- 33 -

Глава 5

В Бурятии

 

Через два дня после погрузки в вагоны на станции Костомарова на перегоне Тайшет-Братск вертушка с этапом прибыла на железнодорожную станцию г. Улан-Удэ. Состав с этапом подали на вновь строящуюся ветку Заудинск-Наушки. Ко второй половине следующего дня вертушка остановилась на перегоне 191-го км. С западной стороны от железнодорожного полотна возвышалась семидесятиметровая скала. Вертушку, стоящую на полотне под скалой, оцепила охрана усиленного наряда. Началась процедура повагонной разгрузки, затем проверка по формулярам "пассажиров" поезда. Лаговской, пристроившись в строй рядом с Ильей, сказал:

— Значит, нас привезли в Бурятию...

Ярко светящее солнце стояло в зените, его ослепительные лучи прямо били на каменную скалу, и она излучала ласкающее тепло. Жизнь шла своим чередом, не считаясь ни с чем. Под косогором в луже тающего снега купались воробьи. Никому не было дела до судьбы согнанных

 

- 34 -

сюда по воле насилия и беззакония измученных россиян. Началось построение, подготовка к маршу.

Дорога шла круто вверх по косогору, заросшему полынью и ковылем. Когда колонна поднялась на возвышенность, глазам арестантов открылась большая степная равнина с руслом реки Целинга на востоке от железнодорожного полотна. А здесь на пригорке большая территория огорожена двумя рядами колючей проволоки. На территории зоны построены полуземляные бараки, куда завели шагающих в этапной колонне узников. В строю шепотом друг другу говорили:

— Прибыли па сто девяносто первый километр... Об этом каменном карьере слышали от товарищей.

В бараках, размещенные повагонно, стали называться отрядами. Только устроились на двухъярусных нарах, раздалась команда на обед. Столовая — такое же полуподвальное помещение, как и бараки. Расставлены длинные столы, на которых разместились поотрядно. На обед раздавали кашу из чечевицы, заправленной горьким растительным маслом. Илья, когда подошла его очередь, попросил повара:

— Черпай побольше, видишь, как я отощал, даже борода не растет...

Повар посмотрел и выложил полную трехлитровую банку, из чего сделан котелок Ильи. Съел все, Первый раз за все время пребывания в лагере почувствовал, что в желудке пет свободного места, Лаговский быстро съел свою порцию, сбегал за добавкой. Предложил Илье с ним покушать, но тот отказался. Больше кушать не мог, живот был полным.

Выйдя из столовой, они заметили необычное для других лагерей. Люди ходили свободно по зоне между бараками. Охранники не реагировали на хождение, в запретных зонах не было собак. Илья с Анатолием обошли всю зону, никто не препятствовал и не останавливал их. За зоной стояли четыре барака, обшитые деревом, деревянно-стружечные. Подальше от бараков — конюшня для лошадей. Около конюшни несколько копен сена. По-видимому, здесь преобладает гужевой транспорт. Около входных ворот в зону, вахта, где дежурят надзиратели и самоохрана из уголовников. Безконвойные заключенные свободно заезжают в зону на лошадях завозят хлеб, продукты питания и топливо. При въезде никто не осматривает подводы. При выезде осматривают для проформа не очень строго.

Все здесь не так, по сравнению с 43-й колонной Тайшетлага. Чувствуется мягкий режим. Вечером всем прибывшим выдали паек по 600 граммов хлеба на человека. Вернулись из карьера работяги, рабочие бригады. На заключенных были одеты ботинки из корда автомобильных шин,

 

- 35 -

ватные бушлаты и телогрейки, ватные штаны хлопчатобумажные шапки-ушанки. Рабочая бригада была одета не плохо. Несмотря на тяжелую работу, рваной одежды не было. Бригады, вернувшиеся из карьера, походили па рабочую структуру, которые работают на стройках, Время подходило к ужину.

Во время ужина каждому заключенному наливали по полному котелку каши чечевичной и по большому куску печенки. Анатолий и Илья гадали:

— День рождения чей-то, что ли.

Но сторожилы пояснили:

— Баланду дают кто сколько кушают, а хлеба по выработке трудового задания. Выполнишь задание на сто процентов и более — килограмм двести граммов.

Заключенных постоянно перевыполняющих дневное задание размещали в бараки, где одинарные нары или топчаны с постельной принадлежностью.

Выходя из столовой после ужина, друзья встретили пожилого человека, который шел на ощупь. Они довели его до барака. Узнав, что его ведут бывшие студенты, он представился:

— Профессор математики из Еревана Матевосян, я плохо вижу вечером. Куриная слепота. Это скоро пройдет. Сегодня на ужин делали печенку, это поможет. Особенно, если достать еще куска два-три...

Илья пошел на кухню, к повару. Сперва его просто вышвырнули из столовой. Но он все же пробился с группой опоздавших. Он повара уверял:

— Печень нужна больному человеку, профессору математики...

Повар внимательно посмотрел на Илью, выложил полкотелка печенки. Тот собрался уходить, повар сказал

— Ты потом мне покажешь своего ученого...

В бараке Илья застал профессора и Анатолия за игрой в шахматы. Профессор играл вслепую. Доски не было, вместо нее разлиновали портянку и фигуры самодельные из сырого хлеба.

Профессор, не глядя на фигуры, диктовал свои ходы, а Анатолий двигал свои фигуры и партнера. Матевосян радовался встрече со студентами, чем печенкой. Он предложил им заниматься по программе ВУЗа, чтобы не терять времени зря. Он им рассказывал о жестоких репрессиях в Закавказье. Об истреблении коммунистов, которые раньше работали на Кавказе вместе со Сталиным. От меня добивались, чтобы я называл членов троцкистских секций в институте. Но я ничего этого не знал. Я — человек беспартийный, и политикой никогда не занимался. Здесь, в Бурятии мне объявили, что я обвинен в контрреволюционной деятельности и осужден сроком на 10 лет. Но это и хорошо,

 

- 36 -

ректора нашего института к расстрелу приговорили. Это мне передали по стеновой морзянке. Матевосян ребятам говорил:

— Вы молодые, может быть и выживете, увидите, как будет ликвидировала опричнина, которую завел Сталин. Трудовые россияне находятся в опьянении, нагоняется народу страх. Сельского крестьянина, кормилицы загнали в крепостничество. Передовых, здравомыслящих трудовую прослойку народа загнали в бесплатных рабов. Бешеная пропаганда «свободы» слепо верят Сталину. А тот именем Советской власти расправляется с лучшими людьми. Науку и промышленность подчинили милитаризации России. Кому нужна всемирная революция? Горсточке политиков, которые ни на что не способны, к созидательному труду в производстве материальных благ для человека. Вот они и определяют, направляют нашу жизнь в рабовладельческое общество. Но так долго продолжаться не может.

Нужно правительство, которое служит народу, самим народом избранное. Каждым народом должны править люди, выходцы из среди коренного народа. Кто способен беречь свой народ, богатство, природные ресурсы страны. Пришельцы извне, которые пришли, одна цель властолюбия, подчинение ресурсов России иностранному пришельцу.

В управление народами должны верховенствовать законы. При этом властелины должны находиться в равных условиях как гражданин общины перед законом, присягнувший перед законом, обретая функции управления.

Историческая на Руси демократия была в казачьем кругу. Верховенство преобладало слово «круга».

И сейчас если будет диктат сверху, то толку не будет. Каждому свое. В функции местного управления никто не должен вмешиваться. Полное распределение функций управления между центром, регионами и местного управления.

В цивилизованном мире власти избираются на ограниченный срок их полномочий. А вот законы, порядок избрания властей должны создаваться и приниматься на местах местного управления в общинах, на народных вече.

Несогласованные с народом законы не должны распространяться на народ. Кому служит такая большая служба государства, как ЧК, НКВД, госбезопасность. Властям для закабаления своего народа. Для сохранения государственной безопасности есть армия. Внутренний порядок должен содержаться силами низовых общин.

Беседа шла на очень ограниченном времени, и не заметили, как наступил отбой. Перед отбоем надо постоять на построении, перед проверкой.

 

- 37 -

Нарядчики в присутствии стрелка выкрикивают фамилии заключенных, которые выходят из строя и четко называет имя, отчество и статью со сроком наказания. Это повторяется утром и вечером ежедневно.

После отбоя движение на территории колонны прекращается.

Илья уснул мертвым сном, но в полночь проснулся от кошмаров, которые приснились. В голову пришли воспоминания недавнего прошлого...

После Магнитогорской тюрьмы их погрузили в столыпинские вагоны, которые не отапливались. На улице стояли декабрьские морозы. Илья был одет для работы в теплом цехе, в вагоне замерз насквозь. На станции Челябинск их вагоны загнали в туник и не разгружали до ночи. Этапная дорога была кошмарная. На всю дорогу им выдали по 500 граммов хлеба и по 2 селедки. Более осторожные селедку кушать не стали, они мучались от голода, а кто селедку съел, волком выли от жажды. Заключенные слизывали лед на окнах вагона...

Когда стемнело, подогнали машины к составу, кузова машин закрыты брезентом. В машинах нас по городу катали больше часа. Илья ноги прятал в пальто от холода, согреться не мог, ноги не служили при высадке из машины. Надзиратель взял за шиворот и поволок, втащил как мешок в камеру и бросил у параши, В камере было тепло, но прибывшим со свежего воздуха дышать не чем, от запаха человеческого пота. Разувшись, стал растирать ноги своим носком, пытаясь вернуть им чувствительность. Сидящий рядом парень стал ему помогать. Порозовевшие ноги ныли нестерпимо, а ключица воспалилась.

Место у параши освобождать пришлось, расталкивая близ сидящих, хотя там и было более беспокойное место, все время подходила клиентура пользоваться унитазом.

В камере горела одна единственная лампа, не более 25 ватт. В камере сумрачно, полутемь, на окнах, заложенных кирпичом, оставлен небольшой просвет, через который в помещение попадает немного света и свежего воздуха. Через оконные проемы солнечный свет не проходил, снаружи подвешены козырьки. В камере утро начиналось с посещения туалета общего пользования. Водили партиями не более 12 человек, где можно было один раз в сутки умыться и привести себя в санитарный порядок.

Последующая раздача пайка. Хлеба по 600 граммов на сутки, кружка теплой воды. У Ильи кружки не было. Его же арестовали с завода, а для передачи дома взрослых не осталось. Самой старшей 9 лет. Дома не знали, куда братик подевался. Кружки нет, значит останешься без воды. В обед повар и его помощники раздавали баланду, наливали в тюремные миски. А вечером опять по кружке кипятка, у кого есть.

 

- 38 -

У тюремном режиме утренние и вечерние поверки по всем правилам унизительные выкрики из формуляра все данные должен на память отчетливо отвечать, ошибся — в карцер до 3 суток.

В середине дня положена прогулка. За малейшую провинность, наказание лишением прогулки. Наказывают за громкий разговор, за стук в двери. Не зависимо от причин. Не так повернулся при входе в камеру надзирателя, не так ответил на вопросы начальства, не встал при разговоре с тюремным начальством.

