- 311 -

КАК МОЙ ПРИЯТЕЛЬ И ЕГО ЗНАКОМЫЙ БЫЛИ ПРОИЗВЕДЕНЫ В ЗОЛОТОИСКАТЕЛИ

Он служил на ракетном испытательном полигоне вблизи города Светлого Оренбургской области в батальоне охраны полигона - мой приятель и еще несколько солдат во главе с сержантом. Они стояли на отдаленном посту и чувствовали себя отверженными: им нередко забывали привезти то еду, то воду, а бывало, и совсем ничего не привозили, и им самим приходилось добывать средства к существованию. Но нельзя сказать, что ихняя служба была тяжелой.

С утра солдаты разбредались по пыльной степи - это называлось патрулирование. Они заходили в глиняные деревушки, запасались там водой и добывали съестное. Заводили знакомства с местными жителями, и некоторые солдаты неплохо устраивались, так что когда наступало время демобилизации, за ними с плачем бежали местные молодицы.

Однажды мой приятель и его знакомый слонялись по самому краю охранения. Степь в том месте казалась чуть всхолмленной, с неглубокими лощинками, заросшими жесткой травой, по виду напоминающей осоку. Хорошо в пустынной степи, просторно. Путник успокаивается, шагая по степному бездорожью: не надо озираться, глохнут раздумья - все открыто кругом.

Когда парни переходили очередную лощинку, они неожиданно для себя обнаружили следы земляных работ. Глубокая яма зияла широким жерлом, была отсыпана куча песку. Кругом разбросаны куски кварца. Чем тут занимались на окраине бцепления?

Знакомый моего приятеля заглянул в яму:

- Шурф, - сказал он и на удивленный взгляд моего приятеля пояснил: -Золото искали. - Он был родом с Илима.

- Ты чего? - удивился мой приятель. - Здесь тебе не тайга. Знакомый пропустил возражение мимо ушей.

- Давай слезем, покопаем, - предложил он. - Бывают такие самородки, во-о. - Он сжал мужицкий кулак и показал приятелю. - Может, поднимем один, а то и два.

Мой приятель не раз слышал о золотых самородках от своего знакомого, считал, что знакомый врет все, однако предложение покопать его привлекло. Помогая друг другу, они спустились в яму. На дне валялась заржавленная лопата с обломанным черенком и заржавленный ломик - весь инструмент для откапывания по куску самородного золота был наготове.

Это даже приятно - копаться в прохладном песке на дне ямы. Наверху добела раскалялся день, с лица степи поднималась испарина, а под землей -освежающий полумрак. Полчаса ребята усердно трудились, завернув рукава солдатских гимнастерок. Мой приятель лопатой, его знакомый - ломиком.

- Есть, - вдруг вполголоса сказал знакомый, будто опасался, что могут подслушать со стороны. Он выпрямился от работы, в руке у него был зажат камень величиной с гусиное яйцо, черный с серыми прожилками.

- Есть, - повторил знакомый и поглядел вверх, но точно там никого не было, там лишь сияло жерло ямы.

У парней забились сердца, как у кладоискателей, кирка которых ударилась в свод сокровищницы. Оба склонили головы над камнем, зажатым в руке знакомого моего приятеля. С первого взгляда видно, что это не тот самородок, за которым парни спустились, но какое это имело значение сейчас, когда из черного камня сверкала удивительная ярко-желтая звездочка?

Они молча вылезли из ямы и уселись на теплую землю, положив находку между собой. Знакомый моего приятеля осторожно придвинул камень к себе поближе. Мой приятель осторожно отодвинул камень на прежнее место. Долго они сидели и глядели на желтую крупинку, сиявшую из камня. Потом выковырнули крупинку и по очереди держали на ладони, она круглилась желтизной. Прикладами карабинов солдаты растолкли камень в пыль, второй золотой крупинки в нем не оказалось. Это их нисколько не огорчило. Они нашли самородок, маленький, в

 

- 312 -

половину пшеничного зернышка, а теперь надо продолжить поиски, не жалея сил: не в каждом же камне бывает по два самородка.

Солдаты забыли, что надо возвратиться на пост к обеду. Они выковыривали камни ломиком, рылись в песке. Золотоносную руду они вытаскивали наверх в майке моего приятеля, которую его знакомый предложил использовать вместо мешка. Спохватились, что время клонится к вечеру, почуяв голод в себе. Солнце давно перешло за полдень, но жара еще стояла в степи. У горизонта, в жарком мареве, плавали далекие холмы.

