- 194 -

Пересылка

 

Однажды меня вызвали к начальнику тюрьмы, в ожидании посадили в бокс, вновь вызвали и объявили решение Особого совещания: «Признать виновным в антисоветских высказываниях и подвергнуть заключению в исправительно-трудовых лагерях сроком на восемь лет до 3-го января 1946 г.». Затем меня снова отвели в бокс и я слышал, как другие заключенные кричали и плакали в коридоре, рядом рыдала какая-то молодая женщина: «Боже, за что же мне дали 15 лет, я ни в чём не виновата».

Последовал второй вызов, и мне было объявлено дополнительное решение: «Как высококвалифицированного специалиста, направить для отбытия наказания в САЗЛАГ1, с использованием по специальности», в чём я и расписался.

После этого я получил последнее свидание с женой и сыном, которые принесли мне тёплые вещи, и я горько простился с ними. Меня отвезли на Рязанский вокзал и доставили в спецвагон, где мои вещи и портфель оказались у дежурного по эшелону офицера, как это положено для лиц направляемых по спецнаряду ГУЛАГа2.

Я прибыл в Ташкент и был направлен на пересыльный пункт. По прибытии на пересыльный пункт меня и коменданта барака вызвал к себе начальник пересыльного пункта Кузьмин и приказал, чтобы в бараке мне отвели чистый угол, и чтобы комендант оградил меня от всяких неприятностей. Затем он приказал коменданту, чтобы он лично повёл меня в баню, привёл в порядок, остриг и дал мне лучшего банщика. После этого я вернулся в барак.

 


1 САЗЛАГ — Среднеазиатское управление лагерей.

2 ГУЛАГ — Главное управление лагерей.

- 195 -

Проснувшись на другой день рано утром, я увидел в окно, которое было на полметра от моей головы на нарах, как в лагере «разыгрывают» молодых арестантов. Старые опытные уголовники построились в две шеренги, одна напротив другой, и кто-то выбросил с вещами в проход между ними здорового молодого деревенского парня, державшего в руках свои пожитки. Один из стоявших в правой шеренге вытолкнул его в проход так, что он полетел в противоположную шеренгу; и так продолжалось до тех пор, пока его не догнали до заднего конца шеренги, а оттуда погнали опять обратно. Вещи его все растрепали и растащили, а когда он попытался защищаться, его начали жестоко избивать, с силой перебрасывая от одной шеренги к другой, и, в конце концов, его ободрали чуть не до гола, а тело обратили в кровавое месиво, и только после этого комендатура лагеря прекратила это преступное игрище, и его тело на рогоже унесли куда-то...

Второе характерное явление для пересылки, где, вообще, существовал относительный порядок, было: перед отправлением очередного этапа специальные агенты из блатных получали и выполняли соответствующий «заказ» на одежду и обувь любого размера. После этого, буквально за пять минут до отправки, начинали раздаваться крики: «У меня украли пальто, костюм, ботинки» и т. д., но пострадавший ничего не мог сделать, так как через пять минут его должны были отправить по этапу.

Я пробыл на пересылке около двух недель и, поскольку начальник обязал коменданта барака оградить меня от всяких неприятностей, их не испытал.