Москва

Ольге Павловне

Флоренской

Плющиха, Угол Долгого пер

и Новоконюшенной ул.,

д. 12, кв. 7

 

Флоренский

Павел Александрович

Спис. № 1, Доп. 1

 

1935.IX.16. Соловки. № 30. Дорогая мамочка, из моих писем Анне и детям ты вероятно знаешь о моей жизни. Сейчас я нахожусь на новом месте, переведен в новое учреждение, живу в новой квартире. Но, кажется, эта квартира очень непрочна и предстоит еще переселение. Живу на берегу большого озера, так близко от воды, что из комнаты берега не видно. Водная поверхность очень красива и все время меняет свой цвет: в серую погоду свинцовая, в ясную—голубая, на закате розовая и сиреневая. Особенно красиво озеро при восходе солнца, здесь пышного от изобильной влажности воздуха. Ночами, если ясно, все озеро серебрится под луною и местами золотится от фонарей на набережной. Начались обычные для Соловков осенние ветры. Вот сейчас бушует за окном, озеро плещется о берег, а в комнате у меня гуляет ветер, несмотря на подушку, которою заткнуто место выбитого стекла и ставни. Через стену доносится передача по радио романсов Шуберта, и я вспоминаю (это постоянно), как ты пела их в Батуме и на даче. Последнее время, в связи с ликвидацией лаборатории, я привожу в порядок работу прошедшего года, т.е. зимы 1934—1935 г, подводя итоги: пишу безчисленные заявки по нашим изобретениям в области водорослей и торфа, статьи—длинные и короткие, сери-езные и популярные, отчеты, с помощью чертежника составляю чертежи, доделываю, уже домашним путем, некоторые опыты по использованию водорослевых продуктов в разных отраслях промышленности, веду курс со слушателями повышенной квалификации по математике (последние месяцы идет векторное исчисление); в общем же, хотя день скользит за днем незаметно, грущу о вас всех и живу мыслями с вами. Недавно попался мне в руки том писателя, бывшего мне всегда чуждым—Салтыкова. Но прочтя «Современную идиллию» я удивился, насколько Салтыков свеж, по крайней мере в моих глазах стал свеж. При случае посмотри, но не знаю сумеешь ли ты воспринять его, для

 

этого нужно выйти из привычной колеи мысли.—Благополучно ли доехала Лиля? Сама или через детей сообщи о здоровье тети Сони и кланяйся ей от меня. Из письма Анны я знаю, что тебе показывали мой портрет, не понравившийся дома. В самом ли деле он неудачен. Его рисовал очень опытный и даже блестящий рисовальщик, но, думается, трудно написать или нарисовать портрет, не зная того, с кого он пишется. Не написала ли Лиля твоего портрета? Мне бы хотелось получить твое изображение, если бы было какое нибудь небольшое или фотоснимок. Крепко целую тебя, дорогая мамочка. Заботься о своем здоровье и о сохранении сил.

Дорогая Аннуля, под утро 15.IХ. видел во сне очень живо твою маму, слабой и больной, словно прощающейся. М. б. этот сон был вызван чтением полученного вечером накануне твоего письма. Но все таки грущу.— В материалах по мерзлоте у меня хранится на миллиметровой бумаге график зависимости температуры замерзания воды от толщины капилляра; на этом листке имеются формулы зависимости и числовые данные из книги Качинского¹. Спиши мне формулы, числовые данные и ссылку на Качинского, пришли также (если есть 2 экземпляра!) один экземпляр фотоснимка с диаграммы состояний воды. Но эти материалы могут затеряться в дороге, поэтому пусть дома остаются подлинники.—Если будет случай, узнай о судьбе моих работ по мерзлоте и математических статей, а в частности статьи по вопросу о картографической задачи* о четырех красках. Спросить надо у П. Н. и у Вл. Ив. Скажи Игорю, что со мною всюду ходит и живое напоминание о нем—жестяная коробка с негром, от зубного порошка и посоветуй ему хорошенько овладеть векторным исчислением, оно ему очень пригодится. Спрашиваешь о портрете: белое место—это свет. Относительно другого портрета подумаю, но не знаю, сумею ли что сделать. Относительно зубов не безпокойся, у меня все необходимое есть. Спрашиваешь об аппаратах, мною сконструированных. Они работают. Но сейчас я не имею к ним отношения, и рад этому. Мысли мои заняты, к тому же, другим. Сделан ряд изобретений которые надо бы проводить в жизнь. Главным образом они касаются различных применений альгина и альгинатов—клеевых веществ из водорослей. Эти вещества обладают весьма своеобразными свойствами, и мы наизобретали альгиновые краски, вроде акварельных, альгиновое печатание узоров по тканям, проклеенную альгином бумагу, альгиновый клей, альгиновые пленки и т. д. Суть дела в том, что альгинат натрия или калия растворим в воде; раствор альгината, нанесенный самостоятельно или в смеси с чем-нибудь на поверхность, дает пленку. По засыхании эта пленка, будучи обработана слабою кислотою, переходит в альгиновую, в воде