Утром, когда встали от ночного отдыха, к Илье подошел пожилой сокамерник и предложил осмотреть больную руку. У него в мешочке было немного лекарств. Он сделал наклейку на месте перелома и заново пристроил подвеску к руке. Они же договорились с соседом сидящего на нижних нарах. На нарах потеснились и предложили Илье место. Его уложили па нарах, подложив его пальто. При знакомстве он сказал, что прибыл из магнитогорской тюрьмы и назвал фамилию. Тот, кто его укладывал на постель, спросил, кто приходится ему Василий Николаевич Айтуганов. Илья пояснил:

— Он мой дядя, только в гражданскую войну его расстреляли белоказаки — дутовцы, как партизанского разведчика. Тот выслушал и сказал:

— Этого мог и не рассказывать. Его судьбу хорошо знаю. Он попал к белоказакам, спасая нас, так что, считай, мы с тобой родственники. Я Софронов из Верхнеуральска. Гак состоялось знакомство Ильи с одним из сподвижников братьев Каширских командиров Верхнеуральских красных партизан. Около Софронова сгруппировались в основном южноуральские казаки, кто воевал за установление Советской власти. Сейчас подвергаются репрессии этой же самой власти.

Они в основном в камере поддерживали микроклимат, порядок. Оказавший Илье первую помощь тоже был в кругу Софронова. Верхнеуральский врач Евгений Николаевич Насонов. Его взяли под стражу три месяца тому назад, ему не было ни следствия, ни допроса, ни суда. После ареста никакого обвинения не предъявили и на допросы не вызывали, вообще его не беспокоили. Через три дня, как Илью привезли в Челябинскую тюрьму, заключенных стали вызывать из камеры с вещами. Некоторые подумали, что власти одумались и будут освобождать. В коридоре среди вызванных оказались Софронов и Насонов.

Раздалась команда:

— Раздеваться до гола, одежду сложить в конце коридора. Раздетых заключенных надзиратели стали осматривать. Заставляли согнуть

 

- 39 -

ся, заглядывали между ног, расширяя анальное отверстие. Искали, нет ли там спрятанных недозволенных предметов.

Другая группа проверяла одежду, сумки с вещами. Прощупывали все швы одежды. После всех процедур проверок разрешили одеваться, становиться в строй. В каждой колонне по 20 человек. Надзиратели вывели всех проверенных на двор. Илья очень жалел, что не попал в группу к Насонову и Софронову. Во дворе стояли машины, кузова которых покрыты брезентовым тентом.

Когда Илья в своей очереди влез в кузов автомобиля, там уже было полно уголовников. Машины тронулись в путь, поехали через весь город. Привезли на железнодорожный тупик, где их ждала специально оборудованный поезд с товарными вагонами для перевозки заключенных. Окна закрыты решетками. В вагон сажали по 40 человек, вперемешку уголовников и политических,

Илья попал в вагон, где не было ни одного знакомого, даже по тюрьме. Формуляры, наверное, были разложены по алфавиту.

Илью вызвали первым, и он попал на верхние нары. Когда в вагон вошли уголовники, они стали ссаживать всех политических на нижние нары. Но Илью никто не тронул. Он остался на том месте, где занял при входе в вагон.

После заключения в вагон выдали им суточную норму хлеба и по черпаку баланды. Грузили топливо для буржуйки, печь чугунная вертикальная. При погрузке топлива Илья услышал крик грузчиков:

— Дядя Коля, вам грузим двойную норму.

Кто такой дядя Коля Илья узнал позже.

Все подготовительные работы закончились по формированию вертушки за длинную ночь. Утром поезд тронулся в путь неизвестность. В вагоне все устроилось само собой, даже появилась власть. Старостой вагона объявил себя уголовник Михаил Анаматов. Высокого роста, чувствовалась его особое желание повелевать. Назначили дежурного истопника, загудела печка. В вагоне стало тепло. Пока стояли в тупике, тепло держалось нормально. Стоило составу тронуться в путь, так ветер мгновенно все выдул. Так что печку шуровали без остановки. Что-что, но в вагоне стало тепло.

