ЗИМА В КОЛХОЗЕ

Пришла зима с большими холодами и глубокими сугробами. Деревенские избушки были занесены толстым слоем снега. Поднималась такая пурга, что из окна ничего другого не было видно, лишь одни снежные вихри. Только ветер гудел за стенами нашей будки. Нужно было порядком покопать, чтобы выбраться наружу. Мороз все время стоял около сорока градусов. Эта зима обещала быть намного суровей, чем прошлая.

У нас кончились дрова. Хочешь, не хочешь, а надо было отправляться в лес, чтобы их нарубить и привезти.

На дворе холодный воздух перехватывал дыхание, и слезы выступали из глаз. Снег громко хрустел под ногами. Воздух был наполнен белым туманом, который днем заслонял солнце, а ночью — звезды. Деревья были покрыты белым инеем. Непрерывно падали мелкие снежинки, покрывая инеем деревья, землю, замерзшие реки и озера. Тайга за рекой выглядела как застывшая пенистая волна. По временам в поселке на морозе трещали крыши домов. Деревья были белыми с верхушек до самой земли. Они стояли в ряд, обнявшись заиндевелыми ветвями, как громадные, пышные ледяные цветы.

Брови и ресницы становились тоже белыми от инея. Было трудно дышать, но ничего не поделаешь — надо было браться за работу, идти трудиться. Снег доходил до пояса. Мы выбирали прямые и толстые деревья, спиливали их, затем распиливали на короткие бревна и заволакивали на санки. Было трудно пилить без привычки: никто из нас толком этого не умел, но, вработавшись, мы начали неплохо с этим справляться. Погрузивши бревна на большие сани, мы, напрягшись, тащили их домой, где распиливали на короткие чурбаки и раскалывали на дрова. Бревна были такими замерзшими, что, когда их кололи, они трескались с грохотом.

В поисках сухих дров ходили также за поля, в березовую рощу. Возвращались домой совершенно замерзшими. Да и одежда наша была неподходящей, чтобы в такой мороз

ходить в лес дрова пилить. У нас не было высоких, теплых валенок, поэтому, чтобы снег не набивался в чулки, мы перевязывали ноги полотенцами. Нашу старенькую хижину невозможно было натопить. Перекладины потолка, дверные и оконные рамы были белыми от инея. Оконные стекла покрылись толстым слоем льда, так что в комнате был полумрак. Мы стояли съежившись и плели рыболовные сети, за которые получали немного хлеба и денег. Надо было залатать и собственные лохмотья, чтобы они совсем не развалились.

В длинные зимние вечера мы шли спать рано, чтобы экономить освещение. Керосиновая коптилка сильно коптила. Лежа рассказывали всякие истории, пока не засыпали. Вечерами, перед сном, залезали на крышу домика и кусками коры и кирпичами закрывали трубу, чтобы задержать тепло.

В нашем маленьком подвале под полом дома померзла картошка. Пришлось есть ее такую - сладкую и неприятную.

Иногда приходили письма от знакомых из Красноярского, Каргосовского и Парабельского районов. Письма приносили нам печальные известия. В первую зиму многие латыши не выдержали тяжелых условий и умерли, особенно маленькие дети и пожилые люди.