- 119 -

§ 9. Предтеча правозащитного движения Э.С.Орловский

 

Поклон Эрнсту; домашняя жизнь Эрнста42; письмо Орловского от 18.06.58; письмо Револьта от 11.06.58 и ответ Эрнста от 19.06; письмо Эрнста от 22.03.59; от 02.09.59; перечень политрепрессий за 1957-63 по Орловскому; протесты Орловского на собраниях и правительству; личная жизнь его

 

Не меньшую, если не большую роль, чем Вербловская, сыграл в моей тогдашней судьбе Эрнст Орловский. Я уже писал в гл.1, что во время суда он оказался тем кристалликом, вокруг которого выпали из бесформенного раствора и, сконцентрировавшись, обрели лица все свидетели и знакомые свидетелей. Я думаю, что его наверняка арестовали бы по обстоятельствам дела, кабы не то "досадное обстоятельство", что его мать уже была посажена в 1936 году и реабилитирована в 1956 - "место смерти - РСФСР". В те годы к детям реабилитированных относились с некоторой бережностью, сажать избегали. И после суда Эрнст на долгое время оставался средоточием нашей связи с волей. Нашими руками на воле. Источником наших знаний о том, что творится на воле. А мне - уже персонально мне - он сделался еще и мостом, по которому я вошел в мир математиков, а тем самым и на свободу. Без него я никогда не смог бы написать ни статьи для "Докладов АН", о которой речь в §12, ни многого другого. Земной ему поклон от меня.

Как раз примерно к нашему аресту Орловский окончил аспирантуру и устраивался на работу в один "ящик". Но ему дали от ворот поворот, и примерно полгода никакой совершенно работы он найти не мог. Статьи 209 (или ее аналога) УК тогда еще не существовало, так что Орловскому не лагерь за "тунеядство" угрожал, а лишь голод и отсутствие ботинок. Он подрабатывал однодневными заработками, вроде "книгоношей", но жил главным образом на гонорар матери, который после ее ареста зажилил Географгиз, а после ее реабилитации Орловский частично отсудил у Географгиза. Правда, толику гонорара урвал у него отец, который поначалу из трусости запрещал сыну подавать в суд на Государственное Учреждение, а потом, когда иск завершился победой, вспомнил, что сам может претендовать на наследство покойной жены. С отцом у Эрнста были вообще тяжелые, взрывчатые отношения. Он не мог простить отцу ни того, что тот женился сразу же после ареста матери (и даже, кажется, неоднократно), ни того, что отец воспитывал его в духе слепой веры в Сталина и Правительство (безуспешно, но тем насильственнее), ни того, что отец - по мнению Эрнста - мало заботился о своем старшем сыне Феликсе, умершем, не достигнув 20 лет, от туберкулеза, а Эрнст боготворил своего старшего брата... Отец же, занимавшийся идеологической работой, считал Эрнста непутевым, неприспособленным к жизни и опасным для своей карьеры болтуном. Мачеха не уделяла ему никакого серьезного внимания. Единокровный брат Клим высматривал, чего стибрить у дурака-братца. Хорошо хоть у Эрнста комната - и просторная - была своя, с отдельным входом. И он как-то выстоял самые трудные месяцы, потом повезло устроиться на завод "Полиграфмаш" переводчиком технической документации к отправляемой на экспорт продукции.

Повесть о внешних обстоятельствах жизни Орловского дала бы лишь многократно преломленное, искаженное представление о нем. Дабы его

 


42 Примечания Э.С.Орловского к тексту этого параграфа см. на стр.388

- 120 -

понять, дабы постичь его роль в нашей жизни, надо СЛЫШАТЬ ЕГО, ну, скажем, ЧИТАТЬ ЕГО ПИСЬМА. Тогда мы войдем в тот мир, в котором он жил, из которого на всех соприкасавшихся с ним веяло духом свободы. Именно то, что он был СВОБОДНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ, производило неотразимое впечатление. А свободным он был, ибо жил в этом своем мире, в котором тогда не жил еще почти никто из советских людей. Но вот некоторые из его писем:

 

ЭРНСТ - РЕВОЛЬТУ № 28

отправлено 18.06.58 - получено 25.06.58

"Револьт, привет! Я очень виноват, что до сих пор не написал, но прошу тебя, Револьт, не обижайся. Ты знаешь, сколько накопилось того, что надо написать, что просто страшно приступать к письму. Открытку я тебе послал 2/VI, чтобы ты видел, что я письмо получил и про тебя не забыл, а после этого писать коротенькое письмо не имело смысла. А на длинное все никак не мог выбрать времени. Ну, сегодня решил - ладно, сколько напишу, столько пошлю. Если здесь не будет ответа на какой-либо твой вопрос или просьбу, это не значит, что я забыл, просто я не дошел до этого, напишу, значит, в следующем письме.

Начну с конца, т.е. с твоего письма от 3I/V. Кагана тебе Л.М. послала, причем вначале по ошибке 1-й том, а йотом 2-й. Розенфельда я тебе выслал заказной бандеролью 15/VI. В этот же день послал тебе заказной бандеролью 2 статьи, присланные из РЖМата - из числа тех, к-рые были у тебя еще до ареста. Черновиков рефератов этих статей не нашел. Что касается Милна, то среди книг, к-рые были на Чкаловского, я этой книги не нашел. Там есть книга Милна, но не Kinematic Relativity, а другая. Сейчас я пишу не дома, я не помню ее названия, но не та. М.6., ты ее кому-нибудь отдал или м.б. она на Московском. Мне пока некогда было туда съездить. Учебники и словари древнегреческого какие-то есть, на память не помню. А книг на греческом языке у меня нет, но, кажется, ряд книг есть на Московском. Что, газеты и журналы, о к-рых ты пишешь, имеются в вашей библиотеке или это чья-то личная собственность? Ты ничего не пишешь о том, работаешь ли ты, какие зачеты и т.п.? Чем конкретно Мордовия лучше вашего лагеря (кроме, разумеется, климата)? Борька Чуну очень хвалит, между прочим, он встретил там Сержа. Что у вас за народ? Политические выделены или нет?

Что касается космометрии, то я вижу только один полный экземпляр (с формулами и чертежами), кроме того, 2 экз. астрономической части. Полного экземпляра без формул и чертежей я ни одного не вижу, только отдельные разделы. А дипломной есть 2 экз. - один с пометками А.Д., другой без.

Марине я написал твой адрес, и она тебе видимо сама напишет. Она строит планы поехать к тебе и жить там. В июне прошлого года с таким планом носились она и Зубер, а сейчас только она. Я ее отругал за такую бессмыслицу и полагаю, что ты ее тоже отругаешь. Хотя, конечно, такое намерение трогательно, но я такого рода вещи отношу к категории "истерии". Кстати, несколько странно, что Игорь и Боря о Зубер, кажется, очень хорошего мнения, в отличие от тебя. Что касается меня, то мне она всегда казалось какой-то странной, да я ее очень мало знал, а даже не знал ни фамилии ее, ни имени. Первый месяц после 25/Ш я чувствовал себя как на необитаемом острове - не было ни одного человека, с которым можно было бы поговорить. И к следователю тоже не вызывают. Я уж, чтобы выйти из такого состояния, раза 3 или 4 ходил на Чайковского, требовал, чтобы мне объяснили в чем дело, тем более, что у Пименова мои книги, к-рые мне нужны и т.д. Но, конечно, они мне ничего не говорили. (Кстати, тебе не рассказывал Меньшаков, как я звонил ему

 

- 121 -

1/V? Я поздравил его с праздником и попросил друзьям передать то же. Он обещал передать. Потом он сказал, что они не прочь со мной побеседовать, но только чтобы у меня не было с собой кодекса. Я же говорил, что я очень хочу с ними беседовать, но с кодексом в руках.) И вот вдруг, в середине апреля звонит Зубер (правда, перед тем она заходила на Воинова и настаивала, что я там). Я был, конечно, очень рад. В апреле-мае мы с ней виделись очень часто. И - сейчас, конечно, смешно, но факт - чуть не договорились до женитьбы. Но потом она стала меня избегать, да и кроме того, я убедился, что - о чем бы она ни говорила в ее словах действительность переплетается с фантазией. Это я тоже отношу к категории "истерии". Конечно, я наверное это слово употребляю неправильно с медицинской точки зрения, я под ним понимаю всякое метание из одной крайности в другую и т.д. и т.п. В той или иной степени, может быть, это у каждого человека бывает, но вот например, у тебя этого почти нет. А у Эрики всего этого - явно в избытке. Поэтому мне с Эрикой просто неприятно разговаривать, и я к ней за последние полгода заходил всего один раз - на ее день рождения, хотя Женя Грузов мне очень нравится. При этом она просила меня передать тебе привет и просьбу написать ей. Я сказал, что привет я передам, но я сомневаюсь, напишешь ли ты ей, и передал ей то, что ты о ней говорил. При этом сказал, что м.б. она сама тебе напишет. Она сказала, что у вас очень с ней сложные личные отношения и добавила, что писать заведомо не будет, а пожалуй, не стоит и привета передавать. Твое письмо отцу произвело на многих очень сильное впечатление, особенно на Костю и Марину. Причем, когда Марина сначала услышала о нем, она на это никак не реагировала. Но когда она сама прочла его, она была вне себя, тем более, что ей еще наговорили относительно твоих взаимоотношений с Ирэной многое. Она повернула буквально на 180° и считала тебя олицетворением всего плохого. Но потом совершила еще один поворот и опять же на полные 180°. Что касается меня, то, откровенно говоря, сначала это письмо на меня подействовало очень неприятно. Но потом как-то я читал статью В.И.Ленина "О национальной гордости великороссов", и впечатление от этого письма значительно ослабло. Неприятный осадок остался от всего того, что говорили о твоих отношениях с Ирэной. Правда, мне Аржанков об этом ничего не говорил, но зато несколько знакомых твердят об этом. Правда, я рассуждаю так: если бы это было в достаточной степени верно, то не только правом, но обязанностью обвинения было указать на это для характеристики морального облика обвиняемого. Раз этого не было сделано, то, по-видимому, из мухи делают слона. Но все же неприятно, ибо, очевидно какой-то повод для всего этого ты дал. Прости пожалуйста, все это, конечно, бестактно с моей стороны, но мне не хочется скрывать от тебя то, что я думаю. Тем более, что в целом я гораздо лучше теперь тебя понимаю, чем раньше. (Конечно, против тех твоих утверждений, с которыми я всегда спорил, я и сейчас стал бы возражать.) Не знаю, конечно, твоих нынешних мыслей, но я говорю о том, что теперь мне понятнее некоторые твои прежние поступки, понятнее весь круг твоих интересов (Интересно, что случаи, когда какая-либо книга есть и у тебя, и у меня, встречаются чрезвычайно редко. Как ни странно, это - факт). Сейчас, когда есть время, я с большим интересом читаю книги из твоей библиотеки и иногда думаю, а стал ли бы я читать их лет 5 назад? - Вряд ли. Пожалуй, лишь бегло просмотрел бы. Между прочим, недавно вышел однотомник Леонида Андреева. Я его прочел и тем самым впервые познакомился с его творчеством. Не все мне понравилось. Но такие рассказы, как "Губернатор", "Рассказ о семи повешенных", "Первый гонорар" произвели на меня большое впечатление. Особенно - "Губернатор". Очевидно, этот рассказ нельзя отнести к реалистическим, тем не менее, он в высшей степени правдоподобен (что у

 

- 122 -

меня является высшей оценкой). (А интересно, как бы я оценил его лет 5 назад? А два?) И в этом отношении он сходен с пьесой Назыма Хикмета "А был ли Иван Иванович?", которая мне очень нравится, хотя тоже, конечно, не реалистична. Только что вышел двухтомник Степняка (Кравчинского). Я тоже совершенно не был знаком с его творчеством, да и вообще не помнил толком, кто он такой. Он ассоциировался у меня почему-то с книжками о тяжелой жизни крестьян и т.п. И вот я прочел двухтомник "Андрей Кожухов" - совершенно замечательное произведение, ну -буквально каждой детали веришь, - да, могло быть только так. Но, ты знаешь, роман "Штундист Павел Руденко" мне тоже очень понравился. Только автор упускает из виду, что к "религии" Валериана можно применить его же рассуждение о религии Павла Руденко: что всегда бывают сначала апостолы, а потом их сменяют попы. Биографические очерки Степняка тоже очень интересны. Ты, знаешь, прочел я вчерашние газеты, и мне так захотелось позвонить тебе, поделиться впечатлениями. Но, увы, это невозможно. Приходится писать. Да и то, если я хочу сегодня опустить письмо, то надо закругляться. Впрочем, я думаю, что твои впечатления от вчерашнего сообщения не намного отличаются от моих. Ну вот, вместо того, чтобы дать тебе отчет о выполнении твоих поручений, все письмо заполнил "лирикой". Ну, ладно, продолжение - в следующем письме. Сердечный привет от Ирмы. Пиши подробнее о своей жизни, о людях и т.д.

Это письмо 28-е (25-я была открытка, 26-ым и 27-ым я считаю бандероли). Да, между прочим, ты очевидно получил все мои письма, кроме одного (Жду от тебя обещанных ответов на них). 16-ым я считаю перевод от 3/П. Деньги ты получил, тебе только не дали корешка, но там было всего несколько слов - привет и т.п. А вот 17-е письмо (от 5/II) почему-то до тебя не дошло. Оно недлинное. Там вначале идут соображения в пользу подачи кассационной жалобы, затем, кратко пересказывается письмо Ив.Гавриловича. Далее я приводил выписку из учебника истории для 9 класса: введение земств - 1864; судебная реформа - 1864; реформа гор. упр-я - 1870; военная реформа (введ. всеобщей воин, повинности) - 1874, - т.е. все это после 1863. В заключение я писал, что смотрел у Л.М. твои фотографии. На большинстве фотографий последних лет ты какой-то нахмуренный и не похожий на себя. К тому же застегнут на все пуговицы или в галстуке. А вот мне очень понравилась замечательная карточка 1940 г. в Геленджике. Там ты улыбающийся, точь-в-точь такой, как при чтении приговора. Я припоминаю, ты вроде говорил, что какую-то открытку уничтожили и тебе не дали. Так ли это или это недоразумение?

Да, кстати, ты пишешь свой адрес "Воркута И", но на марках каждый раз стоит штемпель "и/о... Цемзавод." Однако в почтовых справочниках и дополнениях к ним такое п/о отсутствует. В чем причина?

Ну, ладно, все. Пиши. Будь здоров. Всего хорошего.

Эрнст

 

РЕВОЛЬТ - ЭРНСТУ № 3

отправлено 11.06.58 - получено 18.06.58

Дорогой Эрнст!

Твою открытку от 02.06.58 получил вчера. Кстати, для правильной оценки времени, которое затрачивается на движение письма, имей в виду, что я всегда посылаю письма утром следующего дня по отношению к помеченному в письме.

Ну, я не дожидаюсь твоего письма, грозящего быть бесконечным (еще ничего, если только по длине; но самое опасное это стремление достичь бесконечного совершенства стиля и т.п.).

 

- 123 -

Итак, к делу. Но, впрочем, какое у меня дело? Вчера я получил посылку. Посему сегодня утром я призвал гостей и пили какао. Мне оно после здешней заварки (именуется кофе, но обладает вкусом опилок) показалось блаженством. Но за всякое блаженство надо расплачиваться. Я расплатился тем, что ничего не делал во весь день. Обычно я плотно занимаюсь космометрией с 08.00 до 16.00. Ну, а сегодня возник непредвиденный выходной. А к тому же сегодня получил долгожданную бандероль и совсем опустил руки. Ведь мне был нужен 2-ой (второй) том Кагана, а прислали первый. Corpo di Baccho! Теперь я внушил себе, что не могу заниматься и буду развлекаться. Вообще, Эрнст, моя мать ведь не сильна в математике, так ты проследи за отправкой книг. (Кстати, пусть она посылает их посылкой, а не бандеролью. Мыслимое ли это дело, по 7 рублей за бандероль платить! И по другим причинам.) Так вот, мне нужны книги:

Каган, том второй

Розенфельд, Неэвклидовы геометрии

Моя космометрия (машинопись, 1 экземпляр)

Milne, Kinematic Relativity

Рашевский, Риманова геометрия (последнее издание, 1955-56)

(Норден), Пространства Афинной связности

(?) Основания дифференциальной геометрии (эта книга с автографом Жоры Антонюка)

(?), Сборник задач по дифгеометрии

Кроме этих моих книг я просил бы еще следующее:

Статьи, присланные мне на реферирование

Blaschke, Differentialgeometrie, т.2. Он есть в библиотеке матмеха. Там его все равно никто не читает. Пусть кто-нибудь возьмет, пришлет мне. Я через 6-9 месяцев верну.

