г. Загорск (б. Сергиев)

(Московской области)

Анне Михайловне Флоренской

Пионерская ул., д. 19

 

Флоренский

Павел Александрович

Сп. 1. Доп. 3

 

1937.II.22. Соловки. № 93. Дорогой Мик, ничего я не знаю, как ты живешь и что делаешь, а ты мне не пишешь. Это очень грустно. Мне хочется покончить со стихами, посланными тебе, допишу то, что не посылал тебе, в несколько обработанном виде.

 

I.

Восторги пламенной души

И чувства, взросшие в тиши,

Война, разбои, царский гнев,

Свирели хрупкий сей напев

И первые цветы любви,

Иль как иначе назови—

Хоть годы юные проказ—

Воспеты были много раз.

 

Божеств, героев и царей

Деянья режут глаз.

Скорей Забудь о них.

К тому ж давно

О них писать запрещено.

 

В поэмах солнце и закат

Победным золотом горят,

А ссохшийся поблеклый лист

Пронизан светом и лучист.

 

весь мир описан и воспет,

И, кажется, веками нет

Угла в подсолнечной, где стих

Не наследил бы стоп своих.

 

Но тематический исток

Мне даст холодный сверхвосток

От перевалов Эвота

Течет он словом мерзлота.

II

Где Тында, иль Туман бежит,

Ольдой, Селил и Муртегит—

Падь Конская, где Имачи

Журчат—Кипящие Ключи—

Зимой и летом, ночью, днем,

И по цветам и подо льдом

(Не так ли, сердце, бьешься ты?),

 

Где в толще серой мерзлоты,

Как меж тоскливых серых туч,

Мерцает огустелый луч

 

(Невзрачна мерзлота на вид,

Но дар Мидаса в ней сокрыт!)—

Там, вдоль ущелья, по горам

Взнестися вверх намерен БАМ.

 

Поет пила, звенит топор,

Рвут аммоналом косогор.

Меж звуковых зеркал зовет

Аврально поработать слет.

И стон тайги замолк с тех пор,

Как загремел фаланги хор.

Той песне боевой, смущен

Внимает мирный срочен.

 

Песнь фаланги, вся строфа повторяется в конце

 

Поет пила, звенит топор,

Рвут аммоналом косогор.

И гул технических чудес

Таинственный наполнил лес.

Но жизни шумом удручен

В горах укрылся срочен.

III.

В молве людской давно поблек

Полузабыт стоит Восток.

 

Но как таинственно странна

Та первозданная страна.

 

Здесь все совсем наоборот,

Здесь все по своему живет.

Здесь на возвышенных хребтах

Затишье, но долинный прах

Разносится по ветру. Здесь

Диковин всех не перечесть.

 

На дне широких котловин

Копится холод. Ни один

Ветр отепляющий сюда

Не проникает никогда—

Ко дну воздушных сих озер,

Замерзших меж окрестных гор,

Себе дороги не найдет

И не пробьет воздушный лед.

Весной обычный ледоход

Хрустальный не вскрывает свод:

Но все победней и звончей

Бежит по наледям ручей.

 

Здесь все совсем наоборот,

Здесь все по-своему живет.

 

Не встретишь здесь ни кротовин

Ни нор мышиных. Сам один

Скитаешься в чаще лесной,

Не видя ни души живой.

 

В тайге не слышен птичий грай

Печален и суров тот край.

Грустна, безлюдна и бедна

Золотоносная страна.

IV.

Без жизни сланцы древних свит,

Трухлявы гнейс и сиенит.

Гранит, как дерево, гниет,

И лес пускает корни в лед.

Но ослепительно красив

Метаморфический массив.

 

Сам не поймешь, чему здесь рад

Что строит мысли новый лад,

О чем здесь сердце вновь поет,

Куда душа направит взлет.

 

Не бирюзы ли жила там

Прильнула к серым берегам? —

Нет, ветхий и гнилой гранит

Под наледью речной лежит.

 

Парчи ль серебряный узор

Покрыл отроги местных гор?—

Иль склон крутой из серебра

Чеканит зимняя пора?

