Мое первое тюремное заключение и работа среди молодежи

 

Для Слова Божия нет уз"

2-е Тимофею 2,9

 

Все время я принимал за правило никогда не сокращать работу, но всегда расширять ее и даже перед лицом трудностей и преследований. Это правило определено для всей моей работы, включая работу с христианской молодежью. Я уже говорил, что молодежная христианская ассоциация была основана в Санкт-Петербурге в 1905 году и я предсказал ее последующее великое развитие.

Благодаря нашей организации, я имел связь с молодыми людьми по всей России и с нашими евангельскими группами и церквями. В 1906 году в Москве состоялась первая Российская конференция молодежи, на которой был образован „Молодой" Союз. На этой конференции меня избрали президентом. Вскоре после этого я начал публиковать для русской христианской молодежи журнал в протестантском христианском духе - „Молодой виноградник". Это периодическое издание было средством подготовки молодых людей к организованной христианской жизни. После нескольких подобных конференций, которые имели место, мы испытали великое благословение. В начале 1921 года меня спросили: „Не могли бы мы устроить молодежную конференцию в следующем году?" Вы помните, что условия не предполагали возможности для такого мероприятия, учитывая внутреннюю обстановку в стране. Но я сказал тем не менее: „Конечно, мы должны ее провести". „А вы будете на этой конференции?" - спросили меня. Я ответил, что если будет воля Божия, я постараюсь быть на ней. Конференция была назначена на 5 мая. Все было подготовлено, письма и приглашения разосланы по всей стране. Конфе-

 

ренция должна была доказать великое преимущество оптимизма веры, хотя многие руководители считали ее проведение невозможным. Я полностью полагался на Духа Святого и все препятствия должны были разрушиться.

 

Встреча, где пища дается в руки

 

Это было очень трудное время; недостаток продуктов питания, особенно в таких больших городах как Петроград и Москва. По этой причине мы решили избрать местом проведения Молодежного съезда город Тверь. Мы надеялись, что наши Евангельские сельские группы в районе Твери будут в состоянии снабдить нас по крайней мере хлебом и картошкой в течение этой конференции. Время для путешествий было очень тяжелое. Некоторые железные дороги и трамваи были объявлены бесплатными, трамваи имели только водителей, но не было кондукторов. На железных дорогах был также один машинист, но не было кондукторов. Таким образом вы можете себе представить, как не доставало мест в транспорте в годы разрухи. Те возможности, которые были, не позволяли многим совершать поездки. Поезда были переполнены.

Я прибыл на Николаевский вокзал за полчаса до отправления поезда. Все вагоны были переполнены. Все стекла в вагонах были выбиты. Люди входили не только через двери, но и через окна. Было большим трудом для меня найти себе место. Так как я находился в очень слабом состоянии, то мне было необходимо найти место. Вскоре пассажиры заполнили все-все места. Многие повисли на бамперах, другие уселись на крышах вагонов. Несколько мальчишек даже нашли места под вагонами. Вполне естественно, что в это время часто происходили железнодорожные происшествия. Пассажиры падали с крыш или из тамбуров и обычно погибали. В вагоне было настолько душно, что я еле дышал. А что было бы, если бы в вагоне были стекла? Почти все пассажиры выглядели печальными и удрученными.

 

Меня приветствуют пением

 

Наш поезд наконец приблизился к городу Тверь. Я услышал пение, увидел на платформе толпу молодых людей, поющих гимн. Это были делегаты молодежной конференции и члены поместных евангельских церквей. Они пришли на станцию, чтобы встретить своего Президента, и проводить его на место конференции. Хотя все были очень бедно одеты и многие были истощены, выглядели они веселыми и полными радости. Станция была на расстоянии двух километрах от города, мы пошли на место нашей конференции, воспевая гимны на всем пути. Эта сцена была очень необычной для того времени. Все было покрыто тьмой, но наш Господь вел свой народ. С радостью и миром в наших сердцах мы преодолевали дух бедствия и знали, что все содействует ко благу.