- Может быть, пойдем на пост? - неуверенно предложил мой приятель. Знакомый моего приятеля предложил еще покопать. Они поспорили немного и решили возвращаться: до поста не близко, на посту они поедят и напьются. Не надо также пренебрегать сержантом и не надо жадничать.

У них на двоих было три золотых крупинки, две последние даже побольше первой, и несколько песчинок в золотой пыльце. На первый раз неплохо. Теперь надо разобраться в обстоятельствах и определиться с золотой ямой. Мальчишки отмяли грязь с ладоней и еще раз полюбовались драгоценной находкой. Завернули золото в платок моего приятеля.

- У кого будет? Знакомый ответил:

- У меня.

Взглянул на сдвинувшиеся брови моего приятеля и поправился:

- День у меня, день у тебя, по очереди.

Он положил платок с золотом в карман гимнастерки. Весело они возвращались, шурша по травам сапогами.

В дверях землянки их встретил сержант. Командирским тоном он задал вопрос: где шлялись и не хотят ли получить по паре нарядов вне очереди? Отвечать было нечего. Знакомый заговорщически оглянулся по сторонам и развернул платок моего приятеля перед глазами начальника. Сержант взглянул в платок, потом огляделся по сторонам, хотя точно поблизости никого не было. Полушепотом сержант спросил:

- Золото?

- Ага.

- Где нашли?

- В степи нашли.

Объяснение вполне удовлетворило командира. Он принял платок моего приятеля в обе руки, свернул точно так, как было у знакомого моего приятеля и положил в карман своей гимнастерки:

- Обед я приказал вам оставить, вон там возьмите.

Парни сидели за грубо сколоченным столом, уплетали холодную кашу с хлебом и огорченно поглядывали на дверь кабинки, что скрыла за собой сержанта.

Через два дня к ним на пост прибыл майор, командир батальона - грузный мужчина с брюшком и с взглядом исподлобья. Приезд высокого начальства -событие немаловажное на отдаленном посту. Солдаты засуетились, стали поправлять койки и обдергиваться, подтягивать поясные ремни, Майор махнул рукой:

- Вольно, разойдись все, вон. - Он проследовал в кабинку в сопровождении сержанта.

Прошли несколько минут. Голова сержанта показалась из двери и поманила рукой моего приятеля и его знакомого. Оба робко вошли в кабинку и остановились у двери. На сержантской койке сидел комбат, откинувшись к стене, на тумбочке лежал платок моего приятеля в развернутом виде. На платке лежали золотые крупинки.

- Кто нашел? - Майор толстым пальцем показал на платок.

- Я нашел, товарищ командир батальона, - ответил знакомый моего приятеля, что не совсем верным показалось моему приятелю, но ясно, что он промолчал.

- Где, спрашиваю?

- В степи, товарищ майор.

- Так, - сказал батальонный начальник и упер палец в моего приятеля:

- Ты зачем здесь?

 

- 313 -

- Он вместе со мной нашел, - поправился знакомый. Комбат подумал:

- Дело такого рода, парни. Там, - он сделал нажим на слове, - вы можете быть вместе, ходите, ищите. Ко мне по вызову заходить по одному. Ясно?

- Так точно.

Еще минуту начальник раздумывал:

- Ищите, - сказал он, - сержант будет отпускать вас туда в любое время. Ясно?

- Так точно, товарищ майор.

- Золото будете отдавать мне в собственные руки: у жены плохие зубы, нужен протез. Вот, возьмите, - он протянул сверток знакомому моего приятеля. - Через неделю приеду, привезу еще, и не болтать. Комбат снял золотые крупинки с платка моего приятеля, завернул в свой платок и уложил в боковой карман кителя. - Чей? - Он кончиками пальцев, брезгливо держал за уголок платок моего приятеля.

- Мой, - признался мой приятель, протянул руку и взял платок.

- Свободны, действуйте, все ясно?

- Так точно, товарищ майор.

В свертке оказалось десять пачек "Беломора". Золотоискатели взяли себе по три, хотя курящим был лишь знакомый моего приятеля. Четыре пачки отдали сержанту. По словам моего приятеля, служба у них с знакомым пошла легко с той поры. Покровитель нешуточный - сам командир батальона. Каждый день они ходили к дальней лощмне и копались в золотой яме. Молотком разбивали куски кварца, перетряхивали шесок.

- В песке золота много, без воды не взять, - поучал моего приятеля его знакомым. Песок они ссыпали в кучу до весенних поточных вод.

