Сверхживучестъ

В 1948 году главный механик управления Сахно послал меня на биржу концлагеря Карьер для очередного инспекторского осмотра локомобильных котлов. Механиком там работал вольнонаемный Алексеенко, с ним мы и направились на «силовую».

На Карьере лес из делянок возили по узкоколейной дороге паровозами марки ПТ-4. К притащившему груженый состав паровозу тут же подцепляли порожняк и отправляли обратно за новой партией древесины. Маневровый паровоз расставлял прибывающие платформы по эстакадам для опорожнения. Машинистами и помощниками на маневровых трудились заключенные.

Из-за плотной застройки территории биржи железнодорожные пути на ряде участков не имели нужного габарита, и транспорт проходил тут буквально впритирку. Согласно правилам, в этих местах были выставлены предупредительные плакаты.

Когда мы с Алексеенко шагали к «силовой», у одного такого негабаритного проезда, пыхтя и свистя, проследовал маневровый. Помощник машиниста, решив посмотреть, кто идет, высунулся из окна и прямо на наших глазах его голову сжало между стенкой кабины и срубом выступающей эстакады. Паровоз, проскочив негабарит, остановился. Подбежав, увидели пострадавшего на полу кабины. Он был без сознания. Голова у него приняла форму плоской дыни, из носа, ушей и рта текла кровь. Забравшись в кабину, Алексеенко скомандовал перепуганному машинисту немедленно ехать в депо, и, подавая тревожные гудки, паровоз укатил.

Когда я подошел к депо, два санитара укладывали помощника машиниста на носилки, стоящий рядом лагерный врач готовил шприц. Снова бросилась в глаза неестественно удлинившаяся, сжатая с боков голова. После укола врач сообщил собравшемуся начальству, что пострадавший находится в шоковом состоянии, что последует дальше — неизвестно. Вскоре узнал, что больного отправили в Свердловск-Месяца через четыре мне снова пришлось побывать в Карьере. После осмотра паровозного котла Алексеенко повел меня в контору депо писать акт. Там за одним из столов сидел молодой лагерник, на которого я не обратил особого внимания. Когда мы вышли из помещения, Алексеенко спросил, узнал ли я этого парня. Оказалось, что это был тот помощник машиниста, которому раздавило голову.

— По рекомендации врачей, — пояснил Алексеенко, — определили его на полгода табельщиком. Скажется ли как-то впоследствии эта тяжелейшая травма, покажет время, срока на проверку хватит.

1948 г.