Ну, о прочем я уже тебе писал.

Да, еще, пришли газету "Политика", скажем, группами по 10-15 номеров с начала этого года. Я здесь вычитал в Humanite, что оказывается, фашистский мятеж в Алжире начался с того, что мятежники разгромили американское представительство при попустительстве полиции. Кроме того, французские газеты кишат абсолютно нецензурными выражениями, которые печатаются с весьма прозрачными пропусками букв. Забавно. Да, я не знаю, просит ли об этом Ира или нет, посылай ей независимо от ее просьбы Trybuna Ludu и польский словарь и учебник (Дворецкого, есть в моих книгах). Она будет брыкаться, но пусть растет интеллектуально. Покупай для меня стенограммы и протоколы всех съездов, коих у меня нет, и те тома академического издания Ленина, кои содержат новое.

Да, еще, пришли мне те статьи, где кто-то открыл нечто близкое к моим результатам. Еще нужен итальянско-русский словарь. Я совсем забыл итальянский. Читаю Unita, что разразился предвыборный скандал из-за того, что епископ назвал коммуниста, живущего в невенчанном браке, "публичным греховодником" - печатно, а вот подробности скандала ускользают. А досадно. Срочно вспоминаю испанский. Этот словарь тут есть. С той недели собираюсь, коли даст Аллах, учиться разговорному французскому. Литовский идет туго. Главное, не хватает времени. Кручусь, как белка в колесе, даже побриться не успеваю. А потом это трудный язык. Труднее древнегреческого. Близок к санскриту.

Да, еще, ты как-нибудь урезонь мою мать не тратить деньги попусту: телеграммы зачем-то посылает, бандероль заказной, всякие дорогостоящие деликатесы. Пусть лучше на те же деньги книг купит. Честное слово, ем конфеты и

 

- 124 -

грызет совесть, что так бесполезно деньги пропадают. Сколько можно было бы книжек купить на них! Послал ли денег Марусе? Помогайте ей.

Ну, ладно, пойду гулять. Погода хорошая, солнечная. Снег почти сошел. Ветра нет. Забыл похвастаться, что я, кажется, развил свою космометрию до того, что сумел дать аксиоматику римановой геометрии и еще общее. Самому не верится. Привет веем-веем, особливо Борьке и Игорю, для которых вкладываю записки (можешь их прочесть). Твой Revoke 11.06.58. Воркута.

 

ЭРНСТ - РЕВОЛЬТУ № 29

отправлено 19.06.58 - получено 25.06.58

Привет, Револьт!

Вчера отправил тебе письмо, а, придя вечером домой, с радостью обнаружил письмо от тебя. Отвечу сначала на это письмо, а затем буду, если хватит времени, продолжать вчерашнее.

Странно, почему ты не работаешь? По своей воле это или по воле начальства? И временное такое состояние или постоянное?

Что касается твоих математических результатов, то я могу тебе лишь позавидовать. Мне не завидно, если, скажем Юра Волков не тот, который в Кировске, а тот, к-рый в Л-де, или Гера Цейтин напишет интересные работы. Ибо у меня остается утешение, что если бы я уделял все свое внимание математике, то м.б. и я написал бы не хуже. Но ты меня начисто лишаешь такого утешения. Ты ведь занимался космометрией даже в 1956 и успешно. Я и раньше не понимал, откуда у тебя время, м.б. ты умеешь его, как резинку растягивать? А после всего этого и после знакомства с твоими бумагами это недоумение усилилось. Да даже если взять такую мелочь, как джентльменские ответы (или, кажется, по твоей терминологии -аристократические?) библиотекам и т.п. учреждениям, это ведь тоже требовало времени! И ведь тем не менее не было такого впечатления, что у тебя жизнь по минутам расписана. Во всяком случае, иногда можно было придти к тебе неожиданно и трепаться на совершенно отвлеченные темы. Правда, тебе почти не нужно было читать газет, юридич. и т.п. журналов. Но все же. Независимо от всего прочего, твои математич. работы, очевидно, сохранят свое значение надолго. А я кто? Я как-то не нашел вполне своего места. Математику я бросил. И ты тут, конечно, нисколько не виноват (пользуюсь случаем сказать, что я очень тронут твоими письмами А.А-чу и Николаю). Ей-богу, так. Да ты это теперь, несомненно, и сам видишь. Математика мне надоела, а вернее я не согласен уделять ей основное внимание, а без этого (у меня, по крайней мере) научной работы не получится. Ну, хорошо, я работаю переводчиком. Работа неплохая. Нелегко было бы придумать более для меня подходящую работу, что касается "отсутствия перспектив", то это чепуха - не обязательно каждому человеку быть ученым или вообще какой-либо "шишкой". Коли неизбежно, чтобы человек 8 часов в день делал не то, что ему вздумается, а то, что ему скажут, то я не возражаю работать всю жизнь переводчиком. Работаю я не хуже других. Но вот в чем дело: эти "другие" поступают сейчас на курсы усовершенствования по ин.языкам при ЛГУ. Меня никто не заставляет туда поступать. Однако с т.зр. работы, да и вообще с т.зр. знания языков, мне это тоже было бы необходимо. Курсы бесплатные. Но - они в нерабочее время, 12 часов в неделю, в течение 2 лет. Это опять то же самое: я должен буду весь отдаться своей работе, тратить на нее не только рабочее, но и свободное время. Конечно, хорошее знание языков - вещь полезная. Если б эти курсы продолжались 2 месяца, или 2 года, но по 2 часа в неделю, я разумеется пошел бы. А так. Я, конечно, не пойду. Но

 

- 125 -

боюсь, что это приведет к тому, что меня в конце концов погонят: "другие" будут переводить лучше меня, да и сам факт, что они повышают свою квалификацию, а я - нет, будет говорить не в мою пользу при очередном сокращении. В апреле уже было одно сокращение, но меня не коснулось. Хотя отцу всегда говорю, что мне безразлично, погонят меня или нет, мне это конечно не очень безразлично, и мне не хотелось бы опять пережить период апрель-август 1957. Правда, в то время я был не только без работы, но и без друзей каких бы то ни было, что надеюсь, не повторится. Но я утешаю себя таким рассуждением, что, если я пойду на курсы, то меня погонят с работы тоже, ибо я буду дремать на работе не иногда, как сейчас, а всегда. Ибо читать газеты, журналы и т.п., писать письма я все равно не брошу. Кстати, интересно, как меняется психология: раньше я считал, что если я спал меньше 10 часов, то это очень мало, а сейчас считаю, что спать больше 6 час. это очень много. Тем не менее, я, как и раньше, успеваю сделать гораздо меньше, чем предполагаю. На кровати лежит груда непрочитанных книг, газет и журналов. Есть вещи, которые я собираюсь сделать "в ближайший викенд" вот уже в течение года или двух. Если б хоть кто-то напоминал мне! Но все же, кажется, я стал успевать на какую-то бесконечно-малую величину больше, чем раньше. По крайней мере, мне так кажется. Хотя отец продолжает закидывать меня записками, что я-де человек неорганизованный, в комнате беспорядок, превратил ее в книжный склад, что якобы вредит не только моему здоровью, но и всех жильцов квартиры, занимаюсь никчемной филантропией, не женюсь, редко хожу в кино, не желаю понять, что Тито платный агент Даллеса, до сих пор не написал рефератов в РЖМатематика и т.д. и т.д.

Отобрал тебе книги: Рашевского, Нордена, Веблена и Уайтхеда, задачник и итальян. словарь и пошлю их, как только найду время. Ты ведь просишь послать их посылкой, а не бандеролью. Это сложнее. По цене же, вероятно, эквивалентно. Преимущества заказной бандероли перед простой: а) известна ее судьба - потеряла почта или нет; б) если почта потеряла - платят небольшое возмещение. Разница в стоимости - 1 руб, независимо от веса, так что большие бандероли лучше посылать заказными. Ну, а посылки все, конечно, идут как заказные.

"Трибуну Люду" Ира не просила, но просила подписать ее на "Пшеглонд культуральны", а если невозможно, то послать ей пару книг по истории раб. движения в Польше и словари рус.-ноль, и пол.-рус. Так вот: на "Пшеглонд" подписки на этот год не было совсем, как и на ряд других польских журналов. Кроме того, подписка на второе полугодие закончена, да и подписывают они в пределах данного населенного пункта. Та что я послал ей словари и купил еще 2 книжки новых по истории революц. движения на польском яз. Впрочем, она пишет, что очень устает на посадке картошки и едва в состоянии просматривать даже "Правду". А покупать "Тр.Люду" каждый день в киоске я, конечно, не в состоянии.

Что касается "Политики", то то же относится и к ней. Я ее выписываю, но мои экземпляры я посылать тебе не буду. Если что увижу интересного, буду тебе писать. А неужели у вас есть "Юманите" и "Америка", но нет "Политики"? (Благодарю за новости из "Юманите" и "Униты". Я, впрочем, об этих фактах знал из "Политики", но ты пиши, ибо я этих газет не читаю). Ты узнай, не можешь ли ты там подписаться на 4-й квартал на "Политику". М.б. послать отсюда перевод в Воркутинскую "Союзпечать"? А не то я могу на 4-й квартал подписать еще 1 экз. на себя или на Л.М. для тебя (если будет подписка на 4-й квартал).

Что касается того, что мать-де лишние деликатесы посылает, то ведь первые два письма твоих ей были почти паническими. Лучше бы кому-нибудь другому писал

 

- 126 -

в таком стиле, а ей более оптимистично. Третье твое письмо было более доброе, но, как ни странно, после первых двух Л.М. и его истолковала в самом мрачном плане - что ее-де туда не пустят, что ты там долго не проживешь и т.п. Я уж пытался, насколько мог, ее успокоить. Кстати, ты ставишь меня пред трудной дилеммой, написав рядом слова, к-рые желательно показать Л.М-не, и слова, которые ты, кажется, не очень хочешь, чтобы она видела. Деньги Марусе я послал, но твою просьбу я не вполне понял.

Кстати, "водопровод, сработанный рабами Рима" не вошел в нашу жизнь, а всего лишь в наши дни (как и сказано у Маяковского): им не пользуются. Чего ты хаешь Борьке эсперанто? Ты же им сам пользовался. За это в наказание я тебе пошлю бюллетень об эсперанто, изданный Ленин. Домом ученых. Там и моя статейка. Конечно, ее редакция немного исправила. Я не вполне понял конец твоего письма Игорю. Чем вызвано предостережение - "Не думать о смерти"? И насчет морали тоже. Конечно, это ты не для меня писал, но коли я уж прочел, то м.б. ты пояснишь.

Статью из "Учен, записок Орехово-Зуевского Пед.и-та" я не имею возможности послать: в продажу они не поступали, я писал в И-т (заказным), но они, видимо, не относятся к аристократам, и мне вовсе не ответили. Выкупил по Ирэниной подписке т.т.37 и 36 4-го изд-я Ленина. Т.37 - это письма к родным (есть несколько новых), а т.36 - разн. статьи из 3-го изд-я, из Лен.сборников и т.д. (Но, напр., речь к вопросу о концессиях отсутствует). На полное с/с Ленина я подписался, пока ничего не выходило. Видел макет 1-го тома: в раздел "Материалы" помещен ряд прошений Ленина; неплохой справочный аппарат. Кое-что новое, очевидно, будет в каждом томе. Из съездов вышел пока только 6-ой. Вот будут удивляться кап.Удовенко и особенно Белоногов! Себе я его купил. Кажется, он еще есть в продаже, куплю еще и тебе. Очень культурно издан, неплохой именной указатель и т.п.

Ну ладно, продолжение следует.

Будь здоров. Всего хорошего.

Это письмо 29-е.

Эрнст

I9/VI 58."

 

Для истинного понимания переписки, конечно, нужны реальные комментарии, вроде того, что "Вчерашние газеты", упоминаемые в конце письма №28, содержали в себе осрициальное сообщение о казни "Имре Надя и его сообщников". И эмоциональные комментарии, которые дали бы прочувствовать читателю XXV века, ЧЕМ для нас явилось такое сообщение! "Нас" - не только сидевших. Виля вот не сидела, а когда четверть века спустя я предложил ей назвать пять самых запомнившихся событий 1958-1959 годов, она первым выдохнула: "Казнь Имре Надя", - и вспомнила, как проплакала всю вечернюю смену в тот день. Только она почему-то упомнила, будто Надя расстреляли. Нет, его повесили. Знакомые гебисты много позже рассказывали мне, будто бы его вешал лично Андропов. Да, так вот такие комментарии раздули бы текст вдесятеро. Но мне кажется, что для постижения души и мира Эрнста Орловского и не нужны такие примечания. Ведь и его непосредственным слушателям не всегда до конца бывало понятно, о чем он говорит. Поэтому вот следующее письмо, тоже без пояснения, и с сохранением всех особенностей правописания (кроме скобок, где я подчиняюсь возможностям машинки).

 

- 127 -

ЭРНСТ - РЕВОЛЬТУ № 67

отправлено 22.03.59 - получено 04.04.59

Привет, Револьт!

Я очень много хочу тебе написать, но длинное письмо требует страшно много времени. Да и, откровенно говоря, не очень хочется писать, если многие письма по непонятной причине не доходят.

Поэтому в этом письме ограничусь тремя вопросами, которые я обязательно должен тебе сообщить: 1) перечень посланных тебе и полученных от тебя писем и бандеролей; 2) о продлении твоей доверенности на мое имя, срок которой истекает; 3) что я делаю в отношении твоих научных работ.

Итак, послано мною тебе после 25/XI, т.е. после письма и бандероли, которые ты заведомо получил:

1. Заказная бандероль 7.XII. Из нее французско-русский словарь и "Цезарь Борджиа" на франц.яз. издания 1889., как ты писал, тобою не получены. Я написал запрос начальнику н/я 215/3 и просил либо отдать тебе эти книги, либо вернуть их мне. Ответа нет. Я упомянул об этом в своем письме в "Крокодил". Остальное содержимое этой бандероли ("Раздумье" Панферова, математическая брошюрка, журнал "Проблемы мира и социализма" и две газеты) ты, как я понял, получил (№56).

2. Заказное письмо от 13.XII на 6 стр. (№ 57).

3. Заказное письмо от 14.XII на 3 стр. (№ 58).

4. Заказная бандероль от 22. XII (№ 59). Вернулась ко мне 2.П "за выбытием адресата" (входящий штемпель Анзёба 8.1, исходящий неразборчив). (Содержимое этой бандероли вновь послано мною тебе 25.11.)

5. Простая бандероль от 31.XII (№ 60). Содержала газету "Известия" за 26.XII.

6. Заказное письмо от 7.1 (№ 61) - в основном повторение первой половины письма от 22.IX (№ 43), не полученного тобой ввиду твоего переезда из Анзёба в Вихоревку.

7. Заказная бандероль от 14.1 (№ 62). Вернулась ко мне ЗОЛ "за выбытием адресата" (даты на анзебских штемпелях неразборчивые). Содержимое этой бандероли вновь послано мною тебе 25.11.

Все вышеуказанные письма и бандероли адресованы мною в Анзёбе, ибо я до середины января не знал, что ты выбыл оттуда перед Новым годом и вернулся лишь в конце января.

8. Открытка от 17.1 на Иркутск (№ 63) - коротенькая открытка, содержащая лишь привет и перечень посланных и полученных писем.

9. 10. Две ценных бандероли от 25.11 на Анзёб (№ 64 и 65). содержание: доклад Н.С.Хрущева на XXI съезде; Томсон - Предвидимое будущее (Москва, 1958);Бахитов - Об одной новейшей социальной утопии (Москва, 1958); Урбан - Две бочки рома (Москва, 1958); Материалы по машинному переводу вып.1 (Ленинград, 1958); 3 выпуска "Роман-газеты" 1958 (роман Николаевой "Битва в пути"); "Архив Горького"том VI (Москва, 1957) Инфельд - Эварист Галуа (Москва, 1959); сборник "Из истории ВЧК" (Москва, 1958); около десятка газет "Правда" и "Ленинградская правда" за декабрь 1958 - январь 1959 (в одну все не поместилось).

11. Заказная бандероль от 3 марта на Анзёб (№ 66). Содержит книгу: Гильберт - Основания геометрии.

Я не имею от тебя подтверждения получения ни одной из перечисленных бандеролей и писем. Возможно, что кое-что ты получил, но не дошли твои письма, где ты об этом сообщал. Надо бы делать так (хотя это и нудно): в каждом письме

 

- 128 -

сообщать о всех посланных и полученных письмах не после предыдущего письма, а после того из прежних писем, которое заведомо получено. Я тоже буду так делать.