Знакомый моего приятеля другим человеком стал. Бывало, картошку чистить его не дозовешься, а теперь дни и ночи готов был работать в золотой лощинке. На пост парни приходили только переночевать, да на свидание с майором.

Майор не скупился на поощрительные подарки. В свертках появились изысканные яства - конфеты, колбаса, сыр. По всему видно, что батальонному не терпится приблизить время, когда во рту его супруги заблестят золотые зубы. Что тут плохого? Каждый мужчина склонен украшать свою спутницу жизни. Парни старались.

Батальонный вызывал их по одному, в первую очередь знакомого. После того, как тот выходил, в кабинку звали моего приятеля отвечать на уточнительные вопросы начальника. Сержант относился к моему приятелю и его знакомому, как "бугор к законникам". Все солдаты поста им завидовали.

Как-то раз ночью моему приятелю не спалось. Лежал с открытыми глазами и глядел в темноту. За окошком землянки ветер шуршал сухим бурьяном: близилось время осенней непогоды. Ровно дышали спящие солдаты. В углу, за печкой, что-то настойчиво грызла мышь.

Скрипнула дверь кабинки и парень увидел, как в общую комнату вкралась тень сержанта. Командир подошел к койке знакомого. Видно, как он разворачивает одежду знакомого и обыскивает карманы шаровар и карманы гимнастерки. Операция продолжалась долго, потому что проводилась в темноте. Закончив "шмон", сержант сложил одежду на табуретку, как была, и заторопился к себе, попутно зацепив ногой скамейку у печки. Скамейка с грохотом брякнулась на полы.

По всему видно, что осмотром одежды моего приятеля сержант пренебрег. Такое невнимание даже огорчило моего приятеля и натолкнуло на некоторые раздумья, суть которых выглядела просто: майор не доверяет знакомому, а моего приятеля, выходит, не принимает всерьез. Он долго не мог заснуть.

Утром, в то время, как они шли на старательские работы, мой приятель сказал:

- Ночью "Лыко" по нашим карманам шарился, искал что-то. Почему сказал "по нашим", этого мой приятель не мог себе объяснить, но как оказалось несколькими часами позже, так и надо было.

- Золото искал, - ответил знакомый.

- На что ему золото, он еще не женат?

В тот день мой приятель работал, повесив нос без видимой причины. Вечером - свидание с майором и значит, будет очередной сверток и не только

 

- 314 -

курево в нем: свертки с каждым разом становились увесистей. Что еще солдату надо: плюс освобождение от всех служб и бытовых работ?

День клонился к вечеру. Прохладой потянуло с дальних холмов. Мой приятель лениво разбивал молотком куски кварца и подумывал уж об возвращении на пост. Вдруг он весь сжался и побледнел лицом, он заметил: его знакомый сунул что-то себе в рот. Между большим и указательным пальцами знакомого сверкнула желтая искорка. Нет сомнения. Мой приятель без колебания треснул бы молотком по башке всякого, кто сказал бы, что между большим и указательным пальцем знакомого зажата обыкновенная песчинка.

Никто этого не сказал. Знакомый отвел глаза и согласился, да, во рту у него крупинка золота:

- Не все майору, совсем жирный будет, - сказал знакомый, вынул золотинку изо рта и положил ее на платок моего приятеля.

Мой приятель молчал, упиваясь злостью. Глядя не него, знакомый широко разинул рот:

- Смотри.

Мой приятель внимательно осмотрел рот своего знакомого. Там ничего не было, кроме двух рядов крепких белых мальчишечьих зубов. Закрыв рот, знакомый тотчас сделал новый выпад против майора:

- У него, может быть, не одна жена беззубая, а еще разные родственники. У моего двоюродного дяди тоже зубов нету.

Мой приятель не стал высказывать собственных предположений, он пылал страстью пресечь несправедливость: жрать конфеты и колбасу и так низко поступать:

- Что ты еще скажешь, если я вот этим молотком разобью тебе голову? Знакомый торопливо возразил:

- Чего молотком? Половина золота майору, а вторая половина нам на двоих, тебе и мне поровну.

Мой приятель задумался: здоровая идея раздела привлекла его. Были серьезные основания считать, что "здоровая идея" пришла в голову знакомого в последние мгновения, а раньше она выглядела оскорбительно для моего приятеля -подтверждение тому ночной обыск, но не стоило доискиваться. В целом предложение знакомого представлялось справедливым, и мой приятель согласился с новым порядком раздела.

