"В ЧИСТОТЕ И ЧЕСТНОСТИ..." МЛАДШЕНЬКИЕ ВРАЧИ

Были в отделении еще четыре "младшеньких" врача, у которых, как я полагаю, никаких ученых степеней пока не было. И на обходах они плелись в хвосте, и на комиссиях стояли сзади, у окон возле внутреннего входа в отделение, рядом с малой палатой. Эти врачи, насколько я в отделенческой иерархии разобрался, вели только уголовные и наиболее простые дела.

Самой старшей из них по возрасту была Валентина Васильевна Лаврентьева — невысокая и невзрачная женщина лет 35-ти. Всегда улыбалась глуповато. Модничала неумело, носила черные сапоги-чулки, которые очень не шли к ее коротким кривеньким ножкам. Валентина Васильевна, на мой взгляд, отличалась трудолюбием и исполнительностью, в отделении вела много дел сразу. Допоздна задерживалась на работе. Ее подопечными были Володя Шумилин, Игорь Розовский, Женя Себекин, Валентин Федулов.

С нею же в кабинете сидела Алла Ивановна — высокая как жердь молодая женщина лет 28-ми, черноокая и краснощекая. Она тоже занималась уголовниками. Вот Тумора вела и экспериментировала с ним, я об этом рассказывал... Мне кажется, она вообще специализировалась на "реактивах", часто делала растормозки.

Самой младшей в отделении (и по возрасту, и по опыту) была Мария Сергеевна. Красивая, кругленькая, как говорили зеки — "фигуристая", но было что-то в ней отталкивающее, неприятное. Может быть, большие, выпученные, как при базедке, глаза, к тому же тусклые какие-то, рыбьи. Ходила она всегда, задрав голову вверх, и разговаривала, глядя поверх головы собеседника. Причем голос у нее был квакающий, утробный, как у говорящей куклы. Была она, по-моему, глупа как пробка, рассказанные мною случаи с Бучкиным и Никуйко достаточно об этом говорят. Вот уж этой студнеобразной девице, большой и сытой маминой дочке, — никак не подходило быть врачом.

Четвертым доктором, единственным мужчиной, что сидел в кабинете-девичнике, был Геннадий Николаевич — высокий, пучеглазый, будто приторможенный, полусонный (очень он напоминал Марию Сергеевну) молодой человек лет 28-ми. Вел он тоже дела уголовные, был

лечащим врачом Б.Е.Каменецкого, Асташичева. Не знаю, как первого, а второго — признал. Надо же подтвердить свою ученость!

Ну вот, кажется, и все врачи 4-го отделения продефилировали перед нами. Прошли не спеша по коридору. Подтянутые, самоуверенные, исполненные чувства власти над нашими душами и государственной важности своей работы.

... "То, что я узнаю о людях, услышу или увижу во время моей практики, я никогда не сообщу никому дальше, а буду сохранять тайно..."

"В чистоте и честности..."

"Кацетные" врачи.