ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
На следующий день я прописался в милиции и получил паспорт. Мы с Вероникой Андреевной Воронкиной оформили в загсе наш брак, и отец достал нам „по блату" путевки в дом отдыха под Звенигородом. Я готов был днями напролет бродить по подмосковным лесам и рощам, после казахстанских степей, после тундры в Норильске, после сопок Колымы.
Судьба оказалась немилостива и к моим мучителям. Следователь Матиек, уволенный из органов и работавший последние годы в милиции, умер. Сравнительно молодым умер стукач Бейлин.
Нужно было заканчивать институт. Мой 3-ий московский за годы моего „путешествия в страну ЗЭКА" был переведен в Рязань. Пришлось ехать туда за документами. В центре Рязани, в помещении старой церкви, находился городской архив, где разыскали мои ведомости и выдали академическую справку. В Первом Московском мединституте мне предложили сразу пойти на 5-й курс, при условии немедленной сдачи экзаменов за 4-й. С большой благодарностью вспоминаю имена своих профессоров, которые относились ко мне с пониманием и сочувствием.
Через год у нас родилась дочь Ирина. В 1958 году я получил диплом врача и начал работать.
Время шло. На XX съезде партии Хрущев размахивал документами, найденными в архивах политической охранки, и разоблачал „культ личности". Эренбург написал свою,, Оттепель". Вышел „Один день Ивана Денисовича" Александра Солженицына. Многих бывших подручных „вождя" направили в „ссылку" — послами в разные страны. (Аристов, Мухитдинов, Пегов, Полянский). „Вышли на пенсию" Молотов и Каганович.
Мы, старые зэки, считали, что с прошлым покончено, но как показали дальнейшие события мы ошибались.
В новом уголовном кодексе оставлена все та же пресловутая статья — „антисоветская агитация", только под другим номером (70).
Меняются вожди, меняется конституция, меняются кодексы, но Архипелаг живет, как и много лет назад...
Москва. Зима 1979-1980 г.