БРАТЬЯ-БОГАТЫРИ

 

В те дни, когда я родился, в деревню машины скорой помощи не заезжали, не было еще телефонов, медпунктов, больниц, роддомов. Поэтому каждое село имело своих повивальных бабок, врачей-знахарей. В нашем селе Проломе эти обязанности выполняла Тушик-моркур (тетушка Тушик). Так звало ее все село. В моей памяти она осталась особой бабушкой.

Саркис и Тушик Егикьяны жили по соседству с нами, поэтому нам, соседским мальчишкам, не-безразлично было, что растет у них на усадьбе и чувствовать себя там не чужими, а получать свою долю ласки и подарков. Особенно мы тянулись к ним домой, Тушик-моркур пекла в тонире хлеб и лаваш. Хлеб пекли почти в каждом доме и было принято раздавать свежий хлеб соседям. Таким образом в каждом доме почти всегда был свежий, "пахучий хлеб.

Дом, что был построен ночью, давно уже разросся в длину. После каждой свадьбы, а я уже говорил, что у Саркиса и Тушик было пятеро сыновей и четыре дочки, дом постепенно вытягивался. Все они, как и их родители, были краснощекими, удались телом вширь и обладали крепкими мускулами. В этой связи расскажу довоенную быль, повествующую о дружбе, силе и смекалке братьев.

Лес рубить на дрова до войны запрещалось. Ходить или ехать в лес с топором воспринималось как преступление. Пойманный с дровами предстоял аресту и суду. На этот счет были созданы специальные комиссии, которые ходили по дворам и выискивали, не дай Бог, найдут дрова. С этой целью перекапывали снег, навоз у дома, на участке. В комиссию входил и объездчик Шах-Назар. Мы же, вездесущая пацанва, увидевшая Шах-Назара на лошади с ружьем и в папахе, уподобляли его басмачам из модного в те годы кинофильма "Тринадцать".

И все же братья Егикьяны решили ходить в лес по дрова. И вот, однажды, пять богатырей, опоясавшись веревками, вышли из дому. Не секрет, что корни дуба далеко в глубину не уходят, распространяются вширь. Не знаю, насколько правда, что лиственница на сколько вытягивается вверх, на столько уходит вглубь.

8 лесу братья облюбовали дерево. Один конец веревки закинули на самую макушку, за другой ухватились сами и под команду "раз-два взяли» стали раскачивать его. За короткое время таким способом

 

они выкорчевали одно за другим пять деревьев с огромными корнями. Примерно к обеду эта пятерка спустилась с горы, неся на плечах огромные корни, скрывшие их под собой - видны были только ноги.

Мой отец быстро среагировал, что к чему. Удивившись смекалке братьев Егикьянов, он приказал нам - Аршаку, Трдату и мне взять веревки и следовать за ним в лес. Уже в пути он ввел нас в курс дела. Мы, еще легкомысленная молодь, подумали, как это легко и просто. В лесу нашли огромный дуб. Я взобрался на самый верх, крепко-накрепко привязал веревку. Отец плюнул на широкие мозолистые ладони, потер их и первым ухватился за веревку. За ним по росту ухватились и мы. Отец скомандовал - раз, два, три - взяли! Мы взяли, но пересилить дерево не смогли. Оно вырвалось из наших рук, выпрямилось и разбросало нас в разные стороны. Знаю только, что я повис на одной из его веток. Нас выручили братья Егикьяны, которые вновь пришли за дровами.

Попытаюсь напомнить имена этих богатырей. И их сестер, конечно. Сестры: Српуи, Анник, Нартуи, Лусик. Братья: Вартан, Мкртич, Миран, Аведис, Андраник.

Сестры работали в поле. Чтобы избежать нещадящих лучей солнца, они закутывали лицо и всю голову белым платком. В поле они собирали и укладывали в кучу камни, вырывали колючки с корнем, а там, где не могли пройти косарки, серпами и косами убирали урожай. Задание давал им и принимал работу их шеф дядя Мелкон. Он же следил за каждым их шагом - он отвечал за них как отец родной. Да и родители знали, кому доверяли дочерей. А то и гляди, ребята у нас горячие, азартные, подъедут на своих косарках ли, верхом ли или на арбе, запряженной быками, и отвлекут от работы. Поэтому полевод всегда был начеку. А когда пришло их время, всех разобрали по домам парни. Српуи вышла замуж за Петроса Экшияна, ушла в армянское село Айгашен. Народила детей - Арута, Паруйра, Бабкена, Айкануш, Варяку, Аракела и Кнарик. Анник вышла замуж за Арташа Шаганяна. У нее дочь Такуи. Особо хочу отметить заслуги Анник Саркисовны. У нее особый дар приносить людям радость. Она любила готовить и для веселья, и в скорбный день. По собственной инициативе она от начала до конца церемонии готовит - варит, парит, жарит, подает на стол. И видно было, что это и самой в радость. Так было в Крыму, на Урале, в Краснодаре.

 

Второй такой Аниик у вас не было. По крайней мере, я не знаю. Сейчас, спустя десятилетия, я склоняю голову перед ее светлой памятью.

Нартуи перед войной окончила курсы комбайнеров и работала в своем районе. В настоящее время живет в городе Краснодаре.

Лусик - младшая из сестер, постоянный участник состязаний, проводившихся Ахпаром. И сейчас могу сказать по секрету, она брала призы не только в соревнованиях с девушками. Живет в Анапе с мужем Мануком Пилитяном.

Братья. Варган Саркисович работал овощеводом в соседнем селе Васильевке. Жена Шушаиик Саркисян одарила его тремя сыновьями и дочерью. Старший сын - Седрак, кадровый танкист, погиб в первые дни войны под Брестом. Агасер - мой лучший друг, в ссылке. Потом с семьей переехал в Краснодар. Умер от болезни в возрасте 36 лет в 1964 году.

Третий сын - Вартан Вартанович носил имя отца. Он, в возрасте 11 лет, скончался на сороковой день после смерти отца в городе Красновишерске в 1953 году. В живых осталась только дочь Майрам Вартановна.

Мктрич Саркисович работал в Проломе. Выдвинулся в председатели сельсовета. Жена Варсеник Малхасьян. Имеют сыновей Хачика и Андраника.

В селе Пролом были два бухгалтера. Они и в ссылке работали бухгалтерами. Одним из них был Миран Саркисович, другим - Саркис Фундукян. Миран работал в Леспромхозе бухгалтером-ревизором. Его часто можно было видеть на участках, где он проверял магазины. Женат на моей двоюродной сестре Асмик Вартанов не. У них четыре дочери и сын.

Нет уже Мирана Саркисовича и дочери Маргариты Миран овны, которая ушла из жизни молодой. Ануш, Клара, Флора и Левой с семьями здравствуют.

Аведис Саркисович работал в колхозе на разных работах. В 1939 году, после окончания автошколы, стал водить колхозную полуторку. Женат на Аршалуйс Гукасьян. Дети: Сергей, Лева, Флора и Тамара. Когда началась война, все пятеро братьев ушли на фронт. За четыре года и отступали.и наступали, были контузии и ранения, форсировали Днепр, брали Варшаву, Берлин и Прагу.

Потом уже Аведис рассказывал: "В 1944 году меня ранило, но в

 

госпиталь не пошел. А было вот что. Мы шли в атаку. Вдруг почувствовал во рту теплоту, затем хлынула кровь. На себя обратил внимание лишь после того, как выбили немцев из окопов. Оказалось, что пуля прострелила обе щеки, не задев зубов..."

Я спросил Аведиса: "Когда вы наступали, ты кричал "Ура!"?" "В такой момент ничего не помнишь. Стремишься добежать до цели и все, - ответил он. - Мне было 26 лет. Молодой еще был. Трижды сходил в медсанбат, и все зажило".

Андраник - младший брат. В основном работал в полеводческой бригаде. Прекрасно разбирался в технике, поэтому все получаемые колхозом сельхозмашины и орудия обязательно проходили через его руки и после доводки, и обкатки передавались механизаторам. А техника-то в то время какая была? Плуг, сеялка, веялка, косарка. У Андраника была еще одна нагрузка в колхозе и он был ответственным за колхозного жеребца по кличке "Кавалер". В лошадях Андраник разбирался. Он был кадровым кавалеристом. Животные быстро привязывались к нему. Мы, сельская пацанва, как завидим вороного белоногого жеребца, так и бежим к нему навстречу. Андраник на Кавалере часто ездил по селу, созывая колхозников на собрание, или водил красавца коня на водопой. Потом Андраник, как и Авсдис, работал шофером. На своей полуторке он уехал воевать. Вот его рассказ о днях боевых:

- Военную половину 41 года я воевал на своем газике. Потом с ним распрощался. Воевал на Кубани, на "голубой линии" в матушке пехоте. Освобождая Краснодар, был ранен во второй раз. Госпитализировался в Краснодаре. Санитарки, милые и ласковые, были внимательны к нам, солдатам. Особенно одна, с которой мы подружились и дали друг другу слово верности, даже свидание на значили у нее дома в Краснодаре. Потом снова был фронт.

Я спросил: "Андрей (русские Андраника Андреем звали), какой день и что больше всего запомнилось тебе за всю войну?" Немного подумав, он ответил:

- Таких дней на войне много, но расскажу лишь о последних днях. Глаза его увлажнились. Я попросил рассказать спокойно и подробно.

- Подробно постараюсь, а вот спокойно не получится, - сказал он. Против нас воевали немцы, итальянцы, чехи, мадьяры-венгры, румыны. Кто как воюет, каковы их повадки нам было известно. А

 

вот когда мы основательно продвинулись на запад, то почувствовали какое-то дикое, яростное сопротивление, какого раньше не бывало. Немцы, как говорится, драпали, а кто-то все огрызался до самой смерти. Это удивляло нас. Потом нашему брату, солдату, стало ясно, с кем мы имеем дело. Оказалось, что это наши бывшие друзья и земляки - русские, украинцы, татары, казаки - добровольцы на службе у немцев. Надеяться им было не на что, вот и дрались до последнего патрона.

30 апреля 1945 года мы бились за последний дом в Берлине -последний заслон на нашем четырехлетнем пути войны. Выкуриваем немцев, врываемся в дом, ступаем по трупам. Нелегко нам -противнику отступать некуда, прижат к чердаку. Начал сдаваться. Вот смолк последний пулемет. И тишина непривычная. И вдруг слышу, кто-то громко матерится. Поспешил в одну из комнат. Там товарищи, увидев меня, показали на пленного: "Смотри, Андрей, пока патроны не кончились - не сдавался сволочь. Говорит из Крыма, твой земляк." Смотрю, гад в форме фрица, в плетеных погонах. Опустился на колени и лопочет мне по- татарски: "Аркадаш, атма бени (земляк, не стреляй в меня)." "Я прошел всю, войну, - сказал я ему, настал последний день, а ты, подонок, все еще выслуживаешься? Перед кем?" О какой пощаде может идти разговоре ублюдком? Диски автоматов разрядили в предателя. На этом с войной было покончено. Но солдат продолжал оставаться солдатом. Шли письма от Катюши из Краснодара. Они были со мною в боях и походах, на отдыхе. Они воодушевляли, согревали.

На фотографии, которую Катя подарила Андранику в госпитале, было написано: "Андрей, победи и возвращайся. Я жду. Твоя Катюша". Образ любимой был для воина и щитом и мечом. Теперь воин свое уже отслужил. У него другие стремления. Тоже большие, но мирные. Встреча с любимой, налаживание совместной жизни, обретение счастья и радости жизни. Что может быть выше для солдата, прошедшего всю войну?

И вот в 1946 году победитель постучал в дверь девушки. Открыли родители. Увидев незнакомого человека в наградах, с вещевым мешком, они извинились и сказали: "Солдат, вы ошиблись адресом". Уже прикрывали дверь, когда что-то заставило девушку выйти в сени к говорившим. Увидев своего солдата, Катюша воскликнула: "Нет,

 

нет, отец! Все верно! Он вернулся ко мне!" Крепкие объятия молодых подтвердили, что девушка была права - он вернулся, преодолев смерть, к ней, единственной и любимой.

Ко всеобщей радости все пятеро братьев-богатырей вернулись. Четверо старших разыскали свои семьи на Урале и в Казахстане. Младший встретил ее в Краснодаре.