Получено от тебя за тот же период письмо от 16-17 XI (№ 18) штемпели - Анзёб нечетки, но кажется, 18.XI, Ленинград 26.XI, от 17.XII (№ 19, через мать), от 14-16.1 (ты зря перестал нумеровать, но я знаю, что по крайней мере, одного твоего письма не получил; Тайшет 20.1, Ленинград 27.1), от 18.2 (через мать).

Мать получила за тот же период: от 17.XI (Анзёб 19.XI, Ленинград 26.XI), от 25.XI (Анзёб 27.XI, Ленинград 4.12), ст.19.ХИ (Анзёб нечетко, вроде 23.XII, Ленинград 28.12), от 1-2.1 (Тайшет 8.1, Ленинград 12.1), от 14.1 (Тайшет 20.1, Ленинград 25.1), от 22.1 (с геометрической статьей, Тайшет 10.2, Ленинград 17.2), от 28.1 (Тайшет 11.2, Ленинград 17.2), от 30.1 (Анзёб 15.2, Ленинград 19.2), от 22.2 (Анзёб 23.2, Ленинград 28.2), от 14.2 (Анзёб 25.2, Ленинград 28.2), от 28.2 (Анзёб 2.3, Ленинград 4.3), от 15.3 (я его еще не видел, но знаю, что там ни мне и никому другому писем не вложено).

Напиши, пожалуйста, что ты получил и что посылал, начиная с декабря. И когда же кончатся твои переезды! Вот опять, наверное, бандероли, посланные на Анзёб, не дойдут (я, как знал, сделал на бандеролях приписку: "В случае изменения адреса прошу дослать". Но судя по предыдущим, они редко бывают столь любезны, чтобы дослать хотя бы на несколько километров.)

Теперь о доверенности. Согласно Гражданскому кодексу РСФСР, доверенности выдаются на срок не более трех лет, а если в доверенности срок не указан, она сохраняет силу в течение одного года. Таким образом, твоя довереннось, заверенная ленинградской внутренней тюрьмой, на днях утрачивает силу. Поэтому заверь у своего начальства и пришли новую сроком на три года. При этом надо изменить ее текст. Во-первых, твоя совместная с Ирэной доверенность составлена крайне неудачно. Неясно, какое ты имеешь отношение к перечисленным там вещам. Неясно, что собственно мне доверяется. Так что нотариус отказался заверить с нее копию. Я спорил, что раз доверенность заверена в установленном (впрочем я не знаю, каким нормативным актом) порядке, то он должен заверить. А твоя подпись, даже если б она была и совсем лишняя, не может лишить силы правильный в остальном документ. Но переубедить нотариуса я не смог. Можно было бы, пожалуй, подать на нотариуса в суд, но я не стал. (А интересно, что бы решил суд). Впрочем, сейчас все равно срок и этой доверенности истекает. Во-вторых, ни одна из доверенностей не содержит права отыскивать твои книги из чужого незаконного владения, а это нужно было бы. В-третьих, нелогична формулировка "действия, связанные с опубликованием рукописей (кроме их уничтожения)". Разве уничтожение - это действие, связанное с опубликованием? Ты написал это потому, что вообще понятие "связанные с опубликованием" недостаточно четко. А потому я предлагаю это выражение исключить. Само собой разумеется, что я буду осторожно пользоваться твоей доверенностью. При возможности с тобой связаться я все сколько-нибудь существенные вопросы буду решать с твоего согласия. А при невозможности - в соответствии с моим пониманием твоего желания. Ты пишешь чушь, конечно, когда уверяешь, будто твоя доверенность дает мне право исправлять тексты твоих писем в редакции или печатать твои статьи под моим именем. Таких прав доверенность не дает и не может дать. Да я и не стал бы этим правом пользоваться. Выдавать твои научные статьи за свои я не стану ни в коем случае. Объяснять редакции несомненно все равно пришлось бы еще до опубликования, ибо ведь рецензировать будут кто-либо, кто уже слышал о твоих работах. Но дело не только в этом. Я же вообще не могу приписать себе твои работы. Между прочим, имей в виду, что ты нисколько не

 

- 129 -

связан сроком доверенности: согласно ст.270 ГК доверитель может во всякое время отменить доверенность, и даже соглашения в отмену этого права недействительны. Отмена доверенности сообщается поверенному и учреждениям, с которыми поверенный должен иметь дело (если они известны доверителю). Пользование доверенностью после ее отмены влечет ответственность. Пожалуй, лучше всего написать две доверенности: первую примерно такую - доверяю Орловскому хранение принадлежащих мне книг, газет, журналов, а также моих рукописей и адресованных мне писем с правом пользования и распоряжения, доверяю ему также право истребовать мои книги и рукописи из владения третьих лиц, предпринимая все необходимые для этого действия, включая, в случае необходимости, предъявление иска в суде. Да, я забыл вставить оговорки: после "распоряжения! - "без права уничтожения", а после "третьих лиц" - "кроме моей матери Щербаковой". Тебя может удивит упоминание о суде, но я думаю, что это может оказаться полезным, в частности, в отношении "Илиады" и "На заросших тропинках" (твое мнение?) Что же касается права распоряжения, то оно дает мне право давать твои книги и рукописи другим лицам, обменивать дублетные экземпляры книг. Сюда входит и право продажи, в каком случае деньги, конечно, поступили бы в твою собственность. Я не собираюсь ничего продавать, можешь это оговорить, но мне это кажется излишним. Обмен же дублетов, я думаю, ты будешь приветствовать, если он сделан разумно. Пока что такого случая не было, но, возможно, представится. Вторую же доверенность примерно такую: доверяю Орловскому редактирование моих рукописей, а также совершение всех действий и решение всех вопросов, связанных с их опубликованием. Эта доверенность не охватывается предыдущей, ибо редактирование, конечно, не входит в понятие "распоряжение". Да и вообще, там имеется в виду рукопись как материальная вещь, а здесь как овеществление предмета духовной собственности, т.е. авторского права. Так, если я перепишу твою рукопись, то новая рукопись как вещь очевидно будет моей собственностью, но содержащееся в ней произведение разумеется моим не станет. Поэтому вместо "рукопись" здесь лучше сказать "произведение", т.е. сказать: "редактирование моих произведений" и т.д. При этом отпадет также необходимость повторять и в этой доверенности оговорку "кроме уничтожения". Можно для популярности сказать более подробно, как было раньше, т.е. перед "совершение" добавить: "направление их в редакции и издательства и вообще". Из всего, что я написал, можно склеить полный текст предлагаемого мной проекта доверенностей. Мне не хочется тратить на это время, это ты легко сделаешь сам, совершенно однозначно. Для ясности я подчеркнул соответствующие слова. Надо только добавить положенное начало: место и дата словами, затем твои ф.и.о. (и мои тоже, конечно, нужны), имя, отчество и адрес.

Рукопись твою из "Успехов математических наук" я забрал. Рефераты все твои в реферативный журнал послал (впрочем, это я уже писал, кажется). Ответа никакого нет, но ведь они и не отвечают обычно. Подожду еще несколько месяцев, и тогда, если не напечатают, напишу запрос: когда предполагаете печатать. Об астрономической части Огородников говорит, что Зельманов так ничего и не ответил. Придется, видимо, мне самому писать Зельманову, хотя если не объяснять, что и как, то Зельманов удивится - при чем тут я. Огородников часто бывает в Москве, неужели он не видел Зельманова. Популярную статью твою прочел, по-моему, ее можно печатать после небольшой правки, которую я могу сделать (и в значительной части уже сделал). Но вот где? Для академических журналов или Вестник ЛГУ она, конечно, не подходит. Для "Техника молодежи" и "Знания - сила" - тоже. Остаются "Природа", "Наука и жизнь" и сборник "Математическое просвещение". Но и в этих

 

- 130 -

журналах статьи в таком стиле не встречаются. Ну ладно, доделаю правку, отдам перепечатать, а потом куда-нибудь пошлю (в "Природу", пожалуй?). Статья же твоя для "Докладов" нуждается в более серьезной правке, с целью сделать ее более понятной. Начинать, надо, очевидно, со статьи в "Докладах", излагающей результаты первой части "Космометрии". Впрочем, я говорю о ранее присланной тобой статье для "Докладов", новую я еще внимательно не читал, геометры ее тоже сейчас не имеют желания читать. Я договорился с Залгаллером, что напишу на основе твоей статьи такую статью для "Докладов Ак.наук" с изложением первой части "Космометрии", которая была бы понятна мне самому, после этого Юра Волков с полной рукописью в руках проверит, все ли утверждения доказаны, потом Запгаллер отредактирует и отдаст Александрову, чтоб тот отдал Смирнову. Пока остановка за мной, я начал это делать, но тут пришла твоя новая рукопись, а потом я около месяца не мог выбрать время заняться этим. Ты уже знаешь, очевидно, что Залгаллер и Волков написали подробный официальный отзыв от имени ЛОМИ о твоих работах, первая подпись там директора ЛОМИ Петрашеня, а потом две их подписи. А раньше Юра написал ряд замечаний на 2-ю часть "Космометрии" (собственно, на первую треть ее). Пошлю тебе их потом. В Издательство иностранной литературы я писал, оттуда прислали копию ответа, посланного ими тебе летом: книги, изданные за рубежом более 10 лет назад, ИЛом не издаются, а издаются Физматгизом (быв. Гостехиздат), советуем обратиться туда, заручившись предварительно поддержкой крупного специалиста.

Мать твоя почему-то очень резко возражала против того, чтобы я писал в "Крокодил", а когда я ей сказал, что написал, даже рассердилась. Еще более странно, что и люди, которые, казалось бы, думают иначе, считают, что я делаю чушь, занимаюсь глупым докихотством. А что же не докихотство? Ответа нет. Ты преувеличиваешь, конечно, приписывая моему письму в "Соц.законность" улучшение положение с пересылкой денег заключенным. Из чего не следует, что не стоит писать. Писать о том, что неправильно, я всегда буду, хотя и неприятно, когда ни один человек не считает это разумным. Между прочим, я вынужден был пообещать твоей матери, что пока не буду посылать тебе копию подробного ответа, который она получила из ГУИТК на свою просьбу предоставить тебе условия для научной работы.

Пока кончаю. Будь здоров. Всего хорошего.

№ 67 22 марта 1959

Эрнст"

 

Как изумительно отчетливо проступает из этого письма духовный облик Эрнста Орловского! Человек, обитающий в мире юридических понятий, норм и отношений. Он продумывает нюансы формулировок в доверенностях - а за все годы, пока у него на руках имелись эти самые доверенности, НИКТО ни разу не потребовал их предъявления! Он-то, правда, их совал под нос лейтенантам Прокопьеву и Голубкову, но те - мягко выражаясь - чхали на них и выпирали щуплого Орловского своими упитанными корпусами за дверь комнаты Вербловской. Эрнст же продолжал жить в ЮРИДИЧЕСКОМ МИРЕ, гораздо более благоустроенном, нежели реальный мир. Гораздо более упорядоченном, нежели мир идеологических установок и директив. Дающим душевную опору, и с ней сознание определенной свободы и независимости. С позиций права можно СВОБОДНО СУДИТЬ даже установочную передовую "Правды". Вот это-то дыхание свободы и шло от Эрнста "глотком свободы" и к свидетелям и к конвоирам в коридорах суда. Однако в обществе в целом пора для увлеченности миром юридических фикций еще не наступила. Вот лет

 

- 131 -

десять спустя Есенин-Вольпин и Чалидзе озарят прелесть ПРАВОВОГО МИРА и за ними устремятся сотни приверженцев. Не случайно в те дни, сразу после калужского суда, в ноябре 1970 года будет создан Комитет по правам человека, куда Чалидзе, Твердохлебов и Сахаров пригласят Орловского "экспертом-консультантом". Но это будет позже - и хронологически, и по счету душевного личного времени. Покамест же Орловский - в согласии со мной и при противодействии моей матери, и горестно вздыхая, что даже Ирма не понимает его ("ни одни человек" в предпоследней содержательной фразе) - занимается "донкихотской деятельностью": рассылкой протестующих писем по редакциям.

"Донкихотство". Ума не приложу, с чего это бескорыстную борьбу со злом прозвали донкихотством. И тогда, в ответном Эрнсту письме, и сейчас я знаю: донкихотство - это борьба с ВЫДУМАННЫМ злом (с ветряными мельницами). Борьба же с НАСТОЯЩИМ злом - имеет другое название, даже если она заведомо обречена, даже если она ведется неумело, даже если идеалы, во имя которых она ведется, нежизненны.

Но бог с нею, с терминологией. Все равно большинство людей по-прежнему будут пользоваться неправильной терминологией, не отдавая себе отчета, как порабощает их эта ошибочная терминология. Эрнст Орловский

"Свободы сеятель пустынный,

Он вышел рано, до звезды..." -

и до старости сохранил благородный порыв этого сеятеля, не озлился на неграмотных и себялюбивых, составляющих большинство, не пришел к выводу:

"К чему стадам дары свободы?

Их должно резать или стричь..."

Да будет славен Э.С.Орловский предтеча правозащитного движения,

Вот еще одно, последнее, письмо, которое я тут процитирую:

 

ЭРНСТ - РЕВОЛЬТУ № 76

отправлено 02.09.59 - получено 20.11.59

Привет, Револьт!

Сейчас (4/VIII) получил твое письмо от 22/VII (точнее, от 18/VII с постскриптумом 22/VII и с письмом жене от того же числа). Очень, очень рад. Тебе хоть и не сразу пошлю ответ, но напишу лучше сразу.

Возможно, что многие тебя неправильно понимают. Но что касается меня, то, мне кажется, я тебя очень хорошо понимаю. Бывает, конечно, когда человек воображает, что он что-то понял, но понял он совершенно неправильно. Как Борька, продумав год над той задачей о Северном полюсе, прислал ответ: "Северный магнитный полюс", или как у одной нашей пожилой эсперантистки: она изучает эсперанто чуть не с детства, но все же делает забавные ошибки. И вот, переписку она еще поддерживает, но в устной беседе получается по принципу: один про Фому, другой про Ерему. Помню, в 1957 году я пытался помочь ей в беседе в одним французом, она замахала на меня руками: мы и так прекрасно понимаем друг друга. Они "понимали" друг друга, но таким образом, что понятое одним часто не имело ничего общего с тем, что хотел сказать другой. Я надеюсь, что у меня не так. Хотя я, конечно, не могу сказать, что я всегда все понимаю (таких людей, которые понимали бы все, сказанное любым другим человеком, очевидно, не существует. Да и одного определенного человека вряд ли можно до конца понять), но я претендую на то, что могу отличить когда я действительно понимаю и когда нет (во всяком случае - могу отличить более точно, чем большинство людей). Поэтому я думаю, что не ошибаюсь,

 

- 132 -

когда говорю, что понимаю тебя правильно. Вообще я уже писал тебе, что стал понимать тебя гораздо лучше. (Могу еще добавить, что я совсем не уверен, как бы я тебе ответил, если б ты, скажем, в январе 57 - а тем более, скажем, в мае 56 - вдруг спросил бы меня: а ты будешь писать мне, если...) Это утверждение я могу повторить снова, отнеся его к периоду после того письма. Причем, конечно, о твоей эволюции (если она есть) я представления почти не имею, так что все это относится к тебе нынешнему, поскольку ты не отличаешься от прежнего. (Вот про Борьку и Игоря я могу, кажется, сказать, что они ничуть не изменились. Ирэна же, мне кажется, изменилась, о чем я тебе, впрочем, писал.). Парадокс: о тех, с кем я переписываюсь, я знаю намного больше, чем о тех, с кем живу, в одном городе. Насчет того, что ты будешь умалчивать о некоторых твоих интересах. Прежде всего, мне кажется, что в заблуждение ты меня не вводил. Во-вторых, я думал о причинах всего этого, Не могу сказать, чтобы я понял твои побуждения. Но ясно, что обижаться мне было бы глупо (а может быть, мне надо не обижаться, а радоваться?). Это дело твое. Возможно, что меня действительно не очень интересуют выводы прикладного характера из теоремы, но к самим теоремам твое предположение о том, они мне неинтересны, надеюсь, не относится? Я не понял, что именно в тебе не понимает никто из знакомых. О Фридрихе статьи в твоих бумагах нет. Трилогию я прочел зимой. Я не писал тебе разве о своем впечатлении? Я был в восторге. Причем мне тоже больше понравились вторая и третья части. Кое-кто говорит, что в третьей части много анахронизмов, но я готов считать это в данном случае несущественным (не равняй художественное произведение с научной статьей или публицистикой. В художественном произведении анахронизмы допустимы, но в меру, и при обязательном условии, что они сделаны сознательно. Анахронизмы несознательные свидетельствуют о том, что автор плохо изучил эпоху, и их оправдать нельзя, хотя, конечно, их никогда нельзя искоренить совсем, а лишь свести к минимуму.) Я прочел третью часть после твоего замечания, что ты сейчас окончательно понял, как она правильно написана. Прочел и согласился с этим замечанием - в той мере, в какой я могу судить о его правильности. И все же вторая часть еще лучше. Что же касается первой части, то я узнал из нее кое-какие сведения из истории (что, быть может, легче было найти в специальной литературе), есть интересные места, но в целом пьеса во-первых, перегружена конкретно-историческим материалом, а во-вторых, конец совсем не вяжется с общим стилем пьесы, чушь какая-то. Первые же две пьесы я считаю очень хорошими как раз и с художественной стороны тоже. Живо представляешь себе героев, веришь, что не только они так поступали, но иначе и не могли поступать. (Я не совсем понял, что ты называешь "элементом бреда". Я согласен с тем, что не должно быть буквального копирования действительности. В качестве примера хороших пьес я обычно привожу следующие три известные пьесы: Когрут - Такая любовь, Чапек - Мать, Хикмет - А был ли Иван Иванович. Это очень разные пьесы, и по содержанию и по форме. Но у них есть одно общее: ни одну из них нельзя понимать совершенно буквально, будет абсурд. А между тем читаешь и думаешь: очень правильно, вот именно так в жизни бывает. Вот эту особенность ты и называешь "элементом бреда"? Тогда я с тобой согласен.) А собственно, где это "бред" в "Карийской трагедии"? Анахронизмы? Так это не то: ведь можно допустить, что это так, если читатель не знает подробности истории или если фамилии заменить вымышленными, то вполне можно себе представить, что именно так все и было. (Кстати, я никаких анахронизмов не заметил, пока мне не указали на них люди, лучше меня знающие историю.) Ага, вот и сам пишешь о смещении хронологических рамок (этой фразы я при первом чтении не заметил) - ну, правильно, я и не сомневался, что ты это сделал умышленно. Одно

