финиковой пальмы дает плоды очень длинные, очень сладкие и чрезвычайно ароматные. Еще какой-то сорт фиников растирается с поджаренною пшеничною мукою и, кажется, маслом. Это кушание готовится впрок, гл. обр. для путешествий и заменяет хлеб и прочую еду. Цветы финиковой пальмы очень хорошо и сильно пахнут. Их

 

называют кашкилу. Вода, перегнанная на этих цветах, называется арах-кашкилу и широко применяется в Персии, кажется, как туалетное, а м. б. и пищевое средство. Крепко целую свою дорогую дочку. Пиши.

Дорогой Олень, относительно питомника на блоке конечно трудно сказать, как он устроится. Но если бы он оказался сносным, то поработать в нем было бы не худо, и не только по причине твоего здоровья, но и по существу дела, т. к. заниматься ботаникой есть смысл только запасшись впечатлениями и знаниями из природы, а не опираться на словесное знание, которое (и особенно в этой области) без живых впечатлений безплодно и скучно. Скажу более: если бы тебе впоследствии и не хотелось бы заниматься растениями, то все же пройти через стадию близости к ним полезно и даст тебе питание души для других видов деятельности. Для меня лично даже в физико-матем. науках, наиболее далеких от ботаники, мой ничтожный опыт в ботанике всегда был важным подспорьем и стимулом. Строение растительных тканей дает безчисленные темы для размышления и для подражания. Химический состав не менее интересен. Все живое, чтобы существовать должно прежде всего изолировать себя от среды, т. е. окружить пространство своего тела оболочкой, которая непроницаема для всех сторонних воздействий, поскольку они не соответствуют целеустремленности данного организма. Наиболее стойки из различных классов органических соединений эстеры, т. е. сложные эфиры; это—солеобразные тела из веществ спиртовой функции (несколько напоминающих основание) с веществами кислотной функции, напр. из спиртов (или альдегидов) и кислот (или фенолов). Характерными представителями эстеров можно считать воски. Посмотри: растения и животные, начиная от человека и кончая насекомыми, и из растений даже бактерии (м. б. не все?) обладают восковою оболочкою-пленкою. Под нею у растений пробковый слой, весьма распространенный, о чем однако не все знают (напр. на картофельных клубнях, где он дов. толстый). Но пробка есть вещество химически близкое к воску (попробуй жечь пробку, и ты убедишься в том по запаху). У насекомых, ракообразных и некоторых растений (напр. грибов) имеется оболочка хитиновая, представляющая род эстера или эстероподобного тела. У организмов животных более высокого порядка оболочка из тел роговой природы (наш эпидермис есть рог), опять таки эстероподобной природы. Эти оболочки непроницаемы для воды, газов, электролитов, электрических токов, в значительной мере для теплового обмена: они в широком смысле изоляторы. В частности, они непроницаемы и для биологических воздействий. Сквозь их не проходят ультрафио-

 

летовые лучи. Можно догадываться, что эти оболочки непроницаемы и для биологических лучей (митогенетических), хотя доказать этого я не мог бы. Целую тебя, дорогой Олень, слушайся маму и заботься о своем здоровье.

 

Дорогой Мик, ты знаешь конечно, что если ехать вокруг земли все время на восток, то появляется один день лишний, а если на запад, то одного дня не хватает. Поэтому, при кругосветных плаваниях, чтобы вернуться на родину со счетом дней, совпадающим с местным, на судне вставляют один лишний день или же, наоборот, выпускают один день. Как это делается, рассказал мне один знакомый, служивший матросом. Однажды, это было в четверг, капитан судна вызвал весь экипаж на палубу и объявил: «По случаю прохождения через такой-то меридиан, объявляю, что завтра у нас будет тоже четверг. Занести в журнал и объявить команду». Через неск. минут рапортуют капитану об исполнении приказа. На другой день был снова четверг.— Что еще узнал интересного для тебя. А вот. Едет один знакомый в автомобиле с одной дамой в Америке. Видит с изумлением на дороге огромные кучи, недоумевает, хочется ему остановиться, но очень неловко, поэтому только замедляет ход. Кучи еще и еще. Дама тайком смотрит на них и тоже стесняется сказать о них. Проехали дов. далеко—и встречают караван слонов, ок. 30 штук. У обоих неожиданно для них самих вырывается вздох облегчения: кучи—слоновьи следы. Еще что сообщить тебе? В Австралии с ослов, убив их, сдирают шкуру, а тушу сушат на солнце, целиком. Там сухо, мясо не гниет, а делается твердым как камень. Мясо это потом едят. Одна беда, в нем заводятся червячки и к ним австралийцы так привыкли, что не обращают внимания на червяков. Когда же русские стали выражать протест, то местное население хотело их избить и относилось весьма враждебно.—Недавно здесь убили чистика и полярную сову. Из них сделали чучела, а глаза (покупных нет) делал один мой знакомый. Они делаются из тонких стеклянных трубок, на конце которых выдувается шарик (диаметр его подбирают в соответствии с размерами глаза птицы, но раза в 2—3 больше, затем этот шарик заполняется варом или каким-ниб. черным веществом, а снаружи краскою наводится радужн. оболочка. Крепко целую тебя, дорогой Мик, будь здоров и береги себя.

