- 10 -

Локчимлаг

 

Только здесь, почти через месяц после начала путешествия, начались реальные невзгоды ссылки. Ныне то место, в котором нас высадили, называется Теребей. А тогда этого названия никто не знал, именуя его «Первым участком». Это было одно из подразделений канувшего в вечность кровавого Локчимлага. Память о нем сохранялось до 1970-х годов: куда идешь - на Первый, где живешь - на Первом, по ком не соскучился - по Первому.

Локчимлаг «благоденствовал» до 1940 года, удобряемый потом, слезами, костями так называемых троцкистов и бухаринцев, зиновьевцев и рыковцев, кулаков и прочих «врагов народа», с которыми горе мыкала и в землю ложилась тьма различных «попутчиков», жертв сталинизма, неизвестно откуда взявшихся китайцев и корейцев, турок и поляков, немцев и латышей. В лагерях создавали такие условия существования, которые приводили к скорой гибели заключенных. Корткеросские старожилы впоследствии рассказывали о нескончаемых колоннах зеков, гонимых конвоями по мординскому тракту туда, в верховья Локчима. А вот обратно никто не шел и не ехал.

Локчимлаг в свое время был одним из самых больших лагерей на земле Коми, как бы государством в государстве. Он состоял из многочисленных лагерных подразделений, участков, командировок и подкомандировок, разбросанных в бассейне Вычегды и ее притоков Лэкчима и Нема. В бассейне одной только реки Локчим было около 40 подразделений. Только в центральном отделении лагеря, поселке Пезмог (ныне Аджером), где была сконцентрирована администрация, техническое управление, центральная больница, склады и многое другое, работало около тысячи заключенных. Там же - вилла начальника Локчимлага. Её круглосуточно охраняли часовые. В распоряжении начальника был не только легковой автомобиль, каковых в ту пору в республике имелось всего несколько, но и личный самолет.

Локчимлаг занимался лесозаготовками. Он был богато оснащен отличной по тем временам техникой, по тайге проложены прекрасные лежневые дороги, в местах подвоза срубленного леса было немало так называемых круглолежневок, имелись

 

- 11 -

высокомеханизированные лесопилки, механические мастерские, гаражи, локомобили, хорошо оборудованные склады, перевалочные пункты, пожарные депо и т.д.

Начальник Локчимлага в своем королевстве делал что хотел. Управление лагерем осуществлялось армейским методом. Обслуживать такое хозяйство и руководить им могла только многочисленная, хорошо подготовленная техническая интеллигенция. Инженерно-технический персонал, даже главбух Локчимлага, были зеками. Вольными были здесь только начальство и охрана.

Один из начальников разъезжал по территории центрального лагеря на бричке, которую тянули ... зэки. Тянуть бричку нужно было быстро, тягловую силу кнутом погонял возничий. Об этом мне рассказывал чудом оставшийся живым бывший з/к Владимир Бемме, когда-то состоявший в личной охране самого Льва Троцкого. Но бричка - это уже чересчур и для системы ГУЛАГа! Заявился более высокий чин, выстроил зэков и перед строем лично расстрелял любителя «быстрой» езды. Был назначен другой начальник, который придумал новый вид «развлечения»: запретил выдавать в пищеблок соль. Зачем классовому врагу соль? Дошло до того, что зэки мочились в еду, дабы ее подсолить. Сняли и этого, дескать, пересолил. Следующий так боролся с «нарушителями режима» - их раздетыми привязывали к дереву на съедение комарам.

Было очевидно, что вверху молчаливо поощрялась большая смертность зэков. Я прожил в описываемых местах 17 лет, не раз разговаривал с уцелевшими заключенными Локчимлага, хотя о лагерных годах они говорили очень уж неохотно. Волей-неволей всплывали разные детали прошлого в разговорах с местным населением и жившими здесь с тридцатых годов разного рода ссыльными, переселенцами и спецпереселенцами. Также кое-что сам видел. Вывод один: жизнь заключенных в Локчимлаге была настолько тяжела, что выживали лишь редкие счастливчики. А ведь это все было до войны, до разрухи.

К нашему «приезду» Локчимлаг реорганизовали. Оставили несколько маленьких лагпунктов, переданных Устьвымлагу. Зэки были отправлены на строительство железной дороги в Воркуту (началась война) и навечно там остались. На базе различных пунктов организовали леспромхозы: Тимшерский, Усть-Немский, Корткеросский и др. Центром Корткеросского леспромхоза стал так называемый Первый участок (Теребей), отделениями - Второй

 

- 12 -

участок (Кия-ю) и Собино. Леспромхозу досталось и все лагерное имущество, например, в Теребее: гараж с мастерскими, газогенераторные автомобили - лесовозы, локомобильная электростанция, пилорамы, помещения складов, пожарное депо, жилплощадь (бараки и отличные строения лагерной администрации) и превосходная 15-километровая лежневая дорога, соединявшая первый участок со вторым. Между этими участками и прошла большая часть моей жизни на берегах Вычегды. О былой технической оснащенности Локчимлага, доставшейся в наследство леспромхозу, говорил наш обратный почтовый адресе, который писали так: Коми АССР, Корткеросский ЛПХ, 1-ый (или ll-ой) мех. л/п (механизированный лесопункт). Техники давно не было, а слово «мех.» жило в адресе двадцать лет.

Все лагерное имущество леспромхоз за короткое время пустил на ветер. Война повыбрала мужчин, а оставшееся случайное руководство не сумело сохранить и использовать доставшееся лагерное наследство. Голодуха и охватившее всех чувство безысходности сделало людей равнодушными. Лежневку с обоих концов пустили на дрова, лесопилки отдали для детских развлечений (покатались на вагонетках вдоволь), строения разрушались.