- 93 -

1. КОЕ-ЧТО ИЗ МОЕЙ РОДОСЛОВНОЙ

 

К стыду своему, я очень плохо знаю свою родословную со стороны отца. Знаю, что отец мой родился в Харькове и там же окончил Университет. Деда, Августа Вагнера, я не знал совершенно. Отец говорил нам, что он был выходцем из Курляндии. Бабушку же, Шарлотту Васильевну, я хорошо помню не только по дореволюционным групповым фотографиям (она некоторое время гостила в Муратове), но и «в натуре». Она жила у нас в Спасске примерно в 1908—1920-х годах. Это была низенькая и совершенно седая старушка, говорившая по-русски с заметным акцентом.

Откуда она приехала к нам в Спасск и куда потом уехала — не ведаю. По своей несерьезности я во время об этом не спрашивал ни у папы, ни у мамы. Надо думать, что Шарлотта Васильевна появилась у нас в Спасске раньше 1910 года, так как была моей крестной матерью, а я родился в 1908 году. Но куда она потом уехала — ума не приложу. Это очень скверно с моей стороны.

У папы было два брата, Куно и Отто, и сестра Эльза. Судя по старым фотографиям, все они побывали в Исадах. Я вижу их на снимках, хотя, откровенно говоря, не могу сказать, кто Куно, а кто Отто. Один из них потом обосновался в Саратове, а другой — в Карлсруэ. Почему-то папа не поддерживал с ними тесной связи. Это особенно обидно в отношении саратовского дяди. Ведь в Саратове могут быть мои родственники. Но и судьба дяди Отто не дает покоя моей совести. Ведь вполне возможно, что дядя Отто — это тот архитектор Отто Вагнер, который считается предтечей конструктивизма. Еще в 1910-х годах он много работал для архитектурного усовершенствования плана Вены. К сожалению, это все, что я могу сказать.

Тетя Эльза жила у нас не только в Спасске, но и в Рязани. Это было примерно в 1929 году. Она была высокого роста, крепкого сложения и довольно красивая. Куда она потом уехала — тоже не знаю. Скорее всего в Харьков. В 1930 году ее в Рязани уже не было. А вскоре нам стало известно, что она скончалась.

Я уже писал, что, по рассказам папы, его род происходил от двоюродного брата Рихарда Вагнера, придворного ювелира какого-то герцога. Папа показывал нам старые блеклые фотографии своего деда, имеющие на оборотной стороне немецкие надписи.

 

- 94 -

И ничем этим я в то время не интересовался, чему никак не могу найти объяснения. Неужели я был настолько глуп! Или время было такое, что всякие генеалогии летели вверх тормашками, и лучше было совсем их не знать? А мне хотелось бы косвенно быть связанным генеалогически с Рихардом Вагнером, хотя его мифологизированной музыкой я никогда не увлекался. Вероятно, при большой настойчивости в генеалогических разысканиях я мог бы чего-либо добиться, но такой настойчивости я до сих пор так и не проявил. Мне удалось только узнать, что Рихард Вагнер бывал в Риге, что в Риге в XIX веке жили какие-то Вагнеры. Но тем дело и закончилось. В дальнейшем я тоже этим почти не интересовался. Правда, издающаяся в Москве немецкая газета опубликовала статью с намеком о моем родстве с великим музыкантом, но это не имело ни малейшего резонанса.

Гораздо лучше известна моя родословная по линии матери. Но опять же благодаря не мне, а моему свойственнику (двоюродному племяннику, Юрию Даниловичу Кашкарову. Вот выдержки из его генеалогических разысканий.

Таким образом, моя бабушка Елизавета Николаевна Головкина (по мужу Кожина) была двоюродной племянницей вице-адмирала — мореплавателя Василия Михайловича Головнина, а я прихожусь ему двоюродным правнуком. Не плохо!

Итак, в Рязани Головкины появились во времена Ивана Грозного. Затем один из потомков оказался в Пронском уезде Рязанской губернии, где в имении Гулынки в 1776 году и родился мой двоюродный прадед Василий Михайлович Головин. Где родилась моя бабушка, Е. Н. Головнина, я не знаю, но, конечно, в Рязанской же губернии.