Дорогой Кирилл, конечно мне было бы. приятно получить твою работу если только есть свободный экземпляр. Недавно

 

я узнал от очевидца, что в Австралии, кроме золота, серебра и каменного угля, добываются самоцветы—рубины, сапфиры и, что меня особ. заинтересовало, ОПАЛЫ из которых особенно ценны черные. Месторождение опалов находится в пустыне, где нет ни капли воды; возить ее приходится за 60 км., так что стоит вода безумных денег. Называется это месторождение не то Парамата, не то Анамата. Добычей занимаются старатели. Выбирается место не ближе известн. разстояния от другого старателя (разстояние нормировано), бьется шурф в «стекловидном спекшемся слое», представляющим низкосортный опал, подстилаемый белою глиной. Благородные опалы располагаются по нижнему горизонту опаловой толщи и потому она должна быть пройдена насквозь, так что опалы берутся со стороны глины. Обычно опаловая толща—мощностью в 3— 4 м., пройти ее трудно, и старатель, пройдя часть ее, нередко бросает начатый шурф, чтобы отыскать другое место, где мощность слоя меньше (она бывает в некоторых местах ок. 1,5 м). Зато, когда доберутся до нижнего горизонта, то часто бывают вознаграждены богатой добычей. Так, один поляк добыл за короткое время опалов на 30000 долларов. Жизнь там очень дорога. Понятно, старатели заражены азартом; однако пьянство, картежная игра и пр. безобразия удерживаются в известных границах хорошо организованной полицией и строгими законами Австралии.—Не помню, тебе или Оле писал я о происхождении фамилий на Западе. А теперь—об именах на Востоке. Часто приходится встречаться с именами сложными, содержащими в своем составе Шах, Хан, Бег и т. д. Я давно заметил, что этого рода составные части ставятся иногда перед собственно именем, иногда же—после него, но не мог узнать, произвол ли это, или что-нибудь значит. Теперь узнал, по крайней мере в отношении Персии. Шах, Хан, Бег и т. д. перед именем есть просто имя и не указывает на соц. положение его носителя. Шах-Махмед, Хан-Али, Бег-Омар и т. д. может принадлежать кому угодно. Если же те же составные части поставлены после имени, то носитель такого имени есть сын человека с определенным соц. положением или сам обладает им. Шах— нечто вроде мелкого вассального владетеля, хан—помещик, бег—дворянин (т. е. приблизительно так), заде—судья, муфти—из духовенства высокого ранга и т. д. Иначе говоря, такие имена содержат нечто вроде титула, стоящего после имени. В клинописи это делалось иначе: перед именем ставился «детерминатив», т. е. знак, указывающий на должность, сан, чин и т. п., но при чтении не произносился; существовали детерминативы вещей различных категорий, явлений и т. д. Крепко целую тебя, дорогой. Не унывай. Без тебя я очень скучаю и постоянно думаю о тебе.

 

Вчера я столкнулся с любопытным фактом. Нужно сказать, что на Соловках выветривание и выщелачивание горных пород идет медленно, как это можно наблюдать на валунах и могильных надгробиях. Вчера же мне показали гнейс, представляющий рыхлую, еле держащуюся массу толщиною ок. 25 см и разсыпающуюся при малейшем сжатии между пальцев. Характерна разрыхленность ее насквозь, по всей тоще. Спрашиваю: «Откуда?»—«Из бани»—«Так это, вероятно, из древней постройки?»—«Нет, поставлено в баню 3 месяца тому назад. На камень спускалась горячая вода». Т. о. действие горячей (и вероятно мыльной) воды за 3 месяца насквозь разрушило гнейс, который был выбран для бани как самая прочная из местных пород, тогда как в природе не наблюдается ничего подобного на протяжении многих веков. Крепко целую тебя, дорогой, будь спокойнее и веселее. Привет Наташе. Маме будет интересна книжка В. С. Грюнер, Агар, его применение и производство, 1931, 45 коп. Кн. маг. «Госторгиздата», Тверская 24 или «Новая пл.», 10, Г, 29.