НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ МАРЧЕНКО

КГБ умами правит...

Из авторской песенки

 

О нет, то был не Марченко, который

Известен всему миру — Анатолий!

А недостойный имени его

Один замысловатый тип — майор.

... Явас. Крутая зона. Власть тяжелых —

"Двадцатилетников", изгоев воли.

К военным поступил тот контингент,

Где что ни лоб — увы, "интеллигент ".

Ведь похватали по Москве гражданских —

Носивших свое сердце, будто Данко.

И любопытно — скоро ли мозги

Им вправят в лагерные четверги?

Так звались сборы на политплощадке,

Куда всех загоняли беспощадно.

А там — в присутствии всех важных лиц —

Умело распинался замполит.

Белесый, крепкий, зычный и мордастый,

Он сообщал официально факты

Про жизнь страны, про наш большой успех,

Не замечая несоветский смех.

Майор касался лагерных законов —

Про строгости, что наступают скоро.

Сам с юморком переходил к делам

По зоне, обращаясь смело к нам.

Да, этот Марченко не уклонялся

Ни от "параш", ни, например, от вальса,

Что в клубе поздно шпарит пианист,

И даже знал, кто был такой — Франц Лист.

 

Он говорил о Сталине, о бабах,

О тараканах в секциях, про запах

От пьющих водку и пообещал,

Что нам построят здесь читальный зал.

И "болтуны "- интеллигенты сразу

Откликнулись на это. Словно праздник,

Была его бесхитростная речь

Для тех, кто бдительность не смог сберечь.

А вот уже — полемика. С трибуны

Сам Марченко снисходит к душам юным.

Порой казалось, что родной отец

Здесь, в зоне, появился наконец...

Сперва мы не заметили, что молча

Внимал майору контингент весь прочий:

"Тяжеловесы" знали этот трюк —

И не спускали замполиту с рук.

Так вскоре в нашей лагерной газете —

Среди различных новостей на свете —

Вдруг выставили на сплошной позор

Тех, кто нес сердце Данко на обзор.

Потом пришло: по трое и пять суток —

Для умников, кто спорил с "замом " круто.

Когда же новый наступил четверг,

Мы прокричали новичку: не верь!

И оскандалился наш Анатолий —

Не Марченко, а офицер, который...

Коварный и доходчивый дурак,

Ловивший заключенных на "ура ".

Теперь он на своей политплощадке

Забыл про легкий митинговый праздник.

Как полицай, шпион и брат лесной,

Молчал и самый злой из "болтунов".

Так постепенно мы сорвали в зале —

Что там пресс-конференцией назвали.

А после и начальством он был снят —

Замысловатый офицерский хват.