Из генеалогии Головкиных интересно вот еще что. Внучка Дмитрия Вуколовича Головнина (брата моего прадеда Н. В. Головнина), Наталья Сергеевна Головнина (1885—1957), вышла замуж за Вульфа. Следовательно, этот Вульф приходится мне как муж моей двоюродной тети! Интересно. Ныне в Москве живет Дмитрий Алексеевич Вульф, ведущий свою линию тоже от вице-адмирала М. В. Головнина7. По моим расчетам, Д. А. Вульф находится на одинаковой со мной генеалогической ступени от М. В. Головнина, то есть мы как бы троюродные братья, или кто-то в этом роде. Однако, есть у меня близкий родственник, прямой потомок

 


7 См. заметку в газете «Московский комсомолец» от 14 сентября 1980 г. под названием «Минувшее меня объемлет живо». Автор заметки С. Кашницкий.

- 95 -

В. М. Головнина. Это Петр Андреевич Головнин, живущий в Санкт-Петербурге и ведущий активную работу по сохранению памяти о своем предке. Он тесно связан с японскими деятелями в этой области и ныне готовится к 600-летию рода Головкиных.

Итак, я двоюродный правнук Рихарда Вагнера и двоюродный правнук Василия Михайловича Головкина. В иное время

 

- 96 -

это могло что-либо значить, но в наше время — ничего. К тому же ни я, ни кто-либо из сведущих в этом вопросе никогда не афишировали, проще говоря, — не спекулировали этим по примеру иных. Так я и остался Вагнером, и только.

Каковы мои «генеалогические корни» по линии дедушки, Владимира Николаевича Кожина? Согласно изысканиям Юрия Кашкарова, здесь видим следующее.

Полумифическим родоначальником Кожиных выступает некто Юрий Бахты-Франц (Франценбах, Фаренсбах) из Швеции. Крестившись под именем Анания, он служил у Великого князя Московского Василия II Темного. Но фамилия Кожин пошла от его сына, Василия Ананьевича. Она происходит от слова «кожа». Кусок кожи от коня убитого врача Василия II привез князю Василий Ананьевич. От него и пошли Кожины (в Кашинском уезде). Сын Василия Ананьевича Кожина, Матвей, стал чудотворцем Макарием Калязинским. Отсюда идет длинная череда Кожиных, среди которых были видные духовные лица, а также воеводы, бояре, дворяне, моряки и военные. Петр Никитич Кожин (1728—1805) был директором Каменного приказа и, вероятно, общался с М. Ф. Казаковым, что для меня очень дорого. Я много занимался М. Ф. Казаковым.

Из других Кожиных отмечу Ивана Артамоновича Кожина (1781 —1833) — полковника и флигель-адъютанта. Это он купил у Ржевских в 1815 году село Исады, где и похоронен был при церкви. По всей вероятности, это его большой портрет маслом был в 20-е годы у нас в Спасске, но в годы начавшихся арестов мы его не сохранили. Очередное недомыслие с моей стороны. А ведь мне было уже 15 —16 лет, и в эти годы юноша уже проявляет свои задатки. Видимо, кроме тяги к рисованию особых задатков у меня не было. Маловато! Павел Сергеевич Кожин (1801 — 1851) был Рязанским губернатором с 1847 года, отличался честностью, но был не любим местным дворянством. Советские авторы не преминули видеть в нем злодея.

Иван Иванович Кожин (1810—1898) — штабс-капитан в отставке. Председатель Спасской управы. Передал Исады своему брату Николаю, моему прадедушке, от которого Исады и перешли к дедушке Владимиру Николаевичу. Но, как выясняется из родословной Кожиных, мой дедушка Владимир Николаевич Кожин родился (в 1844 г.) не в Исадах, а в Плуталове, которое потом перешло к его дочери Наталии Владимировне (Лихаревой). Из той же родословной выясняется, что моя бабушка Елизавета Николаевна Головкина родилась около 1847 года. Умерла

 

- 97 -

она в Рязани в 1925 году, похоронена в Исадах рядом с дедушкой. Эти похороны я хорошо помню.

К моему времени оставался в живых Иван Владимирович Кожин, мой дядя. Это был «последний Кожин» из рязанских (спасских, исадских) Кожиных. Родился он в 1883 году, умер в дороге по возвращении из концлагеря в 1943 году. Как сын помещика и «нэпман» (арендовал в 20-е годы свой же крахмальный завод в Исадах) был лишенцем, в Москве вынужден был жить на полулегальном положении. Хорошо знал русскую литературу, преклонялся перед Чеховым, любил Левитана, в чем просветил и меня. Добрый, умный, всеми любимый, он был олицетворением истинного русского интеллигента XIX века, почему и погиб...

У дочерей дяди Вани — Наталии и Татьяны нет сыновей, поэтому на дяде Ване род Кожиных кончился. Так же, как род Вагнеров на мне.