 

и в кислотах уже нерастворимую, прочную, прозрачную, гибкую и упругую и невоспламеняющуюся. На этом свойстве алыината можно играть, до безконечности варьируя области применения водорослевых продуктов. Значение же водорослевого иода отступает на второй план, т.к. в гораздо большем количестве иод добывается в Союзе из буровых вод нефтеносных районов. По моему подсчету стоимость иода и брома в водорослях составляет менее 0,02 общей стоимости веществ, которые содержатся в водорослях, тогда как на долю органических веществ, т. е. гл. образ. альгина и маннита, приходится 0,98 общей стоимости, на альгии примерно 0,49, так что значение водорослевого иода, как видишь, весьма невелико.—О саде. Хорошо бы посадить бруснику, чернику, голубику и т. д. (тут невероятное количество брусники). Крепко целую тебя дорогая, не унывай и не забывай. Всегда думаю о вас. Присылаю альгинат натрия—светлый и темный².

 

Дорогой Васюшка, здесь начались северные сияния, несмотря на сравнительно высокую температуру. Видел сияние уже 2 раза, 15-го и 16-го августа. Темный сегмент, хорошо очерченный, над ним фосфорическая зеленоватая дуга, ясно видимая, несмотря на яркую луну. Затем равномерно светящаяся дута начинает стягиваться узлами, местами свет собирается в комья и из них выбрасываются лучи, правда слабые (те, которые видел я, но говорят были и яркие). Проходит 2—3 минуты, все свечение расплывается, словно тает, и почему-то, мне непонятно, исчезает и темный сегмент, так что все небо становится слабо светящимся и серым. Потом начинается то же явление, весь цикл проходит вероятно в 10—15 минут. Свечение настолько сильно, что вполне ясно видимо, несмотря на полнолуние. А один знакомый, живший в Чибиу, разсказывал мне о красоте северных сияний, так что часами можно было любоваться на них.—В одной из газет было известие, что геолог Флоренский открыл в Ойротии (если не ошибаюсь) крупные месторождения мраморов ³. Не дядя ли это Шура? Мама спрашивает, не прислать ли мне фотографии всех вас и Наташи. Конечно, я буду рад посмотреть вас хотя бы на фотографическом снимке, тем более, что я не видел тебя и Киру более двух лет (Кира присылал мне карточку), а Наташу и вовсе не представляю, какова она. Очень грущу по вас всех. Но я-то—это еще ничего, а главное жаль мамочку и вас, особенно младших, которые растут без помощи и в лишениях.—Тут погода очень неустойчивая: то ветер, то дождь, то солнечно и тепло, сегодня даже был совсем летний (т.е. здешний летний) день; а то ночью мороз. Осень блистает удивительными красками: тона розовые, розово-сиреневые, заревые, желторозовые—таковы листья вороньего глаза, черники, голубики, березок—и множество крас-

 

ных и темно-фиолетовых ягод. Осень тут надвигается медленнее, чем в Москве, и потому краски особенно разнообразны и нежны. Вообще, по цветовым тонам—неба, воды, растительности— Соловки клад для художника: сплошной Гоген. При случае сними фото с бабушки и пришли мне,—когда найдется время. Получил ли ты мои соображения относительно микрофизики? В моих бумагах из Сковородина ты найдешь статью по морфометрии, но к сожалению без одного листка, м. б. по каким либо черновикам удастся возстановить этот листок. Просмотри статью и подумай о применении подобных методов к изучению осадочных пород. Крепко целую тебя, дорогой. Устроился ли с квартирой?