 

- 133 -

время я думал, а не послать ли эти пьесы в какой-либо журнал (или хоть одну из них). Но меня кажется, убедили, что шансов на нанечатание практически нет. Сейчас выходит немало брошюрок о Халтурине, Мышкине, А.Ульянове и т.д. То, что ты пишешь о своем отношении к Ивану Платоновичу, я хорошо понимаю. Это даже для меня не новость. Некоторое время назад я уже понял, что ты к нему именно так относишься (не так давно, тогда, когда я прочел все книжки о нем, кои есть в твоей библиотеке). Сам я, конечно, до такого отношения к нему пока не дошел, но книжки все я прочел с громадным интересом. Между прочим, стихи его производили на меня большее впечатление, когда ты их читал вслух, чем когда я читаю их в книжке. (А где они напечатаны полностью? В воспоминаниях это ведь отрывки.) Хотя, мне кажется, я их сейчас лучше понимаю. Вот Фридриха я не могу прочесть ни строчки сам, хотя когда ты читал, я мог иногда слушать и как будто даже понимать. Ты не пишешь отзыва о биографии Галуа. Мне она очень понравилась. И больше не математическая, конечно, сторона. Мне очень понравилась такая мелочь, как наличие послесловия, где точно разъяснено, что факт, а что предположение. Конец мне кажется неправодоподобным. Т.е. не исключено, конечно, что могло быть и так но слишком похоже на плохие детективные романы. Но в целом я не ожидал, что Инфельд может так написать. Конечно, я ожидал, что книга интересная: Инфельд неглупый человек, а жизнь Галуа в самом сухом изложении будет крайне увлекательной. Но, считая Инфельда представителем "чистой науки" да учитывая еще его биографию, я не ожидал, что книга будет столь правильной. Вся книга - сплошной панегирик "донкихотству", да причем больше половины выдумано, и, значит, не навязано автору документальным материалом, а сознательно вставлено, или, говоря иными словами, обязано своим появлением - таланту (или "художественному чутью") автора. Очень, очень правдоподобно и полезно. (Ты, вероятно, знаешь, что правдоподобно" - это у меня высшая похвала. Я не говорю "правда", потому что, если понимать буквально, это все, может, совсем не так было. Впрочем, некоторые люди, кажется, употребляют эти слова как раз наоборот: под "правдой" понимают "высокую правду искусства", а под "правдоподобием" - "натуралистичность". Но я предпочитаю свою терминологию, тем более, что она ближе к обычному значению слов и ее можно объяснить без "высоких слов", коих я не терплю.) А насколько верно изобразил Роишин себя в Жоржике? Краски сгущены, это понятно, дуэль выдумана, конечно. Ну, а все же? Вероятно, не дальше, если не ближе к действительности, чем образ, вытекающий из его речи 1924 года. Так? Воспоминания ответа не дают: там психологии немного. Сейчас я ряд книг читаю иначе, чем читал прежде. Вот ту книжку, к-рую я забрал у В.Ж., я читал первый раз (в 56 г.) "с точки зрения статистики", как ты выражался, т.е. с точки зрения фактов. И расценил ее как любопытную, конечно, но не очень интересную. В 57 же году она показалась мне крайне интересной, ибо я уже читал ее "с точки зрения психологии". Пожалуй, все же "статистика" и сейчас преобладает в моем сознании, над "психологией", но последняя, однако, отвоевала у первой большое место. А жалко все же, что ты уничтожил свою поэму о Каляеве. Быть может, она была и не столь уж неудачной? Пьесы "Быль в двух частях" в твоих бумагах нет. "Архив Горького" я потому тебе и послал, что был поражен полным сходством концепций. Некоторые, конечно, говорят: сейчас-то мы можем вернее судить, чем Горький тогда, у нас больше источников. Так, конечно. Но какие же источники опровергают мнение Горького? Я таких не знаю. Между прочим, ты читал в Литературке, что произошло с этим томом "Архива"? Он вышел в конце 57, тогда же появился в крупных библиотеках. В продаже же в Москве было несколько десятков экземпляров, а в

 

- 134 -

Ленинграде не было ничего. Затем, в начале 59 в Литературке появилась заметка группы известных писателей под заглавием "Возмутительная история" (или что-то в этом роде). В ней говорилось, что московские продавцы отвечают "книга распродана", тогда как большая часть тиража лежит на складе, а магазины не берут ее, опасаясь, что книга не разойдется. После этой заметки книга была выпущена в продажу и распродана в течение двух дней. Предисловие к эпопее. Не пойму, о чем речь. Что касается статьи об историческом романе, то, насколько я понимаю, она у Райхмана, равно как и письмо Марьямова, письмо из Астрономического совета и... что еще - не знаю, ибо мать отдала ему в VII 57 пачку бумаг без всякой описи (и от Аржанкова взяла без описи), да и потом давала. Я понимаю ее, но не уверен, отдаст ли Райхман все это (он, может уж и сам не помнит, что брал). Если нет, будет жалко. Насчет философии истории. Мое мнение, мне кажется (но волне возможно, что здесь я ошибаюсь), близко к твоему, хотя и выражу его совсем в других словах. Коротко я сказал бы так: интегрально - фатализм, локально - волюнтаризм. Рассматривая ретроспективно, мы всегда можем найти, какими причинами (экономическими и т.п.) объясняется то или иное явление истории (успех той или иной партии, победа той или иной страны и пр.), точнее - в принципе можем. Более спорно - можно ли найти единую линию развития в истории. Я думаю, все же более или менее да (в прошлом). Но в каждый данный момент человек действует так, как будто все зависит от его воли (любой человек, независимо от его убеждений), и не должен притворяться, будто он сознательно следует экономическим законам. Законам этим он следует бессознательно (с одной стороны, его действия определены какими-то объективными причинами, с другой - приведут ли его действия с определенному результату зависит от действия других людей, точнее, - от статистической их характеристики, а она определяется также объективными причинами). Выходит, что даже тот, кто верит в материальные факторы истории, должен сам исходить лишь из моральных (материальные окажут свое действие через статистику). Ну, конечно, можно еще исходить из узко-эгоистически понимаемых материальных факторов, но не такого рода поступки двигают историю (хотя они входят в общую статистику). Собственно, вместо "моральные соображения" следовало сказать "как ему кажется нужным" (это несколько шире, пожалуй, хотя зато становится почти тавтологией). Если кто хочет следовать оракулу или гадать на кофейной гуще - пусть, статистика все выровняет. Мне хочется одновременно выставить два противоречащих друг другу положения (не знаю, как выбраться из этого противоречия): с одной стороны, не мешало бы, чтобы люди поступали менее безответственно, т.е. думали: а хорошо будет, если все так будут делать? Если кто считает, что ничего от него не зависит, то и молчал бы, а не говорил то, с чем он сам же не согласен. С другой стороны не надо стараться предугадать все сколь угодно далекие следствия своего поступка (как для себя лично, так и для общества): а вдруг будет хуже? Может быть. Ну, а вдруг будет лучше? Вреда от ошибки отдельного рядового человека для общества быть не может: за ним никто не пойдет, статистика все сгладит. Конечно, эти пожелания противоречивы. Но может быть так: первое относить к форме, второе - к содержанию. Выказывать свое мнение или стараться не иметь вообще своего мнения - это вопрос формы. Высказывать ли мнение, в справедливости которого убежден лишь на 90%, а не на все 100% - это вопрос содержания. Впрочем, разграничить трудно. Отдаленных последствий каждого мелкого поступка предугадать невозможно: они зависят от слишком большого числа факторов. Нелепо молекуле думать: а как будет себя вести газ, если я полечу вверх? - газ будет подчиняться закону Бойля-Мариотта и другим, быть может, еще неоткрытым законам, и тем точнее, чем более независимы молекулы

 

- 135 -

друг от друга. Склеивание молекул или иное воздействие внешних сил подрывает статистические закономерности, и поведение газа становится трудно предсказуемым. Как будто, его можно предсказать и без статистики. В некоторых случаях, да. Но статистические закономерности действуют точнее. Если нам надо равномерно распределить возможно равномернее 100 г соды в ста банках с водой, можно поступить двояко: либо отвесить по грамму и положить в каждую банку (нестатистический метод), либо слить всю воду вместе (или соединить сосуды как можно более широкими трубами) высыпать туда соду, подождать, пока растворится, а потом опять разлить по сосудам (статистический метод). В каком случае задача будет выполнена точнее? Ясно, во втором. Впрочем, точность нестатистических методов быстро повышается. Но мне кажется, до создания единой планирующей машины в мировом масштабе (к-рая была бы точнее статистических законов) далеко, пожалуй, -дальше, чем до машины, пишущей стихи. Сумбур? Вижу. Но, я думаю, ты кое-что поймешь и при случае напишешь свои соображения. Это близко к твоим рассуждениям о погоде и климате. Тем не менее, я не понимаю Есенина, Шостаковича и пр. Не зарекаюсь: может, и буду когда-нибудь понимать. Чем черт не шутит! Но мало вероятно. Я бы не стал называть атомы и электроны живыми, хотя у них есть черты сходства с жизнью. Впрочем, это спор о словах. Насчет того, что жизнь - это отклонение от статистики, я где-то уже читал, (не у Шредингера ли?), и пожалуй даже не в одном месте. Так что ничего особенно парадоксального и непонятного, а тем более - нелепого я в твоих рассуждениях не нахожу. Надеюсь, я понял тебя в основном правильно. Я учту, конечно, твои пожелания насчет того, кому показывать письмо, кому - нет, Но я понимаю список как примерный. Отступление: возвращусь к вопросу о "бреде" в третьей пьесе. Я сообразил, что "бредом" ты считаешь скорее не анахронизмы, а сны. Но это тоже вовсе не "бред". Во-первых, сон - это вполне допустимый и распространенный прием даже в чисто реалистических произведениях. К каковым я не отношу упомянутые мною выше три пьесы (хотя Ирма и разъяснила мне очень подробно, что их следует считать реалистическими. До некоторой степени - это опять спор о словах). А можно было бы (так делают в романах, вместо "сна" в пьесах) просто чередовать эпизоды из прошлого и из настоящего. Каждый эпизод в отдельности ведь можно считать вполне реалистическим. А место его в пьесе - это уж дело композиции. А в упомянутых трех пьесах иначе: там действуют умершие люди или некто, знающий, что будет дальше, или персонифицируется одна черта человека и т.д. Как сказано у Б.Л.: "О! весь Шекспир, быть может, только в том, что запросто болтает с тенью Гамлет" (стих. "Брюсову"). Я тебе уже хвалил книгу Синерво "Товарищ, не предавай", но я не помню, писал ли я об одном ее рассуждении, а именно, что человек, знающий свою цель и верящий в то, что она несомненно будет достигнута, выше человека, не знающего цели или нечетко ее себе представляющего, или не верящего, что ее можно достигнуть (не говоря уже о верящих в то, что ее нельзя достигнуть). Ну, о последней категории я не буду говорить, но вторая категория мне кажется выше первой. И не потому, что первые аморальны, как ты говорил (они-де примыкают к делу, успех которого гарантирован): ведь этот успех будет, может, через сто лет после их смерти. А потому, что совершено невероятно, чтобы успех мог в точности совпадать с ясным представлением о цели, к-рое предшествовало успеху. И еще потому, что люди, абсолютно уверенные в правоте своего дела, редко склонны быть слишком разборчивыми в средствах. (Хотя, казалось бы, наоборот: если мое дело обеспечено, я не поврежу ему, если ограничу себя в средствах. Но история, кажется, говорит об обратном.) Все эти рассуждения сходны, конечно, с пресловутым утверждением,

 

- 136 -

которое я всегда считал совершенно нелепым: "Движение - все..." Считал. Но считаю ли? Вообще, метод - это форма, а форма, пожалуй, не менее важна, чем содержание. Об этом много у Неру. Или помнишь у Льва Толстого в "Круге чтения": "Если благое дело нельзя осуществить благими средствами, то либо оно не благое, либо время его не пришло". Пришло ли время, нельзя определить абстрактно, одними рассуждениями и исследованиями. В этом был прав В.ИЛенин, полемизируя против тех, кто считал, что время для социализма в России не пришло. Но я вспоминаю эти слова Ленина всегда вместе с приведенными словами Толстого. И вот еще что: прочтя "То, чего не было", я не только лучше понял описываемых там людей и задумался над поставленными там социологическими и моральными проблемами, но и понял, кажется, как стала возможной Февральская революция. Действительно, можно ли было представить себе подобный роман, скажем, в 1904? (Что он не мог быть написан тогда, ясно. Но я не об этом. Предположим, он каким-то чудом оказался бы написанным и даже набранным. Как бы реагировала царская цензура?!) А в 1912 было, видимо, бесполезно его запрещать: все равно все везде обсуждали подобные проблемы. Вот такое, значит, было настроение в обществе (даже среди сравнительно консервативных его элементов) в 1912. Или взять возмущение Родзянко деятельностью Малиновского. А ведь после этого были Распутин, Сухомлинов, "прогрессивный блок" в Думе, да еще Земгор и Военно-промышленный комитеты (что, кажется, означало отстранение бюрократии от некоторых сторон русской жизни). Неудивительно, что от царя осталась в 1917 одна вывеска, хотя этого не замечали ни царь, ни его противники. На твой вопрос о Юре ничего пока ответить не могу. Интересно, что у нас на работе есть почти твой тезка. Но он не Револьт, а Револьд (как тебя писал Прокопьев). Это долженствует означать "революционное движение". К тому же у него есть брат с тем же именем, отчеством и фамилией. Различны лишь годы рождения: у этого 1935, а того - 1925. Кстати, зовут его на работе так, как тебя зовет мать: Волик. Несколько дополнительных замечаний к историческим соображениям, приведенным в конце предыдущего письма. Сейчас выходит немало пьес, книжек и т.п. про Мусу Джалиля. Следовало бы, как будто, лишь радоваться, что признаны, наконец, заслуги человека, которого несправедливо считали предателем, тогда как он честный человек и герой. Но вот я читаю эти книжки (скажем, пьесу, если не ошибаюсь, Ишмурадова "Бессмертная песня") и говорю себе: эти книжки, разумеется, не искажают облик Джалиля в худшую сторону; и вспоминаю слова Ленина о том, что Малиновский принес больше пользы, чем вреда (пожалуй, и Азеф?). Мне кажется, если он переходил на сторону немцев, не веря им, оправдываясь тем (перед собой), что он-де спасет свою жизнь и будучи редактором газеты, сумеет сделать что-либо против немцев, то он хотя, быть может, и не предатель, но и не герой. Достаточно поставить вопрос: можно ли такое поведение ставить в пример. Он, правда, взял с немцев обязательство скрывать настоящую фамилию редактора газеты (чтобы его авторитет не влиял в пользу немцев на колеблющихся военнопленных. А можно это объяснить и как-либо иначе), но ведь, как и следовало ожидать, очень скоро стало известно, что редактор - Джалиль. Попытки наборщиков и др. совершать мелкие пакости против немцев - каверзные опечатки и пр. он решительно пресекал. Но он все же скрывал эти проступки от немцев, потом выпустил на базе типографии газеты некоторое к-во листовок, после чего немцы его арестовали и казнили. Это все по упомянутой пьесе. Может быть, я скажу парадокс, но мне кажется, герой он только в том случае, если сначала искренне поверил немцам, а потом, поняв свою ошибку, начал борьбу. Т.е. когда он, выходит предатель (сначала), но и герой (потом): тем труднее ему было снова

