Ликвидация прорыва

 

Начальник управления С.С.Калинин (племянник М.И.Калинина¹) вызвал меня и рассказал, что он пытался послать на ликвидацию прорыва трёх молодых инженеров-снабженцев, которым дали очень широкие полномочия для деятельности на месте, но они встретили на вокзале одного старейшего работника шерстяной промышленности, который хорошо знал Ульяновский район и фабрики. Он сказал им: «Вы не знаете дела, вы не знаете людей в районе и на фабриках и вы не справитесь с поручением. Вы только замараете себя, пока не поздно, вернитесь в Управление и сдайте ваши документы обратно». Они спросили его, кто же может сделать это дело. Он ответил: «У вас в Управлении есть инженер В.И.Бухарин, который восемь лет работал в этом районе на фабриках и в тресте, он хорошо знает людей, отлично знает дело, его уважают люди. Он, и только он один может выполнить задачу по предотвращению останова фабрик по недостатку сырья». Вот почему, сказал С.С.Калинин, я договорившись предварительно с Наркомом лёгкой промышленности, назначаю Вас на ликвидацию этого прорыва. Вот Вам мандат, в котором сказано, что на время пребывания в командировке директора фабрик и главные инженеры без Вашего на то разрешения не имеют права куда либо расходовать сырьё. Хозяином шерсти во всём районе становитесь Вы, можете переадресовать его с фабрики на фабрику по своему усмотрению, в случае необходимости можете сократить режим работы любой фабрики и даже остановить какую-либо фабрику. Техноруки фабрики должны беспрекословно выполнять все

 

Ваши распоряжения, при необходимости можете в любое время дня и ночи звонить мне по телефону, в особых случаях разговаривать по прямому проводу даже с наркомом.

С. С. Калинин предупредил меня, что он бы не беспокоил меня такой тяжкой командировкой, но у них нет другого выхода, так как кроме меня послать некого.

Прибыв на место, я выбрал базой Гурьевскую суконную фабрику при ж.д. станции Барыш, связанной с большинством фабрик телефоном. Я немедленно собрал совещание всех заведующих складами шерстяного сырья на фабриках, которые одновременно являлись и смесовыми мастерами, и потребовал, чтобы они взяли с собой исчерпывающие точные данные об остатках сырья по всем его видам.

Все съехались. Я коротко провёл с ними предварительную беседу: «Во-первых, вы знаете, какая "честь" носить такую фамилию, как моя. Во-вторых, несмотря на это, прислали меня сюда с таким мандатом». Я вынул мандат из кармана, вслух громко прочёл его и спросил: «Я думаю, Вы понимаете, какая ответственность лежит на нас всех, чтобы не остановить фабрики? Предупреждаю, что если раньше, работая здесь на фабриках я ни одного человека не отдал под суд даже тогда, когда заставал их на месте преступления, теперь же я за малейшее нарушение дисциплины виновного отдам под суд. А теперь давайте остатки сырья. Если кто забыл или утаил что-нибудь из сырья, не вписав их в остатки в ведомость, впишите сейчас же. На это даю пять минут срока». Через три минуты один встал и сказал, что он забыл вписать один вид шерсти.

Я дал ему его ведомость, и он дрожащими руками вписал забытый остаток. «Нет ли ещё забывчивых? — спросил я, — Даю ещё три минуты срока».

Не оказалось.

— Тогда давайте посчитаем, чем мы располагаем.

Я выписал на доске мелом плановый ассортимент и количество сукон к выработке и приступил к расчётам.

Лучшему счетоводу я поручил предварительно суммировать шерсть по видам, сортам и цвету. Подсчёты показали, что если соединить в «общий котел» всё наличное на фабриках сырьё, то его как раз хватит на один месяц работы всех фабрик, если всех удовле-

 

творить недостающими видами сырья, а другие виды сырья — избыточные — отдать другим.

— Все вы сейчас похожи не клушу, которая сидит на тухлых яйцах и ничего не выводит. А я их сейчас у вас отберу и дам вам такой набор яиц, что он даст вам возможность вывести яиц. Ясно? Для этого необходимо всем вам приехать на место и точно и незамедлительно выполнить мою разнарядку по переброске шерсти, которую вы от меня получите завтра утром.

Это и было мною сделано.

Вслед за этим я послал на Сызранскую базу начальника секретной части Гурьевской фабрики вместе с шерстоведом произвести ревизию на складах и выявить соответствие начальника базы требованиям момента, когда нужна особая честность в работе и оперативность.

Ревизор сообщил, что начальник базы растерялся: побоялся дать по '2 копейки с пуда железнодорожным грузчикам, чтобы срочно убрать шерсть в пакгауз, отчего она теперь, намокнув, «горит» на платформе.