Обитатели этапного вагона уснули крепким сном. На верхних нарах около печи между торцевыми лежанками были пристроены две дополнительные доски. Эта лежанка проходила над парашей. На них лежал великан с черной бородой, с Апалонским носом, со взглядом орла. Его голова лежала около ноги Ильи. Ему это не нравилось, он

 

- 40 -

предложил Илье повернуться головой к нему. При этом обещал рассказывать сказки про Алима Крымского разбойника Мои сказки не те, что в книгах пишут, а взятые жизни, про настоящего Алима. Так они познакомились. Это был крымский татарин, сородич Ильи. Когда заговорили на родном языке, оказалось, что они плохо понимают друг друга. Крымский диалект плохо понимался на казанском наречии. Когда он начал рассказывать на татарском, уголовники заголосили, чтобы он рассказывал по-русски. Всем хотелось послушать.

Состав шел уже двое суток. На остановках кормили баландой 2 раза в сутки. Поезд шел, сосед Ильи рассказывал сказки, в перерывах Марамыгин из уголовников пел блатные песни. Хоть и было вроде все спокойно, но Илья интуитивно чувствовал, что что-то затевается. В нижних нарах застонал один из политических. Оказывается, четверо уголовников начали потрошить вещи политических. Отобрали у них хорошую одежду. Отдавали на смену рванье. После грабежа людей стали загонять под нары нижнего яруса. Когда поезд останавливался, пострадавшие начинали стучать в двери вагона, вызывая охрану. Вместо защиты получили лишь предупреждение. Если стук не прекратится, охрана откроет огонь по дверям. Утром, когда рассвело, под нарами лежали четверо политических раздетые, продрогшие от холода. Состав шел на восток. Проехали Петропавловск, Северо-Казахстанский. Только сейчас Илья узнал фамилию богатыря. Узнал про очень интересное обстоятельство.

Богатырь узнал на старосте вагона одежду, отобранную у политических. Тихонько слез на пол, предложил старосте вернуть награбленное хозяевам. Анаматов науськал на него четверых уголовников, и они с верхних нар напрыгнули на богатыря. Печь была остывшая. У богатыря в руке оказалась крышка от чугунной печи, и он стал отбиваться от наседавших уголовников. Ударом крышкой сбил с себя Анаматова и пинком загнал его под нижние нары.

В это время один из уголовников замахнулся ударить богатыря ножом, но руки хрустнули, нож оказался в руках богатыря. Всех пятерых участников потасовки загнал под нары. Попытка Горжевского по клички дядя Коля натравить остальных уголовников на богатыря успехов не имела. Они не решились, потому что поднялись некоторые политические на стороне богатыря. После случившегося тот спал только днем, и около него дежурили политические.

Самозванец староста, находясь под нарами, потерял моральное право повелевать. Но предложению богатыря избрали нового старосту, бывшего рабочего Челябинского тракторного завода Кочергина. Горжевский подошел к богатырю и произнес:

 

- 41 -

— Я тебя, Ахметов, узнал еще когда шли на посадку в вагоны. Не подал лица. Хотел посмотреть, как ты выполняешь наш уговор. Хоть и много времени прошло, до революции что было. Когда вы ограбили одесский банк Алим крымский вас спас. Жандармы насели на вас, а он, спасая вас, срезал из винтовки жандармов. Я тогда пацаном был. Сидел под скалой, ружье Алиму заряжал. Девиз помнишь? Слабого не обижать!

Что же ты со своей хервой мужиков травишь. До чего же деловая братва размельчала. Говорили, что ты больше не работаешь...

А ты курьерский поезд спутал с этапной вертушкой. Вот что, пусть улягутся на свои места. Перо у меня сохраннее будет. Очень плохо дела наши, дядя Коля, что ты чекистам мужиков травить помогаешь. Не думал, что вы становитесь орудием репрессий. А я вот тоже на старости поезд перепутал... Ну вот, мы с тобой друг друга поняли. Больше шалостей не допустишь. Или тебе напомнить Соловкиш. Когда я тебя с простреленной ногой подобрал. По тайге нес на себе. Но сейчас не время старое вспоминать. Тюрьмы и лагеря заполнены трудовым народом. И нас с тобой натравливают на трудовых мужиков. Подумай, в какой роли оказываемся мы с тобой. Обижая мужиков, чем мы лучше тех. кто нас гнал в Соловки. Гноил в казематах Соловетских, на Колыме и в других отдаленных местах?

