- 51 -

СКОЛЬКО СТОИТ ВИЗА В КИТАЙ?

 

И все же не замкнул мои уста, не отбил охоты к общению промах с Б-Е.Каменецким. Не может быть человек один. Потеряв двоих, я примкнул, хоть и опять ненадолго, к третьему. Впрочем, дружбы "надолго" почти не бывает в стране Гулаг. Хоть и бывает она "накрепко".

Ваня (Иван Федорович) Радиков был второй "политикан", встретившийся мне в этих стенах. Правда, здесь был другой, более близкий мне случай.

В отличие от красавца "Шейха" Ваня Радиков не блистал внешностью. Среднего роста, сутулый. Лицо асимметричное, скуластое, "казацкого" типа, глаза неяркие, цвета пивной бутылки и склонные к прищуру. Он был малоразговорчив, не ярок, интеллектом не блистал. Не писал стихов. И тем не менее я привязался к нему, прикипел, крепко и навсегда, к его несложной, но горестной доле...

Ваню привезли в Москву из Ростова-на-Дону, Это был простой рабочий человек 33-34 лет, шофер из станицы Вешенской — той самой, где живет в своих каменных хоромах на берегу Тихого Дона хваленей-ший "писатель земли русской" М.А.Шолохов. Ваня был очень одиноким и обиженным жизнью человеком. Круглым сиротой. Родителей своих не помнил, они погибли в 1941 году, в первый месяц войны. Воспитывался у чужих, неласковых людей, затем в детдоме, и сиротское детство определило его психологию. Он был угпубленным мизантропом и беспредельным женоненавистником. Сиротство, в конце концов, определило и его "преступление", донельзя наивное, бесхитростное, просто смешное, не приведи оно к тому жуткому порогу, на котором оказался Ваня.

 

- 52 -

Будучи по какому-то поводу обижен властями (кажется, не дали квартиры), он написал откровенное и, надо полагать, сердитое письмо своему знаменитому земляку и депутату — М.А.Шолохову. Выложил в нем все, конечно, что думает. Так, накипевший, бесхитростный "анализ". О том, что государство наше, вопреки словесам, плохо относится к рабочим... О том, что сирот обижают, детей погибших фронтовиков... Что никакой не социализм у нас, а самый настоящий капитализм. Ну и т.п. В выражениях, естественно, не стеснялся, писал "по-рабочему", "по-пролетарски". Что-то позволил себе в адрес покойной В.А-Фурцевой (женщин он особенно не любил)...

Такое же письмо послал в ЦК КПСС, а в конце письма просил дать ему визу на выезд... в Китай, где, мол, истинно рабоче-крестьянское государство, где рабочих ценят.

Вот и все "преступление" Ивана Радикова. Такое невозможное, скажете вы, смешное? Нет, возможное! В нашей стране возможное.

Вынужденный властями к написанию своих отчаянных заявлений, он был арестован — этими же властями — за них, как за "распространение сведений, порочащих советский общественный и государственный строй"... А потом? Потом внутреннее убеждение следователя, что не может нормальный, здоровый советский человек быть недовольным нашим хваленым социалистическим раем и уж тем более просить визу в какой-то там ревизионистский Китай, зашвырнуло Ваню в институт им.Сербского.

Вот так мы и встретились. И сдружились понемногу. На первых порах он отнесся ко мне недоверчиво, настороженно. Ваня ни от кого не получал передач, но когда я попытался угостить его дружески (колбасой, яблоком, вареным яйцом), он энергично отклонил угощение:

"Зачем это? Не надо!". Однако постепенно преодолел недоверчивость и смущение, даже привязался ко мне — трогательно и верно.

Меня к этому времени перевели в маленькую палату. Ваня заходил часто, брал у меня книги. "Былое и думы" Герцена, правда, не осилил — быстро вернул, а "Историю моего современника" — томик о тюремных скитаниях Короленко — держал долго. Иногда, видя, что я занят, Ваня со словами: "Можно я посижу здесь?" — садился с краешку ко мне на кровать и подолгу сидел молча, не мешая, только поглядывая на меня тихими и преданными глазами.

 

- 53 -

Еще мы играли в шахматы. Ваня играл хорошо, у него были развиты комбинаторные способности. Мы часто разговаривали на самые разные темы. Я рассказывал ему о Герцене и Короленко, расспрашивал о жизни. Кругозор Вани не был широк, но он тянулся к знанию, к книге, слушал с интересом. Ваня говорил, что окончил 10 классов вечерней школы, даже пытался поступать в институт (кажется. Ростовский политехнический), но неудачно.

Много времени я потратил на то, чтобы развеять или хотя бы поколебать его женоненавистнические заблуждения. Кажется, это мне все-таки удалось. Ну почему так распорядилась жизнь, что не познал Ваня Радиков до своих 33 лет ни материнской ласки, ни женской верности и любви?

Прослышав, что я литератор и усиленно ревнуя меня к новому отделенческому поэту, одолевавшего всех стихами, — Игорю Розовскому, Ваня однажды, страшно смущаясь, протянул мне свой опус, сочиненный тут же, в минуту молчания на краешке моей кровати. Этот листок и сейчас у меня — единственная ниточка, связующая меня с Ваней Радиковым, — его маленький дар, его легкое, молчаливое прикосновение — он делал так иногда — к рукаву моего халата...

На лужайке, на полянке,

Девки водят хоровод,

 

Завлекают парня Петю,

Чтоб пропел кукаревод.

 

...Ох девчата, ох девчата!

Несерьезный вы народ.

Легкомысленно живете,

По-куриному поете.

Простим Ване поэтическую примитивность этих строк, примем их с улыбкой. Да он ведь и не рядился в поэты. Кстати, даже в этом отрывке сумел он выразить свой антагонизм к прекрасному полу.

Конечно, общаясь с Ваней, наблюдая за ним, я ни на минуту не сомневался в его психическом здравомыслии. В отличие от Матвеева он

 

- 54 -

не хотел, даже боялся признания его невменяемым. Тем не менее, в институте Сербского, на моих глазах, он был признан психически больным, социально опасным и обречен, таким образом, на бессрочное заточение в спецпсихбольницу.

И это было еще одним преступлением советской медицины, советской судебной системы, советского государственного тоталитаризма. Случай с И.Радиковым должен лечь темным пятном и на совесть его сановного земляка — М.А.Шолохова. Ведь Ваня Радиков лично ему писал свое письмо, просил, как у депутата, за которого, видимо, не один раз голосовал, заступничества и поддержки. И что же вышло? Я уж не говорю о том, что этот крик о помощи остался безответным. Естественен и такой вопрос: а каким образом это частное письмо оказалось в следственном деле Ивана Радикова? Уж не сам ли "писатель земли русской" отволок? Впрочем, с него станет. Вспомнил его известное выступление по поводу процесса над А. Синявским и Ю.Даниэлем в 1966 году. Так чего уж тут говорить?