- 66 -

ТИГР АКБАРД

 

Так мы звали надзирателя на Тангаре, в Северном управлении Колымы. Головою своей надзиратель был похож больше на лошадь, чем на тигра. Если в его дежурство привозили в зону кино, то Акбард стоял в дверях столовой и пропускал тех, у кого был билет. Трудно было проскочить без билета. Акбард левой рукой отталкивал нахала, а правую всегда держал про запас. И если ронял на голову кому свою колотушку, то мало не было. Человек охал и медленно

 

- 67 -

затихал, прижимаясь к земле. А очухавшись, больше не лез. Однажды Акбард хотел опустить свой кулак на голову молодого парня из нашего барака, по кличке Машка. А Машка крепкий, плечи гардеробом, лицо решительное, красивое. Маленков пришел к власти, и волосы отращивали все, как могли. Были и такие, кто не помнил, когда он носил нестриженую голову на плечах. Я помалкивал, но Машка напоминал мне амазонку. Ну, этот Машка и поймал в воздухе кулак надзирателя. Акбард крякнул от боли. Сцепились. Тем временем человек десять проскочили. Акбард отскочил от Машки и крикнул:

— После кино разберемся!..

И действительно, после отбоя вошел в барак и рыкнул:

— А ну слезай! Будем биться по-честному...

— Как это понять, биться по-честному? — спросил Машка.

— Да так... Я тебя побью — не жаловаться. Ты меня побьешь — тебя не потащат в изолятор.

—   Пошло дело... — весело сказал Машка и слез с нар. И вот сошлись. Барак широкий. Я никогда не видел таких чистых и резких ударов. Ни разу в обнимку — все на дистанции. Одни звуки сухие, другие сочные. Там, где сочный, обильно проступала кровь. У Акбарда у первого окровавился рот. Он стал звереть. Стал пригибаться при наскоках и рычать. В бараке стояла тишина. Все сидели на нарах, по обе стороны. Зрелище редкое. Гладиаторы. Маленков дал отдохнуть зэкам. Деньги на руки, в ларьке даже чай продавать стали. Я часто вмешивался в драки, стараясь решить мирным путем... Но здесь сам воздух не позволял примирить. Сразу бы отлетел в сторону. Стали уставать, начали кружить друг возле друга. Удары заметно поредели. И блеск в глазах стал другой. Наконец Акбард сказал:

—   Ладно, на сегодня хватит. В следующее дежурство продолжим. — И, подойдя к умывальнику, стал мыть руки и лицо. Машка подал ему полотенце и умылся сам. Уходя, Акбард сказал:

— Не вздумайте сказать начальнику. Душу вытряхну.

И приходил ведь каждое свое дежурство. Бились в кровь. Никто не желал признавать своего поражения. Многие крепко полюбили надзирателя и в душе желали ему победы. Безусловно, начальство узнало. Еще бы, на их морды больно было смотреть. Отсидел Акбард на губе. Пришел еще разок, проститься. Сказал, что переводят в другой лагерь. Выпили они с Машкой по стакану спирта и, как хорошие друзья, попрощались.

 

Тангара 1954 г.