- 133 -

ВСПОМИНАЕТ БОЛЬШЕВИК СМИРНОВ

 

Все, как известно, познается в сравнении. Не только интересно, но и поучительно сравнить положение ссыльных в Сибири до 1917 года и потом.

Данные для сравнения имеются.

После 1917 года новая власть начала издавать так называемый «Историко-революционный вестник», т.е. журнал под названием «Каторга и ссылка». Выходил он один раз в месяц и просуществовал, кажется, до начала Великой Отечественной войны. Это издание было печатным органом, трибуной тех большевиков, которым при царском режиме пришлось посидеть либо в тюрьме, либо в ссылке за свои действия, направленные на свержение государственного строя и захват власти. После 1917 года эти люди были на особом учете у государства: в порядке компенсации за перенесенные страдания им создали очень хорошие условия жизни, обеспечили квартирами и отличным питанием, к их услугам были лучшие санатории, были у них и всякие другие льготы. Однако выпуск специального журнала, предназначенного именно для воспоминаний бывших каторжников о перенесенных тяготах и невзгодах, говорит о том, что эти люди вовсе не собирались забывать о своих обидах и страданиях в прошлом. Напротив, они хранили в памяти даже самые незначительные мелочи, так что в иных мемуарах вполне серьезно перечислялось, например, сколько копеек недодавал им пропойца-урядник из той суммы денег, которая причиталась им за непользование пайковым табаком (царская власть, оказывается, обязана была снабжать бесплатно своих ниспровергателей табаком, а некурящие господа получали имеет табака денежную компен-

 

- 134 -

сацию). При всем при лом ссыльным не вменялась обязанность трудиться.

Итак, один из таких большевиков, а именно Смирнов И.Н., до 1917 года отбывал ссылку в Сибири, причем именно в Нарымской области, как раз там, где спустя сорок лет оказались мы, ассирийцы. Воспоминания Смирнова под названием «Нарымская ссылка накануне революции» печатались в двух номерах журнала «Каторга и ссылка» — в № 34 и № 35 за 1927 год.

В начале воспоминаний Смирнов описывает этот край так: «...Угрюмая тайга кругом; низкое, серое, всегда облачное небо; болота, озера, реки... местность низменная и сырая».

Профессиональный революционер не скрывает, что его и других борцов за «народное счастье», сосланных в Западную Сибирь, ужасали суровейшие природные условия Нарыма. А ведь эти люди, казалось, были готовы к любым испытаниям. Однако действительность, с которой они столкнулись здесь, оказалась и для них физической и психической пыткой. Выдержать ее могли далеко не все.

Зато, пишет Смирнов, из Нарыма «было просто бежать»: летом — пароходом, зимой — на лошадях, «а то и пешком» — 400 верст до железной дороги. Побеги предпринимались то и дело, и, как утверждает Смирнов, «в большинстве случаев они удавались». В самом деле, побег в те времена был, наверное, делом немудреным, учитывая то обстоятельство, что, по словам Смирнова, «один пристав и один исправник — вот и все начальство на весь Нарымский край».

Между соседними селениями было не меньше 30 — 40 верст. Обитало здесь в основном «старое туземное население» — остяки и самоеды.

Первая массовая ссылка в Нарымский край, пишет Смирнов, произошла в 1906 году, вторая ссылка — в 1912 году, третья и последняя — в 1915 году. О ссыльных автор мемуаров говорит таинственно и многозначительно: «...За многими из них числились большие дела, угрожавшие каторгой и веревкой».

«У ссылки наилучшим образом была поставлена связь с внешним миром», — свидетельствует далее Смирнов. Ссыльные жили настолько бесконтрольно, что могли разъезжать с докладами на политические темы всюду, где только они жела-

 

- 135 -

ли. Так, пишет мемуарист, один из них, некто Залетский, «объездил с этой целью весь край». Другой политический ссыльный, по фамилии Розенберг, несколько раз приезжал в Нарым с докладами из села, где обязан был жить, с такой простотой, с такой легкостью, будто дело происходило в университетском городке, а не в сибирской ссылке.

Автор мемуаров отмечает, что в 1907 — 1910 годах, когда «массовая ссылка» достигла своего максимума, в Нарымском крае было не более 4 тысяч ссыльных.

Поскольку сам автор — большевик, то прежде всего его интересуют именно политические. Их было 186 человек — за период с 1906 по 1916 год, указывает Смирнов. Из них 72% ссыльных были холостяками — они были избавлены от самых тяжких страданий — страданий при виде мучающихся вместе с ними детей и жен.

Все нижеследующее будет теперь относиться к 186 политическим ссыльным. Автор мемуаров провел во время ссылки обширное анкетирование, в чем он, кстати сказать, также не встретил каких-либо помех внешнего, административного характера.

На вопрос анкеты Смирнова: «За что высланы?» — все без исключения указали:

а) принадлежность к подпольным антиправительственным организациям;

б) боевые действия против государственной власти;

в) нелегальные собрания, агитация, стачки. Большинство опрошенных были сосланы в Нарым на

«средний», т.е. трехлетний, срок ссылки. Минимальный срок ссылки в эти края, сообщается в очерке, был один год, а максимальный срок ссылки — пять лет.

Смирнов скрупулезно подсчитывает, и у него на 186 разрушителей государственного строя в сумме получается: 220 лет ссылки, 199 лет тюрьмы и плюс 43 года перевозок по этапам. Итого, 462 года несвободы на 186 человек или в среднем по 2,5 года заключения на каждого — «лучшей поры нашей жизни, отнятой у нас существовавшим режимом», — подчеркивает старый большевик.

Автор воспоминаний рассказывает и о некоторых бытовых сторонах жизни ссыльных. От них, например, не требовали

 

- 136 -

трудиться. Дело это было сугубо личное, добровольное. Тем не менее, государство, против которого они боролись, обеспечивало их — я цитирую — «одежными и кормовыми пособиями».

Кормового пособия ссыльные получали по 7 руб. 20 коп. в месяц. На одежду каждому ссыльному государство выдавало персонально на руки 20 руб. в год.

Чтобы получить представление о том, много это или мало, достаточно или недостаточно для одного человека, давайте ознакомимся с тогдашними ценами на основные продукты питания в Нарымском крае, которые Смирнов приводит в своих воспоминаниях:

Хлеб (1 фунт) 5 коп.

Мясо (1 фунт) 7—8 коп.

Сахар (1 фунт) 20 коп.

Рис (1 фунт) 8 коп.

Соль (1 фунт) 2 коп.

Картофель (1 ведро) 10 коп.

Кроме этого у ссыльных, вспоминает Смирнов, всегда имелась возможность подработать. Этот вид дохода автор называет «случайным заработком». Он пишет: «Случайные заработки в ссылке в некоторых случаях были сравнительно высокими, что объясняется исключительно хорошим урожаем кедровых орешков, сбором которых занимались ссыльные». Некоторые ссыльные получали «со стороны», как выражается мемуарист, «крупные суммы денег». Другие — и таких было около 50% ссыльных — имели материальную помощь, «посылаемую родными и товарищами». В статье личных доходов, указываемых самими ссыльными, «совершенно не учтены, — пишет Смирнов, — посылки, каковые, несомненно, получались. В посылках присылали белье, одежду и даже обувь, а иногда и некоторые продукты питания».

Так называемый «случайный заработок», а также «помощь со стороны» администрацией не учитывались, все это беