ТОСКА ЗАЛЕШАН

Многие помнят городские валы древнего русского города Переславля-Залесского. И сейчас нас окружают меты пролетевших над городом столетий. Вот одна из самых давних.

...Непонятно, откуда пришла эта тревога — был ли вещий сон кому из отцов города, но пошла молва о скором конце света. Сейчас не враг стоял у ворот — то было в 1382 году, когда хан Тохтамыш прорвался от Москвы и осадил Переславль, да не взял. Отбились тогда монахи. И не голод, не мор — бывали потяжелее времена.

Предчувствия эти монахи Горицкого монастыря (название монастырю — потому что на горе стоит) истолковали по-своему: близок последний, Судный день.

С легкой руки, обитателей Рыбацкой слободы, изб и огородов, опутанных старыми сетями на кольях, ринувшихся вразбежку с горы к Плещееву озеру, начали рубить большой корабль. Такого здесь не только никогда не видывали, но и не слышали о таком. Отцы-монахи назвали его ковчегом.

У мужиков-залешан с измальства топор из рук не падает. Задумано было, что одновременно со строительством ковчега на обширной территории монастыря будет выкопан пруд изрядной величины.

Готовый к отплытию корабль спускался на воду в монастырском пруду, а затем по системе шлюзов в Плещеево озеро — будущую купель предка русского флота — ботика Петра, а там по Вексе прямой путь на Волгу, а дальше — на Север к Белому морю и в океан.

За давностью лет подробности сооружения неслыханной дерзости затерялись в архивах церковных и государственных.

Иногда создается впечатление, что было сделано все для того, чтобы стереть из памяти людей сам факт такого замысла и его осуществления.

Скептикам предлагается убедиться в реальности событий, пусть даже столь давних. Когда вы будете в Переславле и вам захочется представить хотя бы приблизительно реальные размеры ковчега, посетите Горицкий монастырь и, войдя в его знаменитые каменные ворота с надвратной церковью, не сворачивайте направо по пешеходной асфальтовой дорожке, куда идут все, а продолжайте идти прямо, и вскоре вы увидите тот рукотворный пруд — первую купель первого русского корабля-ковчега, правда, сильно заросший камышом и осокой и населенный в изобилии лягушками, чьи а капелла потрясающе накатывают, особенно по вечерам. Эта ни с чем не сравнимая музыка необычайной хрупкости этого мира вселяет тревожное чувство, что в следующий раз вызов судьбы в Горицком может быть не услышан.