Можно с уверенностью предположить, что третье заинтересованное лицо выскажется резко против нового порядка, но майора не было среди договаривающихся сторон и он мог лишь догадываться, почему сроки изготовления золотых протезов для его жены и предполагаемых родственников удлиняются, по крайней мере, вдвое по сравнению с ранее запланированными.

Мой приятель и его знакомый весь остаток дня обсуждали меж собой концессионные начала: как делить, куда прятать и как изворачиваться перед майором, что казалось самым трудным делом, принимая во внимание подозрительность батальонного и простоватость моего приятеля.

- Прятать в куче песка, - предложил мой приятель, но знакомый не согласился:

- Не для двоюродного дяди прячем, - возразил он и предложил сохранять драгоценный металл подальше от лощины и в разных местах: - Ты в одном месте, я в другом - разделили и спрятали.

Имея в виду рот своего знакомого, мой приятель согласился с первой частью предложения и решительно отверг вторую часть.

- Прятать подальше, но в одном месте до тех пор, как будет произведен полный дележ.

Обобщенные предложения гарантировали сохранность и доверительные отношения между золотодобытчиками.

- Ты только не ошибись перед майором, в какой день сколько подняли, если он будет тебя расспрашивать, - поучал моего приятеля его знакомый. - Будем уговариваться.

С того вечера парней охватил вполне понятый старательский задор. Работа в яме теперь увлекала до предела и приобрела простой смысл: не зря копаемся. Они строили планы на будущее и мечтали о демобилизации. Отправлялись к своей

 

- 315 -

лощине, не ожидая подъема. Наступали короткие дни, а путь не близкий, хотелось поработать от души и не хватало светлого времени.

Как-то раз они вышли до рассвета. Было пусто и холодно в степи, дул ветер с холмов. Вокруг призрачная пора между отступающей ночью и наступающим днем, впору заблудиться. Однако путь к лощине хорошо знаком, хоть с завязанными глазами иди. Вдали показались черные пятна зарослей карагандика по краю склона лощинки, ветер шевелил их. Вдруг знакомый моего приятеля остановился и снял карабин из-за спины. Мой приятель явственно услышал хорошо знакомые звуки, исходящие из лощины - удары железом о камень, но карабина снимать не стал. Парни осторожно приблизились к верху склона и увидели неприятную картину.

Возле ихней ямы стоял ослик. Незнакомец в сером плаще, стоя на коленях, укладывал камни в большую корзину, засунутую в мешок, еще пустая корзина валялась возле незнакомца.

- Золотодобытчик, - тихо сказал знакомый моего приятеля и взял карабин на перевес, пойдем познакомимся. - Они сбежали в лощинку. Услышав шорох шагов, незнакомец оглянулся и стал подниматься на ноги. - Ни с места! - знакомый повернул дуло карабина на нежданного "браконьера" и положил ладонь на скобу. -Что здесь делаешь?

Перед ними стоял пожилой казах. Морщинистое коричневое лицо ничего не выражало. Глаза глядели уклончиво и пусто. Только по тому, как он переступил несколько раз с ноги на ногу можно заметить, что старик боится.

- Вы находитесь в охраняемой зоне, знаете это? - спросил казаха мой приятель.

- Мало-мало знаю.

- Много нашел золота? - спросил знакомый.

- Есть немножко.

- А зачем Вам золото? - спросил мой приятель.

- Жена зубы совсем нету - протез надо. Знакомый моего приятеля спросил:

- Твоя жена не свояченица нашего майора?

- Не знаем майора.

- Мы тебя познакомим.

- Этого не надо.

- Золото у нас купишь?

- Купим, зачем не купим, - в глазах казаха блеснуло облегчение. - Давай золото.

Знакомый моего приятеля положил карабин на землю и достал из подсумка тряпицу, стянутую в узелок, развернул перед стариком.

- Вот за это сколько дашь?

Старик приблизил глаза, потрогал золотинки сухим коричневым пальцем:

- Много дадим, пятьсот рублей.

- А если еще столько будет - сколько дашь?

Парень имел в виду золото, приготовленное для майора.

- Еще пятьсот рублей дадим, сколько будет - все давай. Все возьмем. Ослик стоял понуро и помахивал хвостом. Нависли над степью низкие серые тучи и даже коршун не мог бы увидеть необычную сделку между двумя советскими солдатами и подпольным золотоискателем в плаще.