— Может, ты стал коммунистом, — спросил Коржевский.

— Меня в коммунисты не возьмут, но я лучше тех, кто сейчас у власти, которые мужика без суда и следствия в тюрьмы гонят. Если мужик перестанет работать, то нам с тобой нечего есть будет, все с голода подохнем.

— А мне ведь ничего не нужно, только хороший конь, да клыч короткий, защитит!» себя от недругов. Когда на коне скачешь, чтобы ветер в ушах шумел. А меня хотят загнать в Сибирскую тайгу, чтобы я слушал визг поперечной пилы, но они поймут, что я родился свободным человеком...

Он рассказал, что в 1935 году решил завязать с воровством, пошел пасти овец на горах Кавказа. Все шло хорошо. Стали ему поручать отвозить овец то к одному, то к другому партийному начальству. Понял. труд народный открыто разворовывают. На пикник проезжают, их обслуживать заставляют.

Посмотрел я на все это. Ушел я из этого пикника, и всех коней, на которых они приехали, угнал в горы. Продал цыганам всех коней...

Так, с помощью Ахметова, в вагоне установилось перемирие. Укладываясь спать, он сказал Илье на татарском:

— Ты наш парень, я тебе верю. Когда я сплю, хорошо смотри. А этим я не верю, всякий сброд.

 

- 42 -

Инициатива перешла на сторону политических, нельзя было упускать ее. Поезд все шел па восток. К вечеру остановились около большого города. Вертушку с заключенными загнали в тупик. Начали загружать топливо и продукты. Раздали паек. На дворе снаружи стоял сильный мороз. Из-за тумана в пяти-шести метрах ничего не видно. Раздалась команда выходить из вагонов с вещами и строиться повагонно. Каждый становился в строй и садился па корточки. Началась поверка. Разгрузка шла одновременно со всех вагонов. Из строя нашего вагона вдруг взметнулся человек под вагон движущегося рядом поезда. Охрана не успела сориентироваться, началась бесприцельная стрельба. Всем приказали ложиться па снег. Илья все понял. Пожелал доброго пути Ахметову. В своих мыслях, разумеется.

В отместку долго держали лежа всех этапников, па санитарную обработку. Баня специально оборудована для санитарной обработки заключенных, работала жарилка от насекомых,

Одежда была теплая после жарилки, на морозе люди чувствовали себя легче. Из бани снова вернули в холодные вагоны и повезли дальше, на восток…

Послышался звон с рельсы, сигнал подъема прервал воспоминания Ильи, Вот первое утро на земле Бурятии. На новом месте всегда ожидание худшего, даже страх перед разводом,

В Тайшетском лагере в 37-38 годы проводились разводы без последнего. Нарядчик и его помощники входя в палатки или бараки палками 4 см в диаметре 1, 5-2 метра в длину били заключенных. Кто быстрее выскочит из барака, тот не попадет под палки. Создается давка в дверях. Иногда это заканчивается и смертельным исходом. Позади остаются слабые.

Когда Илья услышал сигнал на развод, по привычке, быстро вышли с Анатолием во двор на построение. Здесь оказывается разводы проходят нормально без садизма.

Колонну побригадно привели на каменный карьер, где вчера разгружалась их вертушка. Вновь прибывшие бригады грузили на железнодорожные платформы бутовый камень. Камень в штабелях заранее заготовленный. Погрузка шла очень активно. Зеки отлежавшиеся в вагонах, вовремя этапированные, работали дружно с охотой. До конца рабочего времени погрузка закончилась.

