Перестрелка Анастаса с Рахуллой

 

Потом мы разъехались, они поехали к южной границе - к Кушке, а мы в Ашхабад. В Ашхабаде у наших были знакомые. Они когда узнали, что мы пробудем там несколько дней, сказали - приходите, мы устроим пир в вашу честь.

Вот мы пришли, и на этом пиру Леван говорит: "Оля, давай будем пить на брудершафт.

Мы, конечно, и так были на ты. Ну просто так. А когда пьют на брудершафт, должны становиться на стулья, все поют братскую песню, и в конце мы целуемся.

Вот Анастас говорит: - Пей со мной тоже на брудершафт. Я говорю: - Не буду.

- Почему?

- Не хочу.

Вот еще, все время спорим, ругаемся, не хочу с ним перед всеми стоять.

 

Вообще я в то время любила покапризничать. А надо ведь просить разрешения у тамады и чтобы все подготовились петь. Он не обращает внимания на то, что я говорю, и говорит тамаде:

- Мы с Олей будем пить на брудершафт.

Тамада говорит, разрешаю. Все начинают петь "Брат и сестра..."

Я говорю: - Зачем ты это сделал? я все равно не буду с тобой пить!

Он разозлился: - Нет, будешь! - схватил меня за талию, поднял и поставил на стул.

А весь наш спор слышал Рахулла Ахундов, он тоже немного был влюблен в меня. Когда Анастас схватил меня и поставил на стул, он выхватил револьвер и выстрелил в Анастаса. Не попал - может быть, нарочно мимо стрелял. Анастас тоже за револьвер, поднялась страшная суматоха, все повскакали, стол со всем, что на нем было, опрокинулся.

Может быть, нарочно опрокинули, чтобы их разнять, схватили Рахуллу, Анастаса, держат. А я стою в стороне. Хозяйка ко мне подошла и говорит:

- Бессовестная! У, бесстыжая! рада, да? Из-за тебя мужчины дерутся! Весь пир нам испортила!

Постепенно, конечно, все успокоились, но уж пир был испорчен, и мы пошли домой. На другой день они все ходили извиняться, и снова еще праздновали, но я уж не пошла.