ПРЕДИСЛОВИЕ

Говорят, что жизнеописание каждою человека — вещь очень интересная, даже если он и не Герой Советского Союза, не парикмахер Центрального Дома литераторов.

Я тоже так считаю. Автобиографический или просто биографический жанр — мое излюбленное чтение с тех времен, когда я в последний раз захлопнул книгу, называемую романом.

100 лет тому назад Л. Толстой говорил, что литература будущего — это документальная литература и мемуарная литература, в общем, литература бывалых людей. Пиши, мол, что глаза твои видели.

Зачем я написал эти "воспоминания" — мне и самому не совсем ясно. Возможно причиной этому неосознанное желание что-нибудь оставить после себя в этом мире. Желание явно несерьезное. Когда-то на заре "туманной юности" я прочитал одну книжку по истории средневековья. В ней была такая фраза: "Кабошьены соединились с бургиньонами, но были побеждены арманьяками". Это значит, что когда-то, где-то существовал такой народ кабошьены (не один человек, а целый народ), который объединялся с другим народом, именуемым бургиньонами, но был разбит третьим народом. И от всех этих народов осталось только три-четыре строчки в учебниках истории. Может быть прав поэт Д. Самойлов, который по этому поводу сказал так:

Не оставляйте письма

Для будущих веков,

Ужасно любопытство

Дотошных знатоков.

И что они узнают?

(Кого мы как любили)

Когда они не знают,

Как мы на свете жили.

Они как бы заслоном

Отделены от нас,

И все равно за словом

Не угадают нас.

Пусть весело сгорает

В печи досужий труд,

Пусть вьюги заиграют

И пепел унесут...

В моей книге приводится много стихов. Стихи эти в большинстве случаев написаны не мной, но они стали моими. Они могли бы быть написаны мной, если бы у меня был талант. Короче говоря, если бы у моей тети росла бы борода, то она была бы не тетей, а Дядей.

Авторов приводимых стихотворений я не указываю и по той причине, что эти стихи я порой так переделываю на свой вкус и лад, так выкручиваю им суставы, что и сам автор не узнал бы свое произведение. А что делать, если порой какие-то четыре строчки стихотворных позволяют точнее выразишь мысль, чем десятки страниц, написанных прозой?

Я люблю стихи (но кажется без взаимности)

Мне совсем не надо денег,

Бог простит мои грехи

Я — веселый шизофреник,

Крепко любящий стихи.

Итак, читатель, дайте вашу руку и я проведу Вас по кругам моей жизни, в том числе и по тем кругам, по которым когда-то Виргилий прошел.