 

- 137 -

поворачивать на 180°. В общем, честный человек. Но, повторяю, если судить по книжкам, дело было совсем не так, а так, как описано выше. И все же его не только не презирают, но восхваляют, ставят о нем оперу, присвоили звание Героя и т.д. Да, у меня недостаточно ясно написано: под переходом на сторону немцев я понимаю здесь не сдачу в плен, а согласие (уже будучи военнопленным) стать редактором газеты. Приводимое тобой стихотворение из Шевченко мне понравилось. Я сразу взял "Кобзарь", чтобы прочесть его полностью. Но там русский перевод Ф.Сологуба, в этом переводе оно совсем не звучит. Взял тоже в наше б-ке Б.Л. - изд. 1934, единственное, к-рое было. Но там лишь извлечения из поэм, и цитируемого тобой места совсем нет. Мне понравилось не все. Но понравилось все же: отрывки из поэм, в частности - описание восстания на "Потемкине", далее "Брюсову", "9-е января (первоначальный вариант)" (так написано в заглавии). Но в некоторых местах я чувствую: надо сначала историю почитать. "Огонек" №14 прочел, достать -постараюсь. Относительно "На заросших тропинках" учту твои пожелания, но срок исковой давности ведь три года, так что будет ли кто с тобой "потом" разговаривать? Конечно, напишу сначала отцу, а потом попробовать что ли им сначала написать? Кстати, юридические новости: еще в одной республике - в КазахССР - приняты УК и УПК. Текста пока не видел. На днях издан Указ, что с 1-го января все дела между гос., общественными и кооперативными (кроме колхозов) учреждениями, организациями и предприятиями изымаются из ведения судов и передаются в ведение Госарбитража. Однако в ведении суда были дела, одной из сторон в которых были органы транспорта, органы Госбанка, органы, оказывающие коммунальные услуги, Литфонд СССР и подобные ему фонды. Письмо, конечно, было послано. Кому оно понадобилось, не знаю. Ничего интересного, на мой взгляд, там не было, да и вряд ли оно сейчас актуально - там всего-то две странички. Впрочем, он писал, что посылает второе письмо через дом. Так что пересказывать его вряд ли стоит. Между прочим, ты, наверное, знал, когда работал в БАН, некоего Н.ФЛютикова, зав. сектором Отдела хранения. Так вот, сейчас в БАН вывешено решение товарищеского суда, рассмотревшего дело о незаконном выносе этим Лютиковым книг из библиотеки. Началось все с того, что он читал в БАН лекцию, на к-рой демонстрировал книгу в качестве своей, а оказалось, что она БАНовская. При обыске у него было обнаружено 46 БАНовских книг со срезанными печатями и с его подписью (кто производил обыск, я не понял: если следственные власти, то при чем здесь товарищеский суд, а если общественность, то ясно, что обыск в прямом смысле слова они не имели права производить). Приговор: считать эти действия несовместимыми со званием советского библиотечного работника, просить дирекцию уволить его, считать необходимым принять меры по усилению охраны книжных фондов. Насчет "Дон-Кихота". Те же люди все время называют Дон-Кихотом меня: пишу в "Крокодил" и т.д. и т.п., оснований, надо сказать, для этого достаточно. Но вот, например, сегодня как раз в газете стихотворение Прокофьева "Маяковскому", где говорится о мещанах, показывающих кому-то кукиш в кармане. Это, конечно, отвратительно, я не желаю уподобляться подобным людям. "Крокодил" мне на предпоследнее письмо ответил, что оно переслано, как и предыдущие, в Мин-ство для окончательного ответа и что редакция повторяет еще раз, что подобные материалы публиковать в журнале невозможно. На мое последнее же письмо (7 VII) ответа до сих пор нет. Я очень рад, что к тебе относятся не хуже, чем ко всем остальным. А то ведь мать вообразила, будто у администрации с тобой личные счеты. Эту фразу она даже, к сожалению, вставила в свою январскую жалобу (уже после того, как она показывала проект этой жалобы мне). Еще больше я рад, что пишешь об этом сам. Это показывает, что ты

 

- 138 -

вовсе не считаешь себя какой-то исключительной личностью (скорее уж мать считает тебя каким-то особенным: она считает, что все, кроме тебя, там бандиты). Очень рад, что ты оказывается, получил и письма № 35 и 51, которые, я думал, исчезли (и даже писал по этому поводу запрос цензору. Почему же он не ответил на запрос? Мордовские цензоры иногда отвечают на такие запросы.) Так что, по существу, дошли тебе все мои письма (кроме нескольких открыток, затерянных в связи с твоими перебросками). А не знаешь, получена ли Вадимом открытка от 11.XI.58? Все, что там написано, было потом повторено в письме, но все же интересно. Из "Успехов" пришел ответ: надо соблюдать правило оформления рукописей (я не обратил внимания, что таковые печатаются на последней странице каждого номера "Успехов"), из которых главное: заметка, присланная без предварительного согласия редакции, не должна превышать 12 машинописных страниц. Сейчас я вычеркнул все указанные тобою рубрики и пытаюсь внести еще кое-какие сокращения, но это делать очень трудно, а ни Герка, ни Игорь помочь, по существу, не хотят. Пока есть еще две-три лишних страницы. Как только что-либо придумаю, перепечатаю и пошлю в "Успехи" снова. В № 6 Реф. журнала "Математика" напечатаны твои рефераты. Дал ли ты матери доверенность на получение гонорара? Без доверенности ей не дадут. Сейчас буду просить РЖМат дать еще статьи тебе на реферирование. Зельманов на мой повторный запрос до сих пор не ответил. "Космологию и число" я до сих пор не забрал у Запгаллера. А не забрал потому, что не выполнил своего обещания написать свой текст статьи для "ДАН", к-рый бы он потом подредактировал. Это, конечно, не оправдание, но я не оправдываюсь, а объясняю. А сейчас, боюсь, он уехал в отпуск. По этой же причине не послал ее пока отцу. А "Философский смысл космометрии" пошлю отцу в самые ближайшие дни, вероятно, еще до настоящего письма (будет приписка в конце). Книга Мак-Витти в твоей б-ке действительно есть, я посылаю ее тебе. Пошлю также брошюру об А.Ульянове, закон о школе РСФСР, речь Хрущева на июньском пленуме (речь на съезде писателей ты, вероятно, уже читал?): "Математическое просвещение" № 4, "Коме, правду от 15 VII, "Литгазету" от 6 VIII (прочти рецензию на роман Шундика на стр. 2-3). Подробная опись будет в конце письма. Вчера 8 VIII: в "Известии" была статья, которая мне кажется важной: "Торговать, а не распределять" - речь идет не о розничной торговле, а об оптовой. На днях подал в суд на Ленинградский почтамт, требую с него 537 руб. Дело в том, что до 1.1.59 за утраченное заказное международное письмо платили, как и за внутреннее, 5 руб. (в соответствии с приказом Министра связи). Теперь же платят 81 руб. 75 коп. (в соответствии с Конвенцией). Но ведь конвенция не менялась. Из Братского же суда я иск взял обратно, поскольку основания для него отпали. Я тебе писал об указе 14.2 (а не 12.2, как ты пишешь). Малая сов.энц. не буквы X. и Ф. пока не выходила, в БСЭ же Файзуллы нет. Я купил "Историю КПСС", но пока достал лишь один экз. Когда будет свободно, пришлю. Пропал ли Хайям, я так до сих пор и не знаю. Как только я буду точно знать, что он исчез, я йодам в суд. Я очень, очень хорошо понимаю то, что ты пишешь на этот раз про Залгаллера (впрочем, ты это уже писал). Но мне надо еще будет к нему зайти за твоими рукописями. Нет смысла уклоняться и от разговора о содержании твоих работ. Но просить его о редактировании я, пожалуй, не буду. Благодарю за разъяснение начет Университета (1952 и 1953). Интересно, кому могли понадобиться твои книги ("Учр.собрание" и другие, перечисленные мною в письме № 57)? Соседям они явно не нужны (вряд ли они пошли бы их продавать на барахолку, а еще менее вероятно, чтобы они их стали читать), Сав.Гр-чу тоже, Прокопьеву еще меньше! Жалко, что они пропали. И не знаешь, с кого спросить. Надеюсь, ты не забудешь

 

- 139 -

ответить на письма №№ 57, 58. Надеюсь, что твой антоним к слову "легкомысленный" не относится ко мне. А кажется, то, что Борька сделал в ноябре, красивее, чем мне показалось вначале. Юре Волкову я твою тетрадь послал уже давно, но никакого ответа. И на открытку мою он не отвечает. В конце месяца постараюсь выбрать время заехать к нему. Сейчас купил тебе сегодняшнюю "Известию" (от 9 VIII) - ради статьи акад.Семенова о развитии науки. Что касается письма жене, которое я прочел с твоего разрешения, то я вижу, что там кое-что и меня касается. Это неудивительно: чего ж тебе повторяться. Но во избежание недоразумений хочу отметить, что из предыдущих твоих писем жене я почти ничего не читал. Мать их читала, но считала, что мне их не следует читать, хотя мне казалось, что при отсутствии специального запрещения читать эти письма (с твоей стороны) действует твое общее разрешение читать все твои письма. (Что же касается писем жены тебе, то в соответствии с ее просьбой мать и сама их не читала, а тем более мне не показывала.) Весьма сомневаюсь, чтоб я говорил что-то вроде "мяукающих и немяукающих". Это ты выдумал. Может, я и говорил что-либо похожее, но не в таких словах. Да нет, и то не помню, даже и отдаленно похожего. Восхваляет же он, кажется, всех своих ленинградских знакомых (хотя, вероятно, и в меньшей степени), что еще глупее. Что касается золотой медали Дарвина, то я опасаюсь, что опять понял односторонне и будешь ругать меня за дезинформацию. А я в этом нисколько не повинен: ведь я ясно написал "ср. речь Н.С.Хрущева на июньском пленуме (этого года)". А ты небось эту речь не читал (если читал, тогда твои восторги неуместны). Что касается книги Черча, то в "Матем.прос." был ведь список не вышедших, а выходящих в 1958 г. книг. Книга П.С.Новикова "Математическая логика" кочует по таким спискам в 1947 г. (с перерывами). Книги в продаже в Ленинграде нет. Оба твоих письма жене (вложенные в письма №№ 25 и 27) ей послал. А были ли письма, обозначенные (в явной форме) номерами 24, 26, 28? Вообще, включаешь ли ты в счет писем мне те письма, где ты обращаешься ко мне и к матери одновременно? Один твой реферат напечатан в РЖМат № 4 и 7 рефератов - в РЖМат № 6. Деньги они, по-видимому, выслали тебе. Что касается просьб о новых референдах: я написал им твой адрес еще в ноябре с просьбой посылать статьи по этому адресу. Будучи в Москве, я редактора отдела (от которого, кажется, и зависит посылка референдов) не видел. Разговаривал с сотрудниками отдела и секретарем редакции. Большинство из них реагировало не без некоторого, совершенно естественного, удивления. Но ничего и не просил, лишь спросил, известен ли им твой адрес, и добавил, что лучше всего писать на Тайшет, на Управление. Вышел, наконец, том IV "Трудов Третьего Всесоюзного математич.съезда", там напечатано резюме твоего доклада. Я купил тебе этот том. "Историю КПСС" купил и тебе тоже. Том 2 Детской энциклопедии посвящен геологии и астрономии, в частности, помещены биографии выдающихся астрономов: 9 русских и 3 иностранных (Гершеля, Лапласа, Хаббла). Насчет "На заросших тропинках" постарайся изложить мне ясно все, что известно тебе о судьбе этой книги: кто, когда, у кого ее взял, куда передал и где она должна быть сейчас (то, что ты знаешь из всего этого). Насчет Хайяма: Иркутская почта ответила на днях: книга вручена секретарю Козиной, администрация на мой запрос не отвечает - придется, видно, подавать в суд. Попробую прежде запросить эту Козину: кому он передала из Вихоревки эту книгу. Меня сейчас посылают на месяц в колхоз, и причем внезапно. Так что опять не успею послать ИГ-чу "Философский смысл космометрии" (разве что в колхозе перепишу от руки). По той же причине, видимо, не пошлю тебе книг и газет, а лишь письмо. Но если послать вперед книги, то тебе могут не дать письма.

 

- 140 -

Письмо же мать до моего отъезда в колхоз написать не успеет. И уговорить почту не прицепляться, если в бандероли будет письмо, она не берется. Да впрочем, она и вообще не хочет отправлять бандероль. Пришел первый номер "Обозрения современной физики" - он посвящен вопросам, смежным с биохимией. Купил тебе № 4 Мат.просвещения (не помню, писал ли я об этом выше). Насчет корзины с твоими старыми документами ты пишешь что-то очень странное: можно подумать, будто я хочу сам их читать, а матери не дать прочесть. Я согласен, что они сейчас не столь уж интересны, но я не прочь был бы с ними ознакомиться. Но ведь мать говорит, что они, скорее всего, уничтожены как ненужный хлам? На днях в Коме.Пр. была подборка на тему о необходимости развития подготовки кадров по эконометрии. Поскольку Коме.пр. у вас есть, ты, очевидно, эту подборку видел. От твоего Юры было письмо, где он обещал не позже 1/IX сделать копию твоей рукописи (в тетради). А в каком номере Огонька про Винера и Литературку? Поскольку ты все бандероли получил, то на эту тему, очевидно, писать уже никуда не нужно. С большим интересом прочел письмо жене, вложенное в письмо № 25. В польской газете "Политика" сообщается, что некоторые польские суды начали признавать действующим правом довоенный закон, согласно которому газета, поместившая неверное сообщение о к-л гражданине, должна поместить опровержение, и причем на том же месте, тем же шрифтом и с заголовком того же цвета и того же размера. Газета считает точку зрения этих судов ошибочной. На днях по приглашению рабочих з-да Кр.Выборжец в Ленинград приезжала группа сотрудников МИДа. Они читали лекции на различных з-дах. Один из них (кажется, Теплинский) пришел и к нам на завод. Он прочел лекцию о Ближнем и Среднем Востоке. Наше начальство напрасно опасалось, что я буду задавать много вопросов. Я не задал ни одного вопроса по той простой причине, что лекция была абсолютно исчерпывающей, лектор как бы предугадывал все возможные вопросы и заранее отвечал на них. Безусловно этот лектор лучше владеет материалом, чем лекторы Горкома партии и даже некоторые московские. Говоря об Иордании, он отметил что одной из причин падения антиимпериалистического правительства Набулси (созданного в конце 1956) послужила неправильная политика коммунистов: хотя они крайне слабы в этой стране, они все же едва выйдя из подполья, стали добиваться передачи им власти. Касаясь Египта, лектор отметил, что президент Насер ловко использовал борьбу различных коммунистических организаций между собой, чтобы расправиться с коммунистическим движением. Он отметил, что Насер пытается оправдать запрещение партий ссылкой на то, что буржуазные партии тянули бы в сторону Запада, а коммунисты - в сторону СССР, а он-де стоит за нейтралитет и за единство народа. Лектор отметил, что хотя арабы с точки зрения языка, религии, культуры, исторических судеб представляют собой единый народ, их объединение в настоящий момент было нецелесообразным (очевидно - с точки зрения арабского рабочего класса). Касаясь Ирана, лектор отметил, что США категорически отказывались взять на себя обязательство защищать Иран в случае "косвенной агрессии", и только после заявления правящих кругов Ирана, что в таком случае Иран откажется и от договора о помощи в случае прямой агрессии, эта формулировка была в договор о помощи включена. Как известно, Иран сорвал переговоры с СССР о пересмотре советско-иранского пакта 1921 г., разрешающего ввод советских войск на территорию Ирана. А теперь иранская дипломатия по всякому поводу и без повода заявляет о своем стремлении к улучшению отношений с СССР, просит СССР предложить какую-нибудь программу улучшения отношений, заявляют, что пойдут навстречу пожеланиям СССР. Они добиваются, в частности, прекращения радиопередач на персидском

 