 

Дорогой Мик, сообщаю тебе, что к моему удивлению здесь водятся ящерицы, я видел их раза три. Но от холода и сырости они вялы и еле ползают, так что в них не узнаешь моих любимых шустрых скаложителей Кавказа. Кланяйся от меня бабушке и Соф. Ив. Чертишь ли ты кривые по клетчатой бумаге? Мне очень грустно, что ты не хочешь заниматься с Мар. Аф., она очень хорошая учительница и могла бы дать много полезного. Зная тебя, я уверен, что через несколько лет ты будешь раскаиваться, т. к. тебя потянет к музыке. А когда интересуешься музыкой, то хочется и необходимо уметь разбираться и самому. Кроме того, собственная музыка, даже плохая, дает совсем особое удовлетворение и выход чувствам, которого не способно дать чужое исполнение, самое хорошее. В каждой области требуется на первых порах преодолеть скучную и неприятную часть известной муштровки, чтобы потом пожинать плоды проделанной работы. Неужели все, что мне казалось необходимым дать вам, разрушается безследно и я так и не смогу ничего вам оставить? Ведь если бы в школе завели уроки музыки, ты выполнял бы их, как выполняешь гораздо более нудные обязанности. Почему же именно к домашним занятиям считаешь возможной невнимательность? Крепко целую тебя, пиши и не забывай, слушайся мамочку.

 

Дорогая Тика, вот распростились с нами и последние чайки, а вместо них прилетели вороны. Говорят, чайчата этого года прилетят теперь уже только через 3 года, очевидно будут воспитываться где-то в теплых странах. Даже чайкам, как видишь, приходится учиться своим чайкинским наукам. Кланяйся Ледовиту Ивановичу. Перед отлетом чаек мне довелось услышать между ними разговор. Мать-чайка говорила своим детенышам: «Вот, мы скоро будем пролетать над Загорском, а потом над Одессой. Смотрите, не учитесь говорить, как в Одессе. Там говорят очень смешно. Например говорят: «Соня, не дрожи диван, проснешь папу». Или еще говорят: «Он лопнул стакан». Еще говорят: «Я у него одолжил» вместо «я у него занял».

 

А в Загорске говорят правильно. Когда читают книгу, то стараются запомнить оборот речи и вдумываются в него. Загорская девочка всегда делает так, и вы учитесь у нее». Еще что-то она говорила, но я не разобрал. Живут ли с вами твои новые подруги? Кланяйся им от меня, если они помнят меня. Но наверно забыли, они видели меня, когда были совсем малы. Уехала ли Аня? Когда читаешь, то вглядывайся, как написано то или иное слово и старайся запомнить, тогда быстро научишься писать без ошибок. Списывай себе в тетрадку стихи, которые тебе понравились, но списывай без ошибок, это тоже поможет тебе овладеть грамотой. Утешай мамочку, от моего имени и от своего, и старайся сделать, чтобы ей было веселее. Побольше играй в 4 руки и не забывай своего папу, который тебя крепко-прекрепко целует.

Дорогой Кирилл, в книге Вернадского вычитал о древности карельских кристаллических пород и в особенности о побивших мировой рекорд по древности синепальских. Это хорошо сочетается с видом кремлевской стены и строений—из валунов, так что чудится что-то циклопическое, тем более, что башни и все постройки в нижней части расширяются, как комель у сосен и елей, луковицей. Валуны стен поросли желтым лишаем, словно выкрашены. Возят грузы здесь больше на быках, очень породистых, массивных и архаичных. Когда въезжает в проход Святых Ворот телега, запряженная быком, то представляются времена доисторические, какой-то архаический ритуал,—так сростаются впечатления от величественного быка и тяжелых, несколько безформенных каменных кладок. Одни из быков здесь высокорогие, с длинными острыми рогами, а другие, и они особенно стильны, очень тяжеловесные, с короткими, толстыми и тупыми рогами; эти мне ближе, более египетские.— По поводу твоих занятий хочу напомнить тебе о существовании номографии: непременно научись владеть номографическими методами, это очень облегчает расчеты. В частности сделай своим привычным достоянием бумагу с различными специальными координатными сетками. Из них особенно часто бывают полезны сетка полулогарифмическая и дважды-логарифмическая. При помощи этих и других подобных сеток ты сможешь вскрывать почти без труда различные зависимости между явлениями, которые непосредственным вычислением установить часто нелегко. Скажи об этом и Васе. Записываешь ли ты наблюдения над природою, чтобы набирался материал. Потом, пора тебе собирать библиографию по вопросам, над которыми работаешь и заметки из прочитанного в журналах и книгах. Лучше всего делать эти записи на лоскутах бумаги стандартного размера и затем раскладывать их по папкам. Тогда, путем перекладывания из папки в папку записи можно легко клас-

