ОБРАЩЕНИЕ К ИСТОРИИ

«Вследствие нападения фашистской Германии на Советский Союз в июне 1941 года в течение нескольких месяцев огромная территория от Карелии на севере до предгорий Кавказа на юге оказалась отрезанной. От нескольких недель и месяцев до двух с половиной — трех лет оказались в зоне фашистской оккупации Белоруссия, Украина, Прибалтика, многие западные, центральные и южные области России. Период оккупации ознаменовался сильным религиозным подъемом на оккупированных территориях. «Религиозное пробуждение было массовым и стихийным. Народ, как в городах, так и в сельской местности... сам шел на открытие храмов, на их временный ремонт и украшение»¹. «Верующий народ, голодный, нищий, разоренный войной, самоотверженно трудился над восстановлением храмов Божиих, украшал их уцелевшими в домах и пожертвованными иконами, приносил тайно укрывавшиеся богослужебные книги. Богослужения совершалось в храмах, переполненных народом»².

Православную Церковь вследствие ее важной роли в Русской истории фашисты решили использовать в своих целях. В системе Главного управления им-

перской безопасности (СД) имелся специальный «церковный отдел». В его задачи входили контроль и наблюдение за деятельностью религиозных организаций... изучение настроения духовенства и активных прихожан, внедрение агентуры в церковные административно-управленческие структуры и вербовка агентов из среды священнослужителей.

При этом основной линией в решении «религиозного вопроса» была ориентация на разрушение (внутреннее и внешнее) сложившихся традиционных устойчивых церковных структур, «атомизацию» конфессий и церквей. Там, где это признавалось неэффективным или не отвечающим целям рейха, ставилась задача, не останавливаясь ни перед какими средствами и методами воздействия, достижения полного контроля над деятельностью Церквей.

Следует отметить, что религиозными проблемами вплотную занимался и считал их одними из важнейших в деле «управления покоренными народами» А. Гитлер. 11 апреля 1942 года в кругу своих приближенных он изложил свое видение религиозной политики: насильственное дробление Церквей, принудительное изменение характера верований населения оккупированных районов, запрещение «устройства единых церквей для сколько-нибудь значительных русских территорий». Чтобы не допустить возрождения сильной и единой Русской Церкви, были поддержаны некоторые раскольничьи юрисдикции на Украине, в Прибалтике и Белоруссии, которые выступали против Московской Патриархии и объявили о своем намерении образовать автокефальные (независимые)… церковные организации. ...Существуют архивные документы, свидетельствующие, что осенью 1942 года разрабатывались планы проведения Поместного Собора в Ростове-на-Дону или Ставрополе с избранием Патриархом митрополита Берлинского Серафима

(Лядэ) — немца по национальности, находившегося в юрисдикции карловчан¹.

Большое внимание со стороны оккупационных властей уделялось использованию религиозной темы в своей идеологической работе. В прессе всячески подчеркивалось, что новый режим несет религиозную свободу. Настойчиво «рекомендовалось» в проповедях и во время церковных церемоний выражать верноподданнические чувства к А. Гитлеру и Третьему рейху. Духовенство заставляли участвовать в «праздновании» годовщины начала войны и тому подобных дат.

Но расчеты на поддержку «нового порядка» со стороны угнетаемых в СССР религиозных организаций не оправдались. Русская Православная Церковь заняла видное место в патриотическом движении в Советском Союзе. Открывшиеся храмы стали центрами русского национального самосознания, проявления патриотических чувств. Однако, нельзя приписывать непосредственно немецкой армии заслугу духовного возрождения России. Для человека верующего вообще политические причины отступают на задний план там, где ясно видна воля Божия. События Великой Отечественой войны показали безрезультатность компромиссов прошлых лет. В считанные месяцы Церкви стало возвращаться то, что было отнято у нее в 20-30-е годы и что не удалось отстоять никакими уступками и заявлениями о лояльности.

В августе 1942 года после оккупации Таганрога немецкими войсками епископ Иосиф вышел из «подполья» и стал служить в качестве епископа в Таганроге. Он старался вести очень осторожную политику, подчеркивая при этом свою верность Московской Патриархии.

В этот период Владыкой составлены акафисты прп. Пелагии, свт. Павлу Исповеднику, архиепископу Константинопольскому, вмч. Иакову Персиянину, прав. Иосифу Прекрасному. Десятый кондак святителю Павлу Исповеднику читается так: «Спасение пастве твоей промышляти не преставая, отче Павле; во дни изгнания твоего в Риме пребывавый и святейшего Юлия, идеже сретил еси поборника себе в скорби, гонении и клевете от злоречивых...» К этому слову имеется примечание Владыки: «1942 г. Отселе началась бомбежка, все засыпало стеклом и глиной 23 июля с. г.».