- 141 -

языке, рассказывающих правду об иранском правительстве, о том, как далеко оно от интересов народа. А вместе с тем они отказываются порвать договор о военной помощи с США, лицемерно заявляя, что они согласны заключить аналогичный договор и с СССР. Говоря об Ираке, лектор отметил, что компартия участвовала в подготовке народной революции 1958 (наряду с военной организацией Абдель Керим Касема). Касем благожелательно относится к компартии. Правда, формально все партии до сих пор вне закона. Но фактически коммунисты выпускают газеты, организуют крестьянские союзы, а несколько месяцев назад канд. в ЦК КП был включен в правительство. Касем обещал в январе 1960 официально разрешить партии. Однако в самое последнее время в отношениях между Касемом и КП наблюдалось охлаждение: Касем заявил, что он будет бороться против анархии, имея в виду левые силы. В этом охлаждении сыграли свою роль левацкие загибы части коммунистов, осужденные на последнем пленуме ЦК КП Ирака (постановление пленума, напечатано в сокращенном виде в "Правде", этот номер "Правды" я тебе пришлю). В Ираке действуют трибуналы, сурово расправляющиеся с предателями народа: руководящими деятелями прежнего режима, а также сторонниками ликвидации независимости страны и присоединения к ОАР. Процессы проходят в ускоренном порядке и при закрытых дверях. Иракский народ отвергает клевету западной печати по поводу этих процессов и лицемерное сочувствие преступникам. Часть народа считает даже эти меры недостаточными. Вооруженные отряды КП по ночам расправляются с наиболее реакционными деятелями, подчас с излишней жестокостью, скажем, привязывают к автомобилям. Пленум ЦК признал ошибкой применение подобных методов, которые хотя и являются естественным выражением гнева народа, но не всем населением правильно понимаются. Отвечая на вопрос: что заставило Эйзенхауэра согласиться на обмен визитами, лектор отметил, что в настоящее время все трезвые политические деятели на Западе (т.е. все крупные политические деятели, кроме разве Аденауэра - ср. впрочем его послание Хрущеву, опубликованное в "Правде" 31/VIII) пришли к выводу, что в случае ядерной мировой войны победителей не будет, будет гибель цивилизации. Известно, подчеркнул лектор, что наша точка зрения иная: если капитализм развяжет новую мировую войну, то погибнет не цивилизация, а прогнивший капиталистический строй. Еще о Валериане: а может быть все же опасности, которой он не избежал, и нельзя было избегнуть. М.б. не нужно содержания, а лишь форма, не нужно идеи, а лишь принципы, типа "не убий" (я к примеру лишь называю этот принцип). С др. стороны, как все же опровергнуть человека, который стал бы утверждать, будто жизнь человечества невозможна без религии? В истории мало смысла говорить о том, что было бы, если... Однако невозможно говорить об истории, а тем более об уроках истории, не употребляя этого выражения. Если допустить это выражение, то приходится признать понятным и выражение "исторически неизбежное" - это то, что произошло бы и в том случае, если бы отсутствовал рассматриваемый данным историком фактор. Если же (что будет вполне логично) признать, что ввиду немассовости исторических событий к ним эти понятия неприменимы, то придется отказаться полностью от сравнения заслуг тех или иных исторических деятелей или партий (или ограничиться их моральной или эстетической оценкой, а не исторической). Это, кажется, точка зрения Л.Толстого и романа "То, чего не было". Но ты, вроде бы, не так считал. Что о тебе Игорь сказал "по секрету", ты очевидно, догадываешься. Ты говоришь, что заинтересованное лицо не может, де, возражать. Но ты ведь сказал, что на подобные мелкие личные нападки ты отвечать вообще никогда не станешь. Так что этот аргумент отпадает. Про порошок разговор возник случайно, исходя из

 

- 142 -

множественного числа выражения "экспертн.к-ия" в обв.закл. Так что я про рогатку не понял. Микрофильм "Коня" возвращен органами полностью (кажется, без одной стр., к-рой и не было). Резерфорд гос. деятелем или юристом не был, а был пацифистом, и за это отсидел в американской тюрьме около 2 лет (1917-18). По моему мнению, 99% людей любой категории (достаточно массовой), кроме категории лжецов, искренни, даже когда кажется, что нелепость их рассуждений очевидна. Ты читал "Лес богов" Б.Сруога? - Как они там демонстративно шапки одевали перед немцами! Но как же такая демонстративность и правдивость могут сочетаться со скрытностью?! Обв. закл. само по себе не является доказательством. Приговор должен основываться лишь на доказательствах, рассмотренных в судебном заседании, и ссылаться лишь на них. Суд не отверг выводы экспертов, а просто не рассматривал их, сочтя излишними. Я не сомневаюсь, что с т.зр. адвоката разумно было экспертов не вызывать. Но я бы на твоем месте это мнение отверг. В той мере, в какой имела смысл твоя защита вообще, твои объяснения и т.п. Ровно в той же мере (а может, и в большей), имело смысл вызвать экспертов. Др. основания были - они упомянуты в обв. заключении, а от части своих характеристик они, я думаю, вынуждены были бы отказаться. Суд считал аксиомой определенную характеристику твоих статей и, как мне кажется, просто уклонился от полемики, когда ты пытался это оспорить. Экспертам уклоняться было значительно труднее. Если кто-то считает, что другое лицо, перейдя в христианство (или, скорее, - уверовав в Христа, что, пожалуй не то же самое, если под христианством понимать религию), стало светлее и выше, то это вовсе еще не означает, что первый человек сам перешел в христианство. Насчет Петра Ал. меня как раз и интересовало, оцениваешь ли ты низко лишь отдельные его работы или в целом перестал его высоко ценить. Очевидно - первое. Ст. 175 УПК: о производстве обыска составляется мотивированное постановление. Ст. 179: следователь, приступая к обыску, обязан огласить соотв. постановление. Мне известно, что те же люди иногда предъявляли пост-е по собственной инициативе. Поэтому я считаю весьма вероятным, что, если бы сразу потребовать, они бы предъявили. Тем более, что в журнале "Сов.милиция" 1958 №4 с.45 сказано: "предъявление обыскиваемому лишь ордера, а не мотивированного пост-я является грубейшим нарушением закона". В отношении Лени Пленум Верх, суда СССР отменил как опр-е ВСуда РСФСР, так и пост-ие ПрезВСуда РСФСР и передал дело на новое кассационное рассмотрение, при котором был подтвержден приговор от 23/IV. Насчет меда. Ну и что ж, а в данном случае я ему верю. Какие еще причины? А то, что есть люди именно с такими взглядами, к-рые он приписывает ему, и они как раз восхваляют его (Славку) (ну, может, у него менее карикатурные). Я не говорил в марте 1956, будто что-то не подтвердилось, и уверен, наоборот, что это верно. Я очень жалел, что меня спрашивали о той польской статье в июне, а не в июле - это звучало бы совсем иначе. Что касается председателя, то думаю, что им был министр, и поверил он в иное утверждение лишь после убедительных доказательств. Вот про Жору вопрос сложнее. Возможно, ты прав. Это не противоречит, что я верю всему, что про него говорят. Это две стороны правды. Насчет моей разбросанности: конечно, я остаюсь самим собой. Но все же, мне кажется, я стал менее разбросанным: математикой почти не интересуюсь, физикой довольно мало, а что касается всяких трамвайных маршрутов, то тут я совсем деквалифицировался. Насчет силы воли: совет неконструктивный - а как ее укреплять. Насчет того, кому хуже: ты не прав, ведь речь идет всего лишь о совете. Насчет конспекта вы с матерью опять разошлись во мнениях. Я ее, конечно, вполне понимаю, тем более, что так думает и Ира. Клим, конечно, подлец. Я и хотел

 

- 143 -

разнести письма сам. Но все дома стали орать: что ты делаешь, он сам разнесет. Вроде, говорит, разнес. Я в этом сомневаюсь, но дома их нет. Впрочем, с почты его все же выгнали, или сам ушел, во всяком случае - больше он там не работает. Перевод Олегу я торопился послать пока он в Иркутске, поэтому послал, сколько было (все равно опоздал, и так до сих пор не знаю, получил ли он, писал во Владимир, не отвечает). А вообще, это не столь просто. Доп. том БСЭ вышел в прошлом году, он содержит материалы о явлениях и лицах, по тем или иным причинам пропущенных в основных томах (напр., из-за того, что они приобрели известность лишь после выхода соотв. тома). Почему второй? Это первый из этой категории. Правда, мне казалось, что первый - Ханджян, но оказывается суд был уже после смерти Ханджяна. Или ты первым считаешь того, о ком говорил Мухитдинов осенью 1956 г.? Но ты забыл - он как раз и говорил об Икрамове. Принимаю к сведению все, что пишешь в письме № 29 о Залгаллере и Александрове (впрочем, это повторение того, что ты уже писал). Но каким же образом это согласуется с твоей просьбой (несколько ниже) просить Ал-рова написать отзыв о переводе Гамова (писал ли я тебе, что в 1957 Гамов получил всемирную премию - забыл, чьего имени - за научно-популярную литературу?). Я не вполне понял насчет заявления от 6.XI. Хорошо, что ты написал о заявлении К-й: я выпросил у матери прочесть ее копию. (Между прочим, она перестала показывать мне адресованные ей письма Ирэны; правда, они, кажется, действительно, для меня малоинтересны. И уж совсем непонятно, что она очень неохотно показывает мне твои письма, адресованные ей, если есть отдельное письмо мне - но не пойми этого как просьбу не писать мне отдельно. Это, конечно, не упрек: я мать очень уважаю и восхищаюсь ею, она делает для тебя, вероятно, больше, чем большинство других матерей. Но тем менее понятно.) А что же Жора делал? Ничего. Во всяком случае - ничего такого, что было бы отменено после его увольнения. Идеи Андреева о моделировании языка я перескажу тебе в другой раз. Вышла в переводе с польского брошюра "Рыцарь акрополя" - о Манолисе Глезосе. Там приведены два высказывания реакционных деятелей о Глезосе. Первое - в 1945: неважно, что он коммунист, он - греческий патриот, его подвиг славит весь греческий народ. Второе - в 1947: всю моральную низость этого человека показывает его поступок 1941 года, он сорвал эту грязную тряпку с Акрополя, заведомо зная, что за этим последует усиление репрессии немцев против мирных граждан, весь греческий народ ненавидит его за это. Выходит, даже в Глезосе можно обнаружить кусок Нечаева. (Последняя фраза не имеет оценочного характера.) Не помнишь ли ты "Литгазету" за 1 мая 1957? Там на 4-й полосе статья Джанни Родари. Как будто почти тривиальная. Но мне запомнилось, во-первых, как косо смотрел на него библиотекарь в фашистской Италии, выдавая ему Маркса и т.п. А во-вторых, он описывает озорство школьников и студентов (тогда же), в частности на военных занятиях, и находит в этом некий смысл. В одной из тех Лигазет за нынешний год, к-рые я тебе пошлю, есть другая статья Дж.Родари, где доказывается, что детей надо приучать к бунту против авторитетов (правда, мне не показалось убедительным описание того, как он приучает свою дочь бунтовать против отца - все сводится к формальности).

Будь здоров. Всего хорошего.

№ 76 1 сентября 1959 г.

Эрнст

П.С. Итак, в колхоз я не поехал, хотя и не отказывался. Произошло это следующим образом: я стал требовать, чтобы завод выдал комбинезон (думаю, что з-д мог бы это сделать). Кроме того, я спросил, как будут платить (при отправке на

 

- 144 -

полевые работы теперь платят не 100, а 50% среднего заработка, плюс, конечно, то, что там заработаешь. Но вот, напр., на такой работе, как переборка картошки люди из нашего отдела зарабатывали значительно меньше, чем 50% среднего заработка). Мне объяснили, что на этот раз направляют не на полевые работы, а на строительство коровника (на месяц, примерно на 200 км от Ленинграда). А потому будут платить 100% среднего, но зато там уже ничего больше платить не будут. Тогда я спросил: "А может быть, полагаются какие-либо суточные или командировочные?" (Потом я узнал, что на других з-дах в таких случаях действительно платят суточные. В справочниках обо всем этом ничего нет.). На что нач. отдела кадров заявил мне: отправляйтесь обратно в отдел, мы постараемся найти человека, к-рый задает меньше вопросов, чем Вы. В общем, я рад, что не поехал: я пропустил бы 4 бановских выставки и не сделал бы многого другого, что собираюсь сделать (опять всем страшно давно не писал). Хотя, быть может, мне было бы полезно для разнообразия съездить туда. Машинка же у меня уже год, как не слепая (другой шаг), как ты этого не замечаешь? Посмотрел твою статью: по-моему, все правильно. Шаумяна доклад на совещании я помню, мне не очень понравился (тезисы в брошюрке), я уж не помню сейчас, о чем он. Вообще Шаумян пишет слишком схоластично, "научно". Формулу для определения фонемы я из твоей статьи вычеркнул, ибо гораздо точнее и правильнее сказано словами. Юре звонил, он уехал в отпуск, вернется в середине месяца. Но откровенно говоря, я почти уверен, что он откажется читать твою статью (ибо я знаю его отношение к тебе - оно очень резко отрицательное). После разговора с матерью я решил в этом месяце не посылать тебе бандероли, а только письмо, которое я отдам матери, и она вложит его в свое. В "Соц.законности" № 8 говорится как об уже почти решенном деле, что не только в Молдавии, а везде будет введена уголовная ответственность за неподчинение администрации мест заключения и за отказ от работы в местах заключения. В какой-то газете на днях была статья, автор которой недоумевал по поводу того, что принцип "кто не работает, тот не ест" почему-то не распространяется у нас на места заключения. Я не встречал ни одного человека, который бы резко вас осуждал. Хотя есть немало людей, находящих подлыми поступки, в связи с которыми могли пострадать (и пострадали) жена и др. А еще больше людей, которые просто не желают иметь никакого контакта с тобой, и даже ничего слышать о тебе, и даже видеть тех, кто переписывается с тобой! Уж пусть бы лучше осуждали тебя, было бы честнее и порядочнее! Что касается идей Андреева, то у меня где-то законспектирован его доклад, но сейчас я не буду искать, а попробую суть изложить по памяти. Он сравнивает вероятность вообще букве встретиться в русском тексте с вероятностью этого же события при дополнительном условии "известно, что эта буква занимает энное место с конца (начала) слова". Находит ту букву и то эн, при которых это отношение максимально. Оказывается (кажется, что это "о" на конце слова). Тогда он интересуется такими же отношениями вероятностей в случае, когда числитель берется при условии "буква стоит на предпоследнем месте, а последнее - буква о". Опять находит максимум по всем буквам. Так он определяет некое характерное окончание (как он узнает, на скольких буквах остановиться, я не понял, как и то, как у него получаются инфиксы - префиксы-то получаются). В конце-концов он имеет возможность найти части речи, количество форм каждой части речи с грамматич. характеристиками, но без названий. Например, часть речи № 1 имеет два вида изменений: по виду А она имеет две формы, по виду Б - 6 форм, - а всего 12 форм (терминологию я сочиняю на ходу, и мало удачно, я имел в виду существительное с двумя числами и шестью падежами). Далее он находит, что эта часть речи может изменяться по своим 12

 

- 145 -

формам, скажем, шестью способами (склонения, конечно, не три, ибо здесь будут учтены и некоторые редкие склонения). Не помню уж, получаются ли у него и роды у сущ., или только у прилагательных. Кажется, получались. И т.д. получаем полную схему грамматики не только без семантики, но и без знания грамматического смысла категорий. Причем он говорит, что вопреки ожиданию получается очень близко к традиционной грамматике.

Ну ладно, кончаю. Еще раз привет.

2/IX 59

П.П.С. А разве в твоем духе - рассуждать, чьи мнения можно критиковать, а чьи нет?"

 

Вместо того, чтобы в комментариях раскрывать, что Слава и Жора здесь суть Вячеслав Молотов и Георгий Маленков и т.п., я предложу читателю мысленный эксперимент: представьте, что вот это письмо зачитывается ему без пауз - как написано без абзацев - самым громким голосом радиовещания. Представили? Тогда вы услышали, каков был Эрнст Орловский в общении (до конца семидесятых годов, когда его голос потишел). Громкостью и бесцеремонностью в обращении он резко выделялся среди всех известных мне лидеров правозащитного направления в демократическом движении: Есенина-Вольпина, Чалидзе, Твердохлебова, Альбрехта. Не случайно Ира Вербловская летом 1962 года писала мне из Ленинграда:

— Эрнста я люблю вдали, а вблизи он мне неприятен.

У нее стандартное наименование Эрнста в письмах было "Орущий". И Виля вспоминает:

— Когда Эрнста на Пушкинской не бывало, все жалели, что отсутствует такой умный и эрудированный собеседник. А когда он бывал, так это была чума в квартире - никому невозможно переговорить друг с другом, у всех болит голова.