191 км вновь прибывших по этапу. По возвращению бригад из карьера, все зеки свободно разошлись по своим баракам. Бригадир Кочергин сводил бригаду на ужин. После ужина Илья потел побродить по зоне. Около одного из бараков зек играл на самодельной балалайке. Играл уж очень виртуозно. Наигрывал мелодии восточные, очень похожие на татарские. Илья почувствовал родную степь, слышал ска-

 

- 43 -

чущих коней, шелест гусиного полета. Ему не музыканту от природы в душу послан до капельки слез.

Играл мужчина лет 38-40, очень красивый, правильный европейский разрез глаз, прямой нос с маленьким закруглением, как у ястреба. В этом человеке что-то притягивало, излучало родной степью. Илья сперва наблюдал в отдаленности. Потом он спросил:

— Откуда у вас татарские напевы.

Музыкант ответил:

— Ветер носит по воздуху, я ловлю этим инструментом. Эта балалайка знает более девятисот мелодий востока, только пальцем води. Эти мелодии у нас в Татарстане на берегах Камы, Волги, Белой, их поют везде. Вот попробуй, помаши пальцами...

— Что вы, мне медведь наступил на ухо, я в музыке не разбираюсь.

Они познакомились, музыкант был коренным жителем Татарстана, учитель из Казани. Разговорились, Наиль Муртазин, вот пошел третий год, как тянет лямку раба ГУЛАГа, ему приписали национализм. Что я детей учил родной музыке. И преподавал на родном языке. Чтобы наши дети вырастали достойными родной земли. Муртазин говорил:

— Мы с тобой принадлежим к очень древней сложной нации. До прихода на устье реки Кама, к берегам средней Волги монгол, жили на средней Волге Булгары. Существовало Бунтарское государство. С приходом Монгол, оно распалось. Историки всех времен никогда правдиво не отражали историю, одно из самых многочисленных наций на Руси, после русской национальности. В современном Татарстане проживает не более двух миллионов татар, а нас в мире десятки миллионов. Одна из многочисленных наших предков это ногаи-ногайцы, нагайбаки-нагайбеки, которые кочевали на большой территории от Астраханской-Прикаспийской степи, до среднего течения реки Волга, даже выше.

Наши предки очень воинственные. Когда они осели на места нынешнего проживания, стали хорошими хлеборобами и животноводами. Если вникнуть в суть той музыки, что наигрывает моя балалайка, можно понять, что наши люди очень трудолюбивый народ.

Когда-нибудь историки напишут, проводя новые исследования всю истину о нашем народе. Пока «отец всех народов» ведет политику слияния всех народов в одну кучу. Это очень вредная национальная политика. У каждого народа есть своя изюминка национальной культуры. Вот видишь, вы сказали, что ничего не понимаете в музыке. А я вас притянул татарскими мелодиями, значит она доступна всем слоям народа.

Где музыка, там и покой и мирное сосуществование народов. Даже в этих условиях, музыка отвлекает от мрачных помыслов. Как-то помотает людям преодолеть нелегкую ношу.

 

- 44 -

К какому же народу не относились бы, но сегодня у нас одна беда. Беда, навязанная сталинизмом. Под видом врагов наш «родной отец» без разбора гонит россиян в рабство ГУЛАГа.

Исторические факты, все империи существовавшие до нашего времени, при невольном гнете народа, они распадались. Долго еще продолжался разговор двух сынов исторической великой нации, встретившихся в неволе. До самого отбоя, когда заключенные уходят ко сну. На следующий день бригаду Кочергина, где числится Илья, на работу вывели с вещами.

После загрузки камня на платформы заключенных рассадили на погруженные платформы с камнем и вертушка тронулась в южном направлении. В сторону монгольской границы по направлению станции Наушки. Илья распростился с новыми знакомыми, математиком из Армении Маетвосяном и с учителем из Татарстана Равилем Муртазиным.