Вспомнил я...

По тамбовским улицам кочуя,

Вышел я нечаянно к тюрьме

И, услышав песенку блатную,

Вспомнил лагеря на Колыме.

 

Вспомнил я далекие этапы:

Юность в оцеплении штыков,

Пароходов стонущие трапы,

Завыванье жалобных гудков,

 

Холод, голод в зверском произволе,

Тысячи болезней и смертей,

Безнадежный плач, мечты о воле

Над конвертом близких и друзей.

 

Мысленным тысячемильным шагом

Углубился я в таежный мрак,

Зашагал по кочкам и корягам

Через вахту в сумрачный барак.

 

Бледные, измученные лица

Глянули угрюмо на меня,

И слезу, готовую пролиться,

Удержал я, стона не тая.

 

Голые двухъярусные нары

Скрипнули знакомо подо мной.

И, как прежде, старая гитара

Всхлипнула расстроенной струной.

 

Всхлипнула и громко зарыдала,

Нагоняя страшную тоску;

Бедная гитара пострадала,

Как и люди, на своем веку.

 

Видела она, как нас, лупили,

Ставя полуголых на пеньки,

Как мы из болота воду пили,

Проклиная лютые деньки.

 

Много рук прошла она, играя,

Много раз расстроена была

И стонала сердце надрывая:

"Ох, зачем нас мама родила!"

 

Эту песню грустную блатную

Слушать я спокойно не могу:

Рвет рыданье грудь мою больную,

Точно въявь заброшен я в тайгу.

 

14 августа 1954 г.

Степановка