Иго-иго-го!
Лошадей табун пасется
В поле далеко.
Звонко ржанье раздается:
Иго-иго-го!
Пастушок-зэкашка дремлет
У костра и вдруг
За спиной своею внемлет:
"Слушай, бедный друг..."
Оглянулся - мерин старый
Перед ним стоит.
Мерин тощий и поджарый
Грустно говорит:
"Память радости и горя
Есть у лошадей.
Наши предки на просторе
Жили без людей.
Не знавали, не видали
В мире ничего,
Кроме синей дальней дали,
Иго-иго-го!
Время шло, и жребий вольный
Захлестнул хомут,
За спиною, жаля больно,
Зазмеился кнут.
Стали гнуться наши деды
Напролет весь век.
Вот какие дал нам беды
Лютый человек!
А теперь стальные кони
Грозно нас теснят.
Держат нас зимой в загоне,
Голодом морят.
Не нужны мы, видно, боле.
Только почему
Не отпустят нас на волю? —
Толком не пойму..."
Вздрогнул мальчик и проснулся,
Подложил в огонь.
Как во сне, к нему нагнулся
Добрый старый конь.
Мальчик гриву гладил тихо,
Думал глубоко:
Лошадям и людям иго,
Иго-иго-го!
10 июня 1946 г.
Асино, лагерь