Она же вспоминает эпизод, рисующий, как Эрнст не замечал ничего рядом творящегося, что не входило в его мир юридических представлений и журнально-газетной информации. Был он у Вили в гостях. Мать Вили Сарра Абрамовна, которая "для удобства существования" обычно рекомендовалась Софьей Борисовной, испекла пирожков и несла к столу на тарелочке. Эрнст вещал, что он вычитал в периодике всего мира. Тарелочка выскользнула из рук Софьи Борисовны, пирожки рассыпались. И она и Виля опустились на корточки собирать их под столом, под стульями. Эрнст же, изогнув шею, чтобы им было удобнее слушать, продолжал, не видя пирожков на полу, не наклоняясь помочь. Безостановочно, упирая на юридические нюансы.

Сам он в процитированном письме и в других сетует на собственную разбросанность. Да, он почти ничего не заканчивал. Конечно, он гораздо лучше, полнее и точнее, написал бы то, что изложено в §6. Мог бы написать тогда же, в 1958, в 1961, в 1970 годах. Он все это знал уже тогда же - но соединить и закончить не умел. Вкладывал гору труда, но стремление к совершенствованию, сознание, что невозможно достичь им самим признанных кондиций, останавливало его в начале почти на всех поприщах, на какие он ступал.

Опять же, как предтеча Демократического движения, на сей раз в варианте Литвинова-Шихановича, он собирал сведения о политических репрессиях. Но "Хроники текущих событий" он не создал. Вот перечень, составленный им по моей просьбе в 1963 году из его разрозненных записей:

 

- 146 -

"1) Пименов ...43

2) Щербаков ...

3) Успенский Кирилл Владимирович, рожд. 1915, писатель, чл. СП СССР Кирилл Косцинский, арест, в Л-де VIII 1960.

4) Шагдаров, мастер з-да "Ленгазанпарат", 1957, получил 8 лет за сталинистскую агитацию.

5) Фурсель Вилхо и Тупицын, осуждены в октябре 1959 Верх.Судом Карел.АССР но ст. I и 2 з-на о гос. преступлениях на 10 лет (в июне 1959 перешли в Финляндию, в июле выданы Сов.Союзу).

6) Тарасюк Леонид Ильич 1925 г.р., Л-д, ст.7 ч.1 з-на о гос.преступлениях, ст. 182 чч.1 и 4. Арестован 2.1.59, осужден 23.04.59 на три года, Верх.Суд РСФСР снизил до 5 месяцев, но пленум Верхсуда СССР отменил снижение. Свидетели: Тарасюк Ф., Шмуглер, Доманская?

7) "Союз коммунистов":

1. Трофимов Виктор Иванович, Л-д, арест. 24.05.57, на 10 лет.

2. Пустынцев Борис арест. 24.05.57, на 10 лет, помилов. до 5 л.

3. Малыхин, арест, в конце мая 57, на 10 лет, ст. 58-1А через 19 снята Верховным судом.

4. Петров Слава, арест. 13.06.57, 58-10 через 17, на 3 года, см. хвалебную статью о нем "Лен.правда" от 15.09.60.

5. Голиков Александр, арест. 24.05.57, на 10 лет.

6. Тельников Володя, Москва, 1937 г.р., арест. 18.06.57 на 6 лет.

7. Хайбулин Борис, арест. 15.06.57, на 5 лет.

8. Потапов, 58-10 через 17, на 3 года.

Процесс состоялся 9-19.09.57. С № 1-6, кроме № 4 по 58-10 и П. Тельников и Хайбулин в Москве - "Союз революционных ленинистов". Свидетели: Геля, Бэн, наборщик - убит в драке до суда.

8) Дмитриев Гена, Л-д, выделено из дела Трофимова, арест, в конце мая 1957, суд в октябре 1957, 6 лет, снижено до 3 лет.

9) В апреле 1957 арестованы и в июле осуждены по 58-10:

1. Мартыненко, на 6 лет, снижено до 3 лет.

2. Орлов, на 4 года, снижено до 2 лет, освобожден осенью 1958 по зачетам. Переписывались с американским посольством на предмет переезда в США.

10) Арестованы летом 1958 по 58-1 а, якобы за "Доктора Живаго":

1. Рафалович Адик, 10 лет.

2. Меклер Юра, 6 лет.

11) Арестованы 24.08.58 или около этой даты в разных городах, осуждены вЛенинграде по 58-10, 11:

1. Молоствов на 10 лет                    на 7 лет

2. Солохин Николай Дмитриевич на 8 лет                         на 6 лет

3. Гаранин на 7 лет                          на 5 лет

4. Козлов на 6 лет                            на 4 года

Указаны сроки, оставшиеся после рассмотрения в Верхсуде, которые потом были снижены.

12) Дело о платине, март-май 1957, Л-д, центральная фигура Клебанов,

 


43 Ничего нового сравнительно с. изложенным у меня. Микроскопические разночтения разбирать здесь неуместно.

- 147 -

Эльгюрт,

Асиновский

поляки муж и жена, еще 5 человек.

13) Косарев Вадим Николаевич, 1940 г.р., Л-д, арест. 13.12.57, осужд. 5.03.58 по 58-10, 16-11 (один) на 7 лет. Свидетели две девушки. В начале 1960 освобожден условно но указу 14 июля 1959. Одновременно надзорная инстанция, не зная об этом, снизила срок до 2 лет.

14) Матяш Владимир Иванович, рожд. 1934, Л-д, офицер, товарищ которого сбежал за границу. Осужден по 58-10 на 3 года, затем оправдан, но 31.12.57 дело возвращено на доследование.

15) Арестованы в июле-августе 57 в Москве, осуждены по 58-10, 11, вроде бы сторонники западного капитализма:

1. Краснопевцев Сергей на 10 лет

2. Рендель на 10 лет

3. ?Казовой? на 10 лет

4. Семенченко Миша на 8 лет

5. Меньшиков на 8 лет

6. ? на 8 лет

7. Покровский на 6 лет.

8. Гольдман на 6 лет.

9. ? на 6 лет.

16) Осуждены в Л-де осенью 1958 по 58-10:

1. Кулябко.

2. Фомченко Вадим.

17) Гидони Ал-р Григорьевич, арест. 22.12.56, осужден в апреле 57 в Л-де по 58-10 на 2 года. Осенью 1957 привлечен снова в Саранске.

18) Вернадский Серж, быв. ленинградец, осужден по 58-10 на 5 лет в Семипалатинске. Был свидетелем по лагерному делу Синкевича-Вайля.

19) Лагерное дело ГРАСО - "Гражданский Союз"

I. Синкевич...44

20) Ш. (?) Георгий, 1936 г.р., арест. 12.56 в Томске. Был свидетелем по делу ГРАСО. После отбытия наказания уехал в Ригу, где отец его, директор филармонии, член коллегии Мин.культуры в свою очередь сам был арестован в 1937, реабилитирован с признанием 27-летнего партстажа, хотя членом партии не был45.

21) Фриде, арест, в конце 1957 при возвращении в СССР. Ранее был заочно приговорен к расстрелу. Приговорен в Л-де на 25 лет, снижено до 15.

22) Левин и др., Л-д, по 58-10 на 10 лет. Записывали на магнитофоны джазы, передачи "Св.Европы" и "зашифрованные инструкции НТС".

23) Конец 1957, истфак ЛГУ. Типографским образом изготовленная брошюра "40 лет ошибок и преступлений".

24) Братья Фокины из ЛГУ, начало 1959, за шпионаж.

25) Нефтяной факультет Горного и-та, секретарь комсомольской организации, фамилия вроде Бро, исключен из ВЛКСМ, потом восстановлен; 1956-57.

26) Студент Ин-та Лесгафта перед 7.11.57 читал на обсуждении журнала "Нева" в ГПБ такие стихи, что все разбежались, исключен из ин-та, уехал на целину или Иркутскую ГЭС, где арестован.

 


44 См. в §10 текст приговора, с которого делал выписку Орловский.

45 Ш. - это Гера Швейник, с которым я сидел в одной камере в Иркутской тюрьме, тоже привлеченный по этому делу.

- 148 -

27) Вильнер Миша, Петрозаводский ун-т, летом 1959 привлечен по 58-10, кончилось исключением из Ун-та и переходом на завод.

28) Студент ЛИСИ зимой 1956-1957 арест, за отказ стать осведомителем и пощечину, но вскоре выпущен и А.А.Андреев похвалил коллектив за его защиту.

29) Матмех МГУ, зимой 1956-1957 вывешен портрет Троцкого с приветственной надписью - арестованы и осуждены46:

30) Янков Вадим, осенью 1956 исключен из МГУ с мехмата за речь о соцреализме. Позже окончил.

31) Красильников Миша. Л-д, филфак, арест. 7.11.56.

32) Атаманенко. Л-д, арес. весной 1957 по 58-10, уже пожилой человек

33) Жирков. Л-д, арест, в конце 1957 за сталинистскую агитацию.

34) Пирогов Сергей Кузьмич. Ленинградец, осужден в Архангельске.

35) Студенты, арестованы в Л-де до декабря 1958 по 58-1 а, 58-10; сведения из лекции:

1. Гудзенко

2. Арефьев

3. Титов

36) В 1956 двое исключенных из ЛГУ за аморальное поведение решили бежать за границу. Сведения из лекции.

37) Багрецов, наборщик, совместно с техником до декабря 1958 в одном КБ Ленинграда изготовляли антисоветские листовки. Сведения из лекции, см. п.55.

38) В конце 1956 в Л-де арестован преподаватель вуза, при обыске найдено оружие и фашистская литература. Сведения из лекции.

39) Студент ЛГУ в 1956 задержан при попытке бегства на иностранный пароход. Сведения из лекции. КГБ решило ограничиться исключением из ун-та и направлением на целину. Он позже на Братской ГЭС был бригадиром бригады коммунистического труда.

40) Рукописный журнал "Ересь" ЛГБИ, конец 1956. Редколлегия:

1. Вайль

2. Кудрявцев

3. Пачевский Тальмонд

4. Слепакова

5. Троицкий Александр

41) Статья Шейнина в "Известиях" 06.09.5947: разоблачена антисоветская группа студентов, после беседы в КГБ решено оставить их в вузе.

42) Та же статья Шейнина: бригадир спичечной фабрики в Бийске Шумилов обвинен по 58-10, дело передано на рассмотрение общественности. Собрание состоялось 18.06.59.

43) События в Муроме 30.06.61. Аналогичные события в Александровске.

 


46 На мехмате МГУ в конце 1956 года М.Белецкий выпустил "Литературный бюллетень", в котором, в частности, писалось, что "Не хлебом единым" - это "будящий нас колокол", в сопровождении рисунка, где пролетарий рвал на себе цепи под звон колокола. К весне 1957 года Белецкий был исключен. В ноябре 1956 года Вадим Янков произнес резкое выступление против комсомола и организовал бойкот столовой на мехмате. Тоже исключен к весне 1957 года. Полагаю, что испорченный телефон донес до Орловского эти истории. Ни портрета Троцкого, ни арестов в ту зиму на мехмате не было. Удаленность источника информации от МГУ видна из того, что тут он мехмат именует по-ленинградски "матмех" (уже в следующем пункте - правильно). Как все перевирается, видно из того, что И.В.Огурцов мне в 1985 году рассказывал про "громадную демонстрацию студентов ЛГУ на Театральной площади в ноябре 1956 года в защиту Венгрии". Поспорив, установили, что речь идет о сходке 21.12.56 на площади Искусств; см.§§8, 18 гл.1 и §§3-4 здесь.

47 Цитату из этой статьи см.в §16 далее.

- 149 -

44) "Известия" 28.08.63, статья В.Т.Шумилова (Лен.УКГБ):

1. Немецкий Ю.И., экономист, Л-д, связан с американским шпионажем, приглашен в КГБ, покаялся.

1. Коршун Н., инженер КБ, Л-д, дело по 58-10 передано на рассмотрение коллектива.

2. Фенев А., Л-д, арест, в конце 1962 по 58-10. Его друзья:

3. Ряузов.

4. Зиновьева из ГПБ.

5. Тимашкова из ГПБ.

45) В "Вечернем Ленинграде" от 17.03.59 названы иеговисты:

1. Заврайская Зинаида, 24 лет, арестована.

2. Калинкина Мария, она же Валя.

3. Кандыбей Мария.

4. Тарасова Галина, 26 лет, арестована.

5. Брат Володя.

6. Людмила Л., 20 лет.

7. Тамара И. 18 лет.

8. Татьяна М., 20 лет.

"Вечерний Ленинград" от 14.04.60 называет еще иеговистов:

1. Быкова Т.

2. Лебедев В.

3. Нарышкина Л.

4. Некрасова П.

5. Петрова Ф.

6. Румянцева Анастасия, 57 лет.

"Вечерний Ленинград" 26.04.60 называет раскаявшихся иеговистов:

1. Калинина А.

2. Калинина Е.

3. Кандыбей, сын Марии.

4. Кондратьева Е.

5. Моченкова М.

6. Орлова Л.

7. Редькова Екатерина И.

8. Трохалева А.,

снова упоминает брата Володю, он же Иван, и называет нераскаявшихся иеговистов:

1. Кандыбей Мария Гавриловна, осенью 1961 осужд. на 7 лет.

2. Родина Екатерина Ивановна.

3. Румянцева Анастасия Александровна, осенью 1961 осужд. на 7 лет.

4. Соколова Вера Григорьевна.

5. Чеснокова Валентина Александровна, осенью 1961 осужд. на 7 лет.

46) "Комсомольская правда", от 15.09.60, статья Лякина о Ленинграде, где упоминаются:

1. Братья И. и их товарищи, связанные с иностранцами.

2. Инж. С. с судостроительного предприятия чуть не стал преступником.

47) "Комсомольская правда" от 30.10.60, статья Ю.Дмитриева и "Ленинградская правда" за то же число, статья К.Курбатова:

Решетов А.Н., инж. Гипрокаучука, ленинградский филиал, писал анонимные клеветнические письма, взят на поруки коллективом.

 

- 150 -

48) "Смена" 17.10.59, статья А.Островского: начали с фарцовки, а кончили продажей чести и совести, в Ленинграде:

1. Клейнман Эдуард.

2. Алферов Игорь.

3. Культэ Олег.

49) "Ленинградская правда", статья Лякина 05.03.59 о

1. художнике Г. (Гудзенко48; ср.статью в декабре 1957)о фарцовщиках:

2. Бедеров Э.

3. Безуглый Виталий.

4. Вигдорчик Валерий, ин-т киноинж.

5. Городковский В.

6. Дементьев Б.

7. Джус Юрий.

8. Заостровский Ю.

9. Краснюк Марк.

10. Круммер О.

11. Савицкий О.

12. Шафранов Борис, ин-т киноинж.

50) "Смена" 26.10.60 статья В.Крицкого: американский студент К.интересовался архивными материалами по истории XIX века по заданию секретной службы49.

51) "Комсомольская правда" 30-31.08 и 01.09.60 статьи И.Шатуновского. Осуждены в Москве:

1. Репников Вячеслав.

2. Рыбкин Ростислав50.

52) "Смена" от 15.12.59, статья Т.Дьяконовой: КГБ разобралось в антиобщественной деятельности Мамыкиной Эммы, из Ленинграда.

53) "Пограничник", 1959 № 22, статья А.Логачева:

1. Ситников, преступник, жил в Москве, потом на Дальнем Востоке.

2. Шумилов, упомянутый в п.42.

3. Шукан Н.Г. из Канска, взят на поруки.

54) "Ленинградская правда" от 13.07.58, статья А.Непомнящего:

1. Ин-ский.

2. Художник 3.

55) "Ленинградская правда" 06.08.58, статья П.Елисеева, К.Рогова:

1. Сотрудник типографии И.Багрецов рассылал анонимные клеветнические письма, см.и.37.

2. Гольднпейн С. клеветнически обвинял других в особо опасных государственных преступлениях, сам осужден за спекуляцию.

3. Гордиенко С., кандидат мед.наук, писал клеветнические письма личного характера и антисоветские фальшивки.

 


48 Гудзенко Родион Степанович. Родился в 1931 г. в г.Полтава. Художник. В середине 50-хгодов жил в Ленинграде, где и бы арестован 1 августа 1956 г. Следственным отделом УКГБ по Ленинградской обл. по ст. 58-10 ч.1 УК РСФСР. В 1956-1960(7) годах – политзаключенный мордовских лагерей. (Изд.)

49 Возможно, "К" - это Эдуард Л.Кинан, вскрывший мистификацию с перепиской "Курбский - Грозный". Его и к делу Косцинского-Успенского пытались пришить.

50 По этому делу А.С.Есенин-Вольпин помещался в сумасшедший дом, о чем Орловский тогда не знал.

- 151 -

56) "Советское государство и право", 1959, № 8, статья В.С.Тикунова.

1. Мария Р. в знак протеста против необеспеченности жильем и др., подожгла цех в Л-де; с ней разобрались и помогли с жильем.

2. Эрик Т., школьник в Эстонии, взят на поруки.

57) "Смена" 22.05.62, статья И.Лисочкина:

1. Бродович Ольга.

2. Бродский Иосиф.

3. Вовк Кирилл.

4. Волпянская Мариамна.

5. Гужков Вилли, с механобра.

6. Козлов Анатолий, с механобра.

7. Уманский Александр, осужд. на 7 лет. Его жена - Нежданова Мария, с матмеха ЛГУ.

8. Шахматов Олег, осужд. на 7 лет.

9. Шемшединов Сергей.

58) "Ленинградская правда" от 11.11.61 и "Труд" от 19.01.62 упоминаетсионистов из Ленинграда:

1. Дынкин Е.Ш., осужд. на 4 года.

2. Казанов Н.А., осужд. на 7 лет.

3. Печерский Г.Р., осужд. на 12 лет.

Свидетели:

1. Абрамзон Я.Ш.

2. Борухов С.Б.

3. Буданицкие М.Б. и Е.Г.

4. Дымент С.А.

5. Лубанов А.Р.

6. Подрядчик Л.

7. Сквирский С.И.

8. Стесин А.С.

9. Теслер А.Д.

10. Шапоринский А.И.

11. Эздрин А.Б.

59) "Неделя" 1962 № 35:

1. Балакирев Валерий, работал на Кировском з-де в Ленинграде, дважды пытался бежать за границу, хулиганил, спекулировал, сослан, подделал документы, помогал шпионам ФРГ, - рассказал Загвоздин Александр Васильевич из КГБ.

2. Один молодой человек арестован КГБ за распространение слухов, выяснилось, что повлияли ошибки периода культа личности плюс обывательские слухи. Освобожден, пошел на моск. завод, окончил вуз заочно, пишет стихи, - рассказал Лебедев Владилен Валентинович из КГБ."

 

Из самого перечня видно, как мало у Орловского знакомых, как пристально он читает газеты.

Наша переписка с ним проходила разные фазисы. Воркута - мы оба творим словоохотливые эпистолы. Вихоревская фаза - его послания объемисты, я прорываюсь нерегулярно, большая часть моих писем изымается цензорами, которые штудируют мои послания не в Вихоревке, а в Чуне или в Тайшете (что видно по штемпелям, пунктуально отмечаемым Эрнстом), а объем - или, точнее, площадь - моих писем все заметнее сужается. Наконец, владимирская стадия, когда мне дозволено писать раз

 

- 152 -

в месяц на одном листе и только родственникам. Получать я могу тоже исключительно от родственников, так что Эрнст вынужден ютиться приписками к письмам моей матери. Даже бандеролей с обратным адресом моей матери не пропускали, если он был надписан рукой Орловского - так он был известен администрации тюрьмы! Ведь он не ограничивался перепиской о мной, он включил в круг адресатов и Трофимова, и Синкевича, и других борькиных знакомцев, а Синкевич попал на Владимир за два года до меня, и мы с ним частично пересеклись там. Эрнст оказывал услуги и моим вихоревским сокамерникам, например, разыскал для Папилова адрес его матери и наладил между ними переписку. Писать он продолжал упорно, но тематика помаленьку менялась. Во-первых, из-за гонений на него по местам служб, а во-вторых, из-за вхождения в его жизнь Эроса.

К гонениям он пришел так. На "Полиграфмаше" поначалу все шло хорошо. Его ценили, и знания его использовали нешаблонно. Так, когда приехала группа шведских экспертов, ему поручили сопровождать ее по городу день или два. Но постепенно отношения ухудшались. Ведь он задает слишком много вопросов: то, как полагается экипировать служащих, направляемых в колхоз (а четверть века спустя прочел в "Известиях", что КЗоТ безмолствует по вопросу о направлении в колхоз инженеров), то - на лекции по международному положению. То он высказывает сомнения в правильности ОГУЛЬНОГО взятия на поруки воров, прокатившегося после того, как Хрущев обнимался с одним раскаявшимся вором. То вот на заводе устроили митинг единодушного одобрения действий советского правительства в связи с высадкой американских войск в многострадальном Ливане. В резолюции, в частности, фигурировали пугающие слова:

 

"Сегодня, когда над миром нависла угроза третьей мировой войны, мы еще теснее сплотимся вокруг нашей партии, ее ЦК и советского правительства" (июль 1958).

 

Орловский просто не поднял руки, и его воздержания "не заметили". Он же в частных беседах, будь то при одном или двадцати одном слушателях, не понижая голоса, настаивал, что никакой угрозы войны из-за Ливана быть не может, и он ничего не имеет против этой резолюции, согласен сплачиваться, если грозящие слова о войне уберут из текста. Ретроспективно он прав, конечно, никакою войною и не пахло. Из опубликованных с тех пор документов известно, что Эйзенхауэр и не помышлял по этому поводу не то что мировую войну развязывать, но даже региональную. Но правоту Орловского почему-то не смогла оценить тогдашняя заводская парторганизация. Впрочем аргументов против доводов Орловского парторги не находили. Просто отношения портились. Какой-то умник на заводе – под стать Орловскому законник - стал грозить ему увольнением "по требованию профсоюза" (ст.49 КЗоТ). И когда 17 мая 1960 года "все трудящиеся" одобряли срыв Хрущевым парижской встречи с Эйзенхауэром51, Орловский уже не молча воздержался, а потребовал, чтобы его воздержание зафиксировали в протоколе. Разразился скандал. Он настаивал. Через несколько дней его стали исключать из профсоюза за "совершение антигосударственных действий" и выгонять с работы по

 


51 Перед тем Хрущев помпезно встречался с Эйзенхауэром в США, и был назначен ответный визит президента в СССР. О нем много трубили, но испугались, что прорвется еще большее ликование, нежели при приезде Тито в СССР летом 1956 года. Формальным поводом срыва парижской встречи был полет Пауэрса.

- 153 -

названной статье, предусмотренной для увольнения штрейкбрехеров52. Орловский затеял переписку с ЦК ВЦСПС, его оставили на заводе с минимальной зарплатой, из профсоюза исключили, взносы спорадически то брали, то отказывались принимать, а в мае 1961 года уволили "по сокращению штатов". Он сразу же устроился даже на большую зарплату на "Красногвардеец" в Бюро технической информации, но уже в июле его стали просить "уходить по-хорошему". В сентябре ему объявили выговор за минутное (буквально ОДНА минута, так и зафиксировано в акте) опоздание - сразу СТРОГИЙ и С ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕМ ОБ УВОЛЬНЕНИИ. Он лихорадочно искал другую работу, устроился в январе 1962 года в Патентный отдел ВНИИНефтехима, страшно далеко от дома, но через две недели его уволили "как не выдержавшего испытательного срока". Он обжаловал по суду, результат был нулевым. До сентября он промучился-промыкался переводами-халтурками. В результате он три с половиной года не был в отпуске - не считать же "отпуском" безработицу. Измотался. Пошли нервные заболевания - паралич лицевого нерва и т.п. В этой связи он превосходно рисует в письмах систему, именующуюся "системой здравоохранения" - со всей свежестью восприятия. Тем временем дома обострились отношения: брат Клим женился и его жена Галя стала намекать, что следовало бы Эрнсту отдать свою 23-метровую комнату им, семейным, обреченными жить в 16-метровой. Тут еще подвернулась Виля Шрифтейлик, которая из христианских побуждений подзуживала Эрнста к такому самопожертвованию, но я рявкнул: "Пошли Вилю к черту!", - а Галю он и сам был готов послать, и, поддержанный мною, Эрнст сохранил свою площадь для книг. Была морока с разделением лицевого счета через суд, не было денег платить за квартиру. И не хватало родной души, на которую можно было бы опереться. На новой работе - по патентам - возникли трудности с допуском, в профсоюзе он не восстанавливался. Еще в то же время Орловский многократно обращался к Хрущеву: как, мол, тому не стыдно лгать, будто бы у нас нет политических заключенных? А Пименов? А Вербловская? А прочие из вышецитированного списка? Примечательно, что Орловского все же не посадили - он умел облекать свои мысли в точные, не перехлестывающие грань, формулировки. Было еще множество подобных обращений, предвосхищавших деятельность подписантов. Про все эти крупные и мелкие события, как всегда не градуируя их, он и писал мне на обороте материных писем.

В эту "диссидентскую" жизнь вторгалась "жизнь личная". Мы, люди, "умом громам повелеваем", а "телом в прахе изнываем". И самое дерзкое "Я Бог" сопровождается у Державина уничижительной антитезой "Я червь". Из соображений ханжества, из соображений отсутствия достоверной информации о "червеообразной" стороне жизни исторических деятелей, историки обычно обедняют портреты общественных героев. Счастьем-удачей для историков должно быть наличие таких возвышенных и бесстрашных людей как Орловский, чью плотскую жизнь можно достоверно реконструировать, опираясь на бесспорные свидетельства многочисленных посторонних лиц. Ведь о своих сердечных и постельных делах он трубил так же громко, как об общественной деятельности, о патентоведении и о кодексах.

Как я бегло упоминал в §6 гл.1 и как подробнее задержался в §10 гл.4, Орловский "на каждом перекрестке" рассказывал и обсуждал сексуальные дела своих знакомых, лишь только они оказывались ему известными. Ведь, как я настаиваю, Эрнст жил в мире правовых фикций,

 


52 Для неграмотных в XXV веке поясню, что штрейкбрехерами назывались во время оно рабочие, срывающие забастовку, проводимую профсоюзом против начальства.

- 154 -

него важны были ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ, ПРАВИЛА, ПРИНЦИПЫ. Близорукий - в буквальном смысле слова, ибо он носил сильные очки, которые с 1945 по 1960 не менял, они исцарапались, да и были вредными цля глаз, поскольку двояковыпуклые, - он не видел выражений лиц, глаз, движений пальцев, игры мускулов икр или бедер. В импринтинговый период своего бытия он не выработал в себе умения "охватывать" человека по этим нюансам движений. Будучи девственным, он наблюдал, как женятся (или сходятся без регистрации) один за другим его приятели, и жаждал и тут уловить формулируемые словами ЗАКОНЫ. Что здесь 'законы" диктуются касаниями и интонациями, а не словесно, что внезапная хриплость голоса или скованность движений значит больше самых неопровергаемых силлогизмов, он не мог знать, да и сейчас, прочтя это, не поверил бы мне. И вот он сначала обсуждал известные ему эпизоды из быта своих знакомых:

 

"Орущий огорчил меня тем, что все эти годы не закрывая рта орет о тебе. Орет обо всем на свете, не считая нужным делать секрет даже из самого интимного. Г.ч. ты весь (в самом искаженном виде) - достояние широчайшей гласности, даже твои отношения с...

Объяснять ему, чтобы он заткнулся, бесполезно. Он не умеет. При всей моей симпатии к нему, дружбу с ним вести не буду." (23.04.62)

Эрнст при всей его доброй хорошей душе отталкивает своей болтливостью и бестактностью. Ты скажешь, что ведь не это в нем главное. Согласна. Но общение с ним мне не доставляет приятного. А потому я при внутреннем хорошем к нему отношении (доброжелательном) не поддерживаю с ним отношений" (11.11.62)

 

Подобная реакция на него учила его. И к 1968 он стал заметно сдержаннее. Одновременно стал забывать, как он вел себя в 1958. Стал искренне думать, будто бы всегда хранил альковные тайны.

Эрнст неоднократно просил меня высказать мое мнение о женщинах. Я - не ссылаясь на личный опыт - сделал "тенденциозную подборку" из мировой литературы, послал ему, запретив показывать это письмо ЖЕНЩИНАМ. Полгода-год спустя он известил меня, что дал прочесть его двум женщинам, одна мол согласилась "с твоим мнением", другая - нет. Лежала у него пачка моих писем, в том числе такие, которые я категорически и эксплицитно запретил показывать определенному лицу. Но вот сие лицо пришло к нему, и Эрнст не воспрепятствовал тому, что оно взяло эту пачку и стало читать "забравшись с ногами на мою кровать и посмеиваясь". При это он внутренне был всегда твердо убежден, что он, дескать, никогда не разглашает чужих тайн:

 

"... об этом он просит никому не говорить. А такое пожелание отправителя я, как я уже писал, во всех случаях считаю для себя обязательным." (26.07.58)

 

Потом он пустился обсуждать новые для него собственные переживания:

 

"Мне так надоели поддразнивания со всех сторон, что мол до 31 года, а все еще мальчик, что поддался одной особе, хотя с ней мне и очень скучно. Но это оказалось настолько глупо и неинтересно, что вряд ли я к ней еще пойду, хотя она меня и зовет, звонит. А нравится мне по-настоящему лишь один человек, которого ты

 

- 155 -

знаешь. Но я ей, очевидно, не нужен. Ара же мне время от времени пишет, что де, меня не забыла и т.д. Но что я могу ей ответить, если я ее почти и не вспоминаю." (29.05.60)

 

Но пошел и во второй, и в четвертый раз, пропуская ради этого встречу с важным и интересным для него лицом. А потом:

 

"Одно время очень часто стала заходить Марина. Мои домашние почему-то считают ее уродкой и дурой. Это конечно далеко не так. С ней по крайней мере интересно разговаривать. А в остальном вряд ли интереснее с ней, чем с той, о к-рой а тебе писал в прошлом году. Я не решился бы на ней жениться потому, что ее поведение совершенно непредсказуемо. Конечно, это, кажется, свойство, отличающее человека от машины, но все же в каких-то границах. А она может исчезнуть без всякого объяснения. А через полгода окажется, что она в Жданове или во Владивостоке, а может быть - на Южном полюсе. Ей надо такого мужа, к-рому она бы полностью подчинялась." (18.05.61)

 

Его же угораздило влюбиться в Ирму Кудрову, которая была занята совсем иной любовью. Он ей был смешон. А его трогательно-беспомощные и бестактные письма к ней и читать невозможно без физического ощущения неловкости.

 

"Личные мои дела все в том же плачевном положении. Видимо, дело в недостатке у меня "лирики", к-рый, как я уже писал, мешает мне даже в работе. Я-то знаю, на ком я хотел бы жениться. Но у меня все время такое ощущение, будто я все говорю и делаю как-то не так. Будто чуть-чуть иначе, и все было бы так, как я хочу. Но в результате я начинаю говорить и делать совсем глупости. И полгода уже совсем ее не видел.

На днях на неделю приезжала Ара в командировку с сыном. Большой уже парень - 11 лет - и хороший. Похоже, что она и сейчас еще согласилась бы за меня выйти. И она мне нравится больше очень многих. Если бы по логике жениться, то, пожалуй, стоило б именно на ней. Но из женитьбы "по логике" вряд ли что хорошее может выйти. Да и неловко, пожалуй, ежели жена зарабатывает больше мужа." (декабрь 1961)

 

Ему неудержимо требовалось рассуждать и обговаривать: "Эрнст умоляет научить его, как жениться" (13.04.62).

 

Потом он шлет Ире письмо на 6 листах о своей интимной жизни. Пару месяцев спустя - опять:

 

"Получила вчера еще одно письмо от Эрнста, все про свои любовные дела. Преуморительное ... Привожу его очень понятные мне рассуждения в связи с одной особой (не Ирмой), на которой он, было, подумывал жениться.

"Известно, что она имеет не одного любовника. Но если б я полюбил по-настоящему, то мне было бы плевать на все, лишь бы она меня тоже любила. ... Впрочем, если я не люблю, то мне тем более плевать на ее любовников."

Написал веселую историю, как его "обгуляла" одна особочка. Ну чистейшая оперетта!" (10.05.63)

 

- 156 -

"К Аре ездил - она живет недалеко от Бронниц. Говорит, вышла замуж, но мужа я не видел. Но она как-то странно говорит - вроде она в любой момент от мужа согласна уйти." (02.62)

 

с Арой закончилось буффонадой:

 

"Уважаемый, Револьт!

Орловскому повезло, что он был в Москве, как сказал его брат, иначе я наверняка свернул бы ему шею. Я предупреждал его, чтобы он оставил в покое мою жену... Он был доволен моим корректным предупреждением. Теперь этого не будет... Все эти до востребования и телеграммы за чужой подписью, это удел жалкого подлеца, а с подлецами по подлому поступают. Можете передать ему, что я пойду на ВСЕ, чтобы оградить свою семью от таких, как Орловский. ... Хотел якобы жениться на моей жене (но, что самое удивительное, после того, как мы поженились)....

Юлий." (28.12.63)

 

А с Ирмой - насмешливой отставкой:

 

"... было сказано, что я веду себя, как 15-летний школьник и слишком подобострастно отношусь к женщинам, а после того меня просто выгнали. И попытки как-то восстановить отношения ни к чему не привели..." (май 1963)

 

Так вот и шла жизнь Эрнста Семеновича Орловского - во всех измерениях. См. также §20. А я его любил и любить продолжаю.