Я вызвал ревизора к себе и, выслушав его, распорядился:

1)  Заведующего базой от занимаемой должности освободить.

2)  Назначить на это место его бывшего помощника, более рачительного и оперативного.

3)  Всю намокшую грязную шерсть отправить немедленно на фабрики, где есть шерстомойки для размыва и сушки, и на фабрики Старо-Тимошкинскую, Гурьяновскую, Измайловскую.

Всё было выполнено.

Одновременно на всех этих фабриках было приказано немедленно размыть все остатки грязной наличной шерсти, и если грязная шерсть будет поступать, то её немедленно мыть и сушить.

Завбазой в Сызрани было приказано также обо всяком поступлении шерсти на базу немедленно извещать меня. Выяснив, таким образом, обстановку, я дал начальнику Главка т. Калинину телеграмму: «Выяснил на месте, что суммарных запасов сырья при условии неограниченных перевозок хватит на один месяц, надеюсь, без потерь продержатся до подвоза сырья. Бухарин» (среднее выполнение фабриками плана было 25%).

После этого я сделал один тур объезда всех фабрик. На каждой из них я проводил техническое совещание, беседы с рабочими на

 

общих собраниях, объяснял им задачи момента: как можно лучше работать и продержаться до подвоза шерсти извне.

Административно-техническому персоналу дал строжайший наказ: по получении моего приказа о переброске шерсти на какую-либо другую фабрику, тотчас же его выполнить (перевозки были до 350 км автотранзитом). После первого тура и соответствующего инструктажа выработка поднялась через неделю до 100% плана, через две — до 105%, через три — до 115%, и после четвертой недели — до 125% (сведения о выработке директора фабрик высылали еженедельно через ПЗУ т. Калинину).

Проехав по фабрикам в последний раз приблизительно в мае 1937 г. и убедившись в том, что началось поступление шерсти и опасность остановки фабрик миновала, я, навестив могилу моего второго сына, умершего на Измайловской фабрике и похороненного при станции Нижняя Измайловка в 1919г., поклонился его праху, погоревал и выехал в Москву.

Прибыв в Москву, я доложил начальнику ГТУ т. С. С. Калинину и главному инженеру Акимову И. М. о том, что план сейчас 125%, все фабрики работают, дело снабжения по шерсти — на рельсах. Получил от обоих тёплую благодарность, а от С.С. ещё и упрёк: почему ни разу (после первой и единственной телеграммы) не звонил по прямому проводу ни ему, ни наркому, и не прислал ещё ни одного письма? Я ответил на это: «Вы, С. С., еженедельно через ПЗУ получали сведения со всех фабрик и видели, что выработка составляла 105, 115 и 125% плана. Зачем же мне надо было делать "бум" из достигнутого. Я считал, что дело лучше, чем "бум"».

На общем собрании ГТУ, на котором я сделал доклад о своей командировке по ликвидации сырьевого прорыва на Ульяновской суконной фабрике, первым выступил начальник Главка С.С.Калинин, который горячо поблагодарил меня за выполнение «труднейшей» задачи, но опять упрекал меня за то что я, якобы, недостаточно его информировал о ходе дела.

Все выступавшие, в особенности завотделом т. Грибов, изумлялись моему умению использовать на месте знание дела, людей и всей обстановки, причём Грибов заявил совершенно твёрдо, что, если бы не Владимир Иванович, то останов был бы неминуем. Остальные выступавшие тоже всячески меня восхваляли.

 

Младшие инженерно-технические сотрудники и технические работники вбили последний кол в хвалебный холм рассказов, что, в то время как молодые ещё инженеры постоянно «дерут нос кверху» и им «всегда некогда», Владимир Иванович всегда находит время ответить на возникающие у них деловые вопросы, хотя и старше их, и больше занят, чем они. Даже технички, и те «пропели» мне песни о моей любви к людям и справедливости. В результате меня тепло поблагодарил и главный инженер И.Н. Акимов.

В конце сентября я получил маленький очередной отпуск. Илья Николаевич Акимов вызвал меня к себе и осведомился, уезжаю ли я в отпуск на курорт. Я ответил, что нет, никуда не еду.

— Тогда вот Вам работёнка. Подзаработаете 1000 рублей, это для вас, семейных, не лишнее.

Я поблагодарил и взял обе работы: одна из них — проект реконструкции суконной фабрики в Кутаиси, другая, экономическая — пятилетний план Дагестанской Республики.

Я сказал: «Ведь одна из работ экономическая?!», и получил ответ: «Знаю, но Вы её сделаете лучше, чем экономист».

Во время отпуска я выполнил обе эти работы и сдал их по выходе на работу И. Н. Акимову. Просмотрев их и поблагодарив меня, он дал мне конверт с гонораром и пожелал успешной работы.