КАК НАМ ЖИЛОСЬ

Подобралась у нас рабочая аристократия, великие мастера своего дела. Все - ссыльные, после лагерей. И творили они чудеса: без запчастей, без оборудования умудрялись поддерживать на ходу изношенные до предела лесовозы и тракторы. Почти все они пили безбожно, нагоняя упущенное за годы заключения, пропивая всю свою немалую зарплату. Впрочем, отношения мои с соседями по бараку сложились прекрасно, хоть и был я почти - а по их понятиям и вовсе - не пьющий.

Большим для меня утешением было то, что диспетчером по нашей механизации был не кто иной, как Ласло Кунович, живший в том же бараке и бывший всеобщим любимцем. Был еще там Карл Турса, литовец, инженер-железнодорожник, человек воспитанный и интеллигентный, того склада, к которому подходит определение - джентльмен. Мы с ним подружились и всегда старались работать вместе, он, как и я, был разнорабочим. Плохо пришлось ему, бедняге: когда после 1953 года ссыльных почти всех распустили, его это не коснулось, потому что в его деле была статья о шпионаже. И Турса запил напропалую, страшно опустился, и что с ним стало - не знаю.

Вспоминаю еще молодого рослого венгра Эмиля (фамилии не помню), светло-русого. До него я и не думал, что бывают такие венгры. Умница он был, отлично образован, историк по специальности, собеседник необыкновенный. Он был очень ослаблен годами внутренней тюрьмы, из которой сразу попал в тайгу. Зиму перенести он не смог, простудился и умер от менингита.

Кладбища таежных сел располагались в самой гуще леса, идешь бездорожьем - и натыкаешься. На крестах были повязаны полотенца, и хотя в те годы каждая тряпка была дефицитом, полотенца эти никто не трогал.

Женщин на лесоповале было мало, и работали они на очистке участков, то есть на сборе и сжигании сучьев. Этим же занимались и старики. Была лесная специальность такая, сучкожег, имевшаяся, как говорили, только у нар, в нашем изобилии. Костры складывались величиной с избу, и когда разгорались, то было к ним невозможно подойти ближе 50 метров.

Часть работавших у нас женщин были местные, сибирячки. Многие из них - полуграмотные или совсем неграмотные. Горластые, матерщинницы, включая самых почтенных бабок, но очень доброжелательные, честные и по-своему деликатные и воспитанные. Было много случаев, когда ссыльные женились на местных девушках и солдатских вдовах - и отлично жили.

Мужчин местных видел я мало: много их на фронте повыбило. А от тех, что встречал, осталось прекрасное впечатление. Тоже -отчаянный мат, пьянство, мордобой при случае. И - отчетливая внутренняя порядочность. Таких было большинство.