60 молодых людей прибыли из разных мест, чтобы участвовать в работе конференции. Они прибыли из различных частей европейской России, с Кавказа, из Крыма, с Поволжья, с Украины. Несмотря на великие трудности с транспортом, количество делегатов было замечательным. Мы открыли наше заседание как обычно, избрали руководящего брата, то есть меня, вице-президентов и секретариат. Первый день конференции прошел спокойно без каких-либо инцидентов. Мы утвердили повестку нашей встречи и начали обсуждать различные вопросы. На следующий день конференция продолжалась. Около двух часов пополудни, когда я зачитывал свое сообщение, мы услышали на улице голоса. Вскоре нашу комнату заполнили вооруженные люди. Это были солдаты, милиционеры и сотрудники ЧК. Мы продолжали мирно проводить наше религиозное собрание, ведь солдаты приходили и к нашему Господу, когда он молился в Гефсиманском саду. Один из чекистов, направив пистолет на меня, сказал: „Вся конференция направляется в тюрьму".

 

„Вся конференция направляется в тюрьму"

 

После этого они начали нас обыскивать, просмотрели все наши бумаги, протоколы, собрали их и унесли. Они также

 

обыскали соседние комнаты. Наконец кто-то из них сказал: „Теперь вы должны все идти с нами". Я чувствовал, что наше положение безвыходное. Я сказал: „Мы помолимся." Все присутствующие встали и я молился, находясь в центре группы молодых людей, которую теперь окружали солдаты, чекисты и милиция. Каждый может легко представить, какое впечатление произвела наша молитва на наши сердца, зная, нас ждет. Так случилось, что на этом заседании некоторые делегаты отсутствовали. Было 47 делегатов, включая 7 молодых сестер.

Все мы вышли на улицу, где стояла толпа зевак, наблюдающих за происходящим, и удивляющихся, что арестовали столько молодых людей. Нас построили в колонну, как солдат, затем окружили в три кольца охраной. Вы видите, какими „грозными" мы были. С обнаженными саблями и красными повязками солдаты и ЧК, держа наготове револьверы, повели нас, будучи готовыми к немедленной реакции на наши недозволенные действия.

 

Заключенные на марше

 

Прозвучала команда: „Марш!" Как раз в этот момент кто-то из нас запел очень популярный гимн: „Со Христом мы следуем в битву." Нам не запретили петь. Возможно, некоторые из наших сопровождающих хотели послушать мелодию. Этой песней мы показывали, что не боимся их. После первого гимна мы запели второй, затем третий, и так продолжалось на всем пути до места заключения. Много людей было привлечено нашим пением, они стояли на обочинах с сияющими глазами. Мы слышали голоса людей, говорящих друг другу: „О, евангелистов арестовали".

Мы пришли в здание ЧК - это был трехэтажный дом. После допроса нас отправили в тюрьму в подвале. Тюрьма состояла из двух комнат: большая - для мужчин и меньшая -для женщин. Когда мы вошли в эту комнату, то увидели молодого человека, лежащего на деревянном полу. Это был заключенный, который был помещен сюда, чтобы шпионить

 

за нами. Один из агентом Ч К, он должен был сообщать о наших разговорах в камере. Конечно, он мог „многое" сообщить.

 

Мы возобновляем заседания конференции

 

Мы сидели прямо на полу и отдыхали. Я внезапно почувствовал внутреннюю радость и воскликнул: „Братья и сестры, a ну-ка все сюда!" Когда все собрались вместе, я сказал: „Мы теперь находимся в том месте где когда-то был Апостол Павел и Сила. Они молились и славили Бога. „Около полуночи Павел и Сила, молясь, воспевали Бога, узники же слушали их" (Деяния 16:25). Давайте прославим Бога!" И все запели гимн „Слава Богу" с великим вдохновением Я сказал: „Давайте помолимся, давайте поблагодарим Бога за великую честь, которую он дал нам, как последователям Ему и Апостолам. Попросим Его благословить на наше пребывание здесь, попросим Его благословить начальство этого учреждения, охрану и особенно всех узников. Нет необходимости говорить, что молитва, которая последовала затем, была полна теплоты, духовности и славословия от чистого сердца и с великой радостью. После этого, осмотрев всех, я сказал: „У нас чудесная комната, мы можем продолжить заседания нашей молодежной конференции". Единодушно мы решили возобновить прерванное заседание без промедления. Президент, вице-президент и секретариат должны приступить к своим обязанностям и сделать все необходимое для проведения конференции.

В течение следующих двух дней мы окончили наш труд полностью в соответствии с нашей программой, какую мы планировали, не зная, что нам придется продолжить работу в тюрьме. Протокол был тщательно составлен и одобрен. Все было сделано с большой аккуратностью, За все историю гонения христианский церкви это была единственная конференция, проведенная в тюрьме. Я чувствовал постоянно великую радость, тоже чувствовали мои сокамерники. Моя молодежь пела почти все время и наши сердца соединялись все ближе и ближе в эти дни совместного тюремного заключения.