Константинопольских владык

Не пышный пурпура ль язык?

Быть может, византийский двор

Сюда сокрылся в древний бор?—

Но нет, не думай о былом.

Померк Царь-град перед стволом.

Здесь лиственниц склоненных ряд

Священным пурпуром объят.

Не купол то Софии, нет,

Но, облаченный в снег и свет,

Парит сияющий Фавор

Над цепью Тукурингрских гор.

 

Дорогая Тика, я сегодня ночью сварил для испытания агара крем, куда положил ячменного кофе, и жалко, что не могу дать тебе попробовать, что у меня получилось. Думаю, тебе было бы интересно заняться подобными опытами. Поручаю тебе поцеловать от меня маму, Васю, Киру, Олю и маленького и кланяйся бабушке, Наташе и ан. Ф. Напиши, прошли ли у тебя головные боли. Скажи мамочке, что коробочка для нее сделанная, хранится у меня, а ящик, в котором была коллекция, посланная вам, не имеет с ней ничего общего, хотя был сделан человеком, что сделал и коробочку. Учат ли вас в школе рисовать и, если да, то что именно вы рисуете. Было бы очень хорошо, если бы ты понемножку рисовала сама. Я просил в одном из писем, кажется Олю или Мика, прислать мне в письме несколько рисовальных перьев. Мое, единственное какое смог достать, так истрепалось, что работать им не могу, а потому и не зарисовываю водоросли. А мне хотелось бы дать возможность послать вам альбом соловецких водорослей. М. б. тебе он сейчас и не интересен, но, надеюсь, когда-нибудь впоследствии ты обратишь на него внимание свое. Напиши мне, как живет маленький и возишься ли ты с ним. Теперь он должен стать самым занятным, т. к. вероятно скоро начнет пытаться издавать членораздельные звуки (спроси у мамочки, какие звуки называются членораздельными). Крепко целую свою дорогую дочку.

 

Дорогой Олень, не имея сейчас ни времени, ни места для писания, хочу только черкнуть два слова о том, что целую тебя и жду письма. Стараешься ли ты читать на ин. языке, особенно по-английски, чтобы практиковаться. Вероятно, в связи с предстоящим юбилеем Дикенса¹ будет легко достать какую нибудь из его вещей. Они читаются легко. Еще раз целую.

 

1937.II.23. Соловки. № 93. Дорогая Аннуля, мама пишет, что маленький стал центром внимания вашего, которое перешло с меня на маленького. Не возражаю против этого, тем более, что и мои интересы—в детях и в нем, а не в самом мне. Если я делаю или думаю что нибудь, то всегда мысленно с вами и, думается, для вас. Хотелось бы разсказать и показать вам. Но во мне давно живет твердое убеждение, что в мире ничто не пропадает, ни хорошее, ни плохое, и рано или поздно скажется, хотя бы и пребывало некоторое время, иногда долгое время, в скрытом виде. Для личной жизни это убеждение м. б. и недостаточно утешительно. Но если на себя смотреть со стороны, как на элемент мировой жизни, то при убеждении, что ничто не пропадает, можно работать спокойно, хотя бы непосредственного и явного внешнего эффекта в данный момент не получалось. Вот почему, несмотря на нашу разобщенность, я все же опираюсь на убеждения и чувство небезрезультатности для вас своей работы. А в частности, хоть завод наш и положено ликвидировать, но последние месяцы перед своею кончиною он должен проявить усиленную деятельность по выпуску продукции агара повышенной и с качественной и с количественной стороны. А т. к. все это делается с импровизированным самодельным оборудованием, которое на ходу приходится и изобретать, то хлопот не оберешься. Что же до меня, то почти круглые сутки надо быть внимательным и входить во все частности дела. Но думаю о вас, думаю о маленьком, и жду, что когда нибудь, в неожиданный момент и с неожиданной стороны, и вы получите что-то от этой работы.—Обстановка ее со стороны могла бы сойти за операцию. Вообрази сводчатые помещения, с каменными столпами, толстыми стенами, XVI века. Оно все заставлено и загромождено чанами всех калибров, от 4 куб. метров до 200 литров емкостью, подмостками, лестницами, водо- и паропроводными трубами. В одних чанах—мойка, льются потоки воды днем и ночью, в других идет варка, из них подымается пар, заполняющий густым туманом все помещение. Вертятся барабаны для сушки, мотор, извиваются ремни. Всюду ковши, ведра, сетки и щиты для сушки агара. Временами приносят на носилках груды водорослей—анфелыши, загружают в чаны. Все рабочие озабоченно бегают от установки к установке, кто

