Глава X

НАЧАЛО УЧЕБЫ

— В 1916 году меня отдали в гимназию, в приготовительный класс. Частная гимназия Дучинскои находилась на бывшей Тимофеевской улице, теперь это улица Коцюбинского. Тася поступила в гимназию годом раньше меня. В классе она сразу стала первой ученицей. Смелая, разумная, громко

и красиво говорила. А я... застенчива до ужаса, гримасничаю, краснею то и дело, вытащить из меня слово почти невозможно. Девочки это сразу заметили и принялись смеяться, дразнить меня. Стою я на перемене в коридоре, меня дергают за волосы, за фартук, а я ничего не отвечаю на эти выпады, не могу найти нужных слов. И вот уже губы дрожат, вот уже слезы... Тут подходит Тася, спокойная, уверенная, и бросает мне добродушно, но и пренебрежительно: «А ты отшучивайся!»

Долго я думала над этими словами, понимать — понимала их, но отшучиваться не сумела. Потом, когда мы с девочками сблизились, само собой отошло это — дразнить друг друга, да и я привыкла, осмелела.

В восемнадцатом и девятнадцатом годах мы не учились. А в двадцатом году возобновились занятия, но уже не в гимназиях, а в трудовых школах. Наша частная гимназия Дучинской превратилась в трудовую школу № 58. Тася попала в четвертую группу, я — в третью. Почему-то классы стали называться группами, а классами по-прежнему именовались только комнаты, в которых занималась та или иная группа.

Первое время мы с Тасей ходили в школу по очереди, в папиных ботинках, больше нечего было надеть, своя обувь развалилась, да и повырастали мы из нее. А эти ботинки — огромные, какие-то диковинные, без застежки и шнурков, только спереди — широкая резинка. Но когда Тася или я приходили в них в школу, никто не смеялся, по-моему, и внимания не обращали, тогда никто ничему не удивлялся...