 

сифицировать и каждый вопрос будет легко обозреваем, так что оформление материалов станет быстрым и полным, а главное не будет требовать особых усилий. Пока материалов мало, эти меры кажутся лишними, но потом, по мере накопления данных, материал начинает давить. Между тем, весьма опасно полагаться на память, из за этого много ценного ускользает от внимания. Крепко целую тебя.

Дорогая Оля, недавно прочел я «Сербский эпос»⁴ в изд. «Асааепиа» и получил истинное удовольствие, особенно от более древних песен. Большая красота, большая стильность и многое безконечно близко душе, вероятно вызывает отклик далеких предков с Балкан или, б.м., и каких-то более южных, мне неведомых. А вместе с тем—и противоречие зартуштрианству, вероятно от других предков идущему: это мрачность, безпросветность. Нет в славянстве солнца, прозрачности, четкости! Ясность и мир отсутствуют. Какие-то безысходные и внутренне немотивированные осложнения жизни. В этом сербском эпосе уже обнажаются корни Достоевского и делается ясно, как получился он из славянской души по вычете из него «юначества», т. е. рыцарства. Думается, это существенно связано с неусвоением символического, гётевского подхода к жизни. Уметь видеть и ценить глубину того, что окружает тебя, находить высшее в «здесь» и «теперь» и не рваться искать его непременно в том, чего нет или что далеко. Страсть тем-то и вредна, что во имя того, чего нет, человек проходит мимо того, что есть и что по существу гораздо более ценно. Она ослепляет. Уставившись в точку человек лезет на нее, не замечая красоты ближайшего. «Хочу того-то» и поэтому пренебрегаю всем остальным. А через некоторое время, когда этого уже нет, «хочу» этого и не пользуюсь тем, чего хотел раньше и что уже достигнуто. Страсть в таком истолковании—типично славянская черта: всегдашний упор в несуществующее или в не данное и немудрое отбрасывание всего прочего—отсутствие бокового зрения. Но незаметно для себя я стал писать не о красоте сербского эпоса, как хотел и теперь забыл уже, что именно. Главное, мне хочется, чтобы ты воспитывала в себе бодрое, жизненное настроение и умела символически воспринимать действительность, т.е., прежде всего, радоваться и пользоваться тем, что есть, вместо поисков того, чего сейчас нет. Я чувствую, ты не научилась ценить дома и окружающих, а этого никогда уже впоследствии не будет. Мамочка гораздо ценнее и дороже всяких вещей и людей, которые кажутся ценными, но неизмеримо менее содержательны, чем она. Не уставляйся в случайные точки со страстностью, а смотри кругом себя спокойно и ясно. Все нужное придет в свое время, а имеющееся теперь—уйдет и его

 

не воротишь. Кажется, ты уже поняла, что в игре нужна легкость; но ты не научилась быть легкой в жизни. Старайся не требовать от жизни, а сама давать. Маме надо оказывать помощь, чтобы она не чувствовала себя перегруженной тяжестью жизни.—Спрашиваешь, есть ли тут луна. Почти ¹/^ года ее не видел, а теперь, последнее время, небо довольно часто бывает ясно, правда не очень надолго, и луна светит ярко. Озеро серебрится под нею. Местами видны столбы и пятна золота—от фонарей. С другой стороны неба светит северное сияние. Здесь очень разнообразны и своеобразны облака. Но начались ветры, по нескольку раз в день дождит. Озеро плещется, словно быстрая река. С крутого берега набираю ведром воду для умывания, чая и готовки пищи и смотрю, как плавает по озеру дикая утка или гусь. А сейчас—ночь, за окном бушует ветер, разносятся капли дождя, ветер проносится и по комнате, а я чувствую себя в небытии. Крепко целую тебя, дорогая. Не унывай и не забывай.