 

переливает горячий агаровый бульон, кто разливает по корытам, кто снимает агаровую пленку с барабана, кто режет агаровый студень на ломтики. Люди—со всех концов Союза, всяких национальностей² —кроме русских и украинцев с белоруссами— армяне, тюрки, кого только нет, есть даже чеченец еле плетущий русскую речь. Слова раздаются на всяких языках. Вследствие необорудованности цеха настоящею аппаратурою он обслуживается более или менее самодельною, конечно, топорною и кустарною. Поэтому вся картина в целом вызывает представление о средневековой или восточной мастерской, что впрочем в значительной мере совпадает. Для живописца вид ее был бы весьма занимателен, для производственника же смутителей. Ведь современное химическое производство настолько механизировано, что рабочим почти что нечего делать, только посматривать на термометры, манометры и прочие измерительные инструменты и поворачивать ручки и открывать—закрывать краны. У нас же почти все делается вручную³.—Последнее время каждую ночь, или точнее каждое утро, т. к. я ложусь лишь под утро, часов в 5 или позднее, вижу необыкновенно яркие и реальные сны. Почему-то часто бывают сновидения с кражами. Один раз, во сне, у меня стащили весьма ловко чемодан, и проснувшись я был настолько уверен в действительности случившегося, что долго не додумывался проверить его наличность. Часто путешествую—то может на поезде по Азербайджану вдоль берега Каспийского моря, то переезжаю на Мерзлотную Станцию, то попадаю на странный остров под названием Чайка. Оказывается, что это—действительно гигантская чайка, причем люди живут на ее внутренностях, а временами она хватает их своим клювом и глотает, тогда они возвращаются на свое место или исчезают вовсе. Снег и земля этого острова—розовые, и при разглядывании делается ясно, что это в самом деле внутренности птицы. В тюрьмах и лагерях чуть ни все придают большое значение сновидениям, толкуют и обсуждают сны, есть и специалисты снотолкователи. Я пока не заразился этим поветрием, но живость сновидений невольно заставляет думать об них. Часто вижу вас и особенно своих братьев и сестер, но маленькими, причем они сливаются с нашими детьми, тоже маленькими.—В столовой у нас появился графин с настойкой на сосновой хвое—антицинготный напиток, 1 ложку которого рекомендуют добавлять в суп. Хоть я и не страдаю цингой, но иногда стал подливать себе в суп: пахнет розмарином (тебе ненавистным) и вообще лучше, когда пища хоть чем нибудь пахнет.—В стихах, посланных вам, по моим расчетам не хватает глав XIII и XIV. Напиши, так ли это и не надо ли восполнить какой-либо пропуск. Мне хочется закончить с песнью первой, чтобы приняться за следующую. Впрочем, в сутолоке, которая

 

меня окружает и втягивает, и среди производственных дел едва ли удается писать стихи, но я питаю надежду, что условия изменятся и будет больше тишины и досуга.—Твое письмо № 5 от 11.5 получил, но жду от вас более подробных сведений. О маленьком давно не писали. Он вероятно скоро начнет лепетать.—Относительно денег твое указание я получил, но они были уже посланы, и странно, что до сих пор не получены. Подкорми на них хоть немного себя и моих малышей. Я знаю, что вам живется трудно, а мне деньги кроме тех, которые расходую на столовую и проч., не нужны.—Крепко целую тебя, и всех вас. Все бело от снега, но уже веет весною, и думаю о розовых полях рязанской земли и Посада.