- А не обманешь? - Знакомый моего приятеля испытующе глядел в лицо старого казаха.

- Обман нету, - старик отрицательно завертел головой, - нельзя обман. Золото правду любит. Пойдем в совхоз сейчас, деньги сразу получишь или иди завтра - Сабира-бабая спросишь.

- Пойдем вместе, - сказал знакомый моего приятеля и передал старику узелок с золотом.

Солдаты помогли казаху разложить камни по корзинам, связали корзины и навалили на спину осла. Ослик пошел вперед, видно было, что он хорошо знает дорогу. Скоро все четверо вышли из оцепления. Вдали, над кромкой степи поднялись прозрачные кроны тополей, под ними бугрились крыши поселка.

 

- 316 -

Землянка-мазанка, куда завел парней старик, выглядела светлой и чистой. Выбежала навстречу молодая казашка, миловидная собой, помогала старику снимать плащ. Раскосые глаза глядели бойко. Старик сказал солдатам:

- Моя жена, - приказал молодухе. - Гости пришли, угощай давай. Бишбармак давай. - Женщина приветливо улыбнулась, показав два ряда крепких зубов.

Уж темнело и пролетал ветреный снежок, когда солдаты вернулись в свою лощинку. Сытые и пьяные. Спрятали деньги в своем тайничке. Существующие на жалование три рубля восемьдесят копеек в месяц, они чувствовали себя миллионерами. Шутка ли - тысяча рублей. И в руках-то они никогда не держали таких денег. Весело они шагали на пост по ночной степи и представляли себе, как на зависть всем "дембелям" сядут в поезд не в солдатской робе, а в ладно сшитых гражданских костюмах и с дипломатами в руках; как приедут домой, будто из заграницы, и все буду глядеть на них из окошек и от ворот.

Хорошо жить богатому, хоть и говорят, что это плохо. Тебе льстят, всюду ты желанный гость. Нет отбоя от подруг и от друзей. Каждый готов пойти с тобой в "самоволку" в город на встречу Нового Года.

Ударили морозы, и степь замерзла под снегами. Приисковые работы пришлось прекратить до весны, но и в зимние месяцы парни заглядывали в совхозный поселок к бабаю-Сабиру. Они надеялись, что взаимовыгодные отношения с казахом продолжатся, как только потекут по лощинке талые воды и зазеленеют степные травы.

Неожиданно для моего приятеля и его знакомого их обоих перевели служить в городской гарнизон, а в начале мая в числе первых демобилизовали. Представлялась последняя возможность побывать в охраняемой зоне у золотой лощинки. Служба позади, а впереди встреча с родными - царил в степи ярко-зеленый май. Весело парни шагали под голубым небом, шевелил ветерок мягкие травы.

На подходе к лощинке они услышали гул мотора. Крадучись, приблизились. В том месте, где была золотая яма, экскаватор красного цвета вгрызался ковшом в золотоносную землю - это тебе не лопата с обломанным черенком. Поблизости землеройной машины стоял грузовик-самосвал, поодаль стоял еще один - это не корзины на спине у ослика. Человек в военном комбинезоне руководил работами. Ребята сразу узнали, кто это.

Мой приятель без колебания мог бы треснуть молотком по голове всякого, кто сказал бы, что в золотой лощинке проводятся работы по отрытию траншей полного профиля, но руки коротки поднять на вчерашнего батальонного начальника. Слегка одураченный бывшими подчиненными, майор решил взять свое сторицей и с помощью современной землеройной техники выкопать до дна всю золотую долинку. Видимо, у комбата оказалось во много раз больше беззубых родственников, чем предполагали мой приятель и его знакомый.

Пригнувшись, чтобы не попасться на глаза своему недавнему компаньону, парни ушли от лощинки и открыли свой тайник - все оказалось на месте. Они положили меж собой деньги и узелок с золотом. Деньги красовались видом толстой пачки, золото, затянутое в грязную тряпицу, выглядело невзрачно.

Знакомый моего приятеля сказал:

- Хочешь, бери себе все деньги, а я возьму себе все золото. Мой приятель и сам понимал, что золото ему ни к чему. Он согласился. Знакомый пододвинул к себе золото, а мой приятель пододвинул к себе деньги, предложив знакомому двести рублей на подарки и на дорожные расходы. Взаимно удовлетворенные, они весело шагали по цветущей степи, сияло солнце, ветерок ласкал лица. За околом зеленых далей моего приятеля и его знакомого ждала вольная жизнь без казармы и без майора.