 

Христианские узники слишком шумливы

 

На следующий день председатель ЧК пришел в наши камеры. Это был невысокий мужчина очень неприятной наружности. Он сказал: „У нас были разные узники, но никогда не было таких шумных парней, как вы. Вы поете все время, и мешаете нашей работе. Люди собираются около здания, поэтому мы не можем вам разрешить этот шум дальше". Мы ему сказали, что если мы лишены возможности петь на свободе, мы должны иметь возможность петь в тюрьме, где нет свободы. Но он не хотел слушать нас. Наконец после некоторых переговоров был достигнут компромисс. Нам было разрешено молитвенное служение два раза в день: два часа утром и два часа вечером. Возможно, это было предвиденье Божье для нашего блага, ибо в нашем энтузиазме и радости мы могли повредить себе и вызвать на себя более тяжелые преследования. Теперь мы проводили имели наши служения в тюремном дворе. Мы пели, читали слово Божие, молились. Красноармейцы, милиционеры и даже сотрудники ЧК приходили послушать нас. Мы даже видели, что красноармейцы, которые были, возможно, атеистами, повторяли слова гимна, славящего Бога, и пытались подпевать нам. Это только еще раз иллюстрирует, как наши евангельские гимны захватывая даже не христиан, помогали нам в возвещении Евангелия по всей России. Мы видели мужчин и женщин на крышах прилегающих домов, куда они взбирались, чтобы увидеть тех, кто поет такие чудесные гимны в здании ЧК. Многие люди собирались на улице за оградой, чтобы послушать наше пение. Разве это было не свидетельство. Это было необычно и замечательно. Кто может забыть это? Мы обычно выходили из нашего подвала в тюремный двор, шествуя парами, как выходит профессиональный большой хор. Затем снова по двое уходили в наш тюремный подвал, воспевая на пути нашего шествия. Обычно, когда мы возвращались в тюремную камеру, мы начинали петь гимн, который я составил. Там есть слова: „В древнем городе Антиохия в пещерах, в катакомбах различных земель мир может увидеть прекрасный пример верности первых

 

христиан". В этой тюрьме ЧК я сочинял поэмы, по рассказам солдат ЧК, охраняющих узников, и на которых так действовало пение молодежи. Охранники тюрьмы с большой симпатией относились к нам и не удивительно, они видели молодежь, которая была только в начале жизни, и так отличалась от тех преступников, которых им обычно приходилось охранять. Испытывая чувство сострадания к нам, охранники разрешали нам встречаться с нашими друзьями, которые приносили нам письма, пищу и книги, а также разрешали нам посылать письма нашим друзьям и семьям. Вообразите себе отца или мать наших делегатов, когда они получали письма от тех, которые оставили их дома, для того чтобы обогатиться на конференции познанием Слова Божия, и теперь находились в тюрьме за Евангельское дело.

 

Начальник ЧК отпускает нас

 

Начальник ЧК никогда не видел таких радостных заключенных, поэтому он ускорил процедуру суда над нами, чтобы отделить от других заключенных. После трехнедельного заключения каждый из узников был вызван на второй этаж в комнату начальника ЧК, где было объявлено, что суд ЧК рассмотрел наше дело и принял решение, что 12 старших, братьев приговариваются к трудовым работам. Конечно, этот список включал и меня. Нас направили в лагерь в старом монастыре. При царском режиме высшие руководители православного священства, когда они совершали какое-либо преступление или обличались в ереси, направлялись в этот монастырь на перевоспитание. Многие старообрядцы, епископы староверов умерли в подвалах этого монастыря. В соответствии с решением, которое нам было зачитано, остальные 35 человек были посланы по своим местам жительства, и им было выдано письменное предупреждение, что они должны оставаться на месте проживания, пока высший суд не рассмотрит их дело и не примет окончательное решение. Вскоре каждый из наших молодых братьев поехал домой. Каждого из них я провожал с молитвой. Некоторых я никогда больше не увидел, но, я уве-

 

рен, что проведя дни и ночи в тюрьме, они получили нечто новое и глубокое в своем уме и сердце для будущего служения своему Учителю. Какое прекрасное свидетельство этих молодых людей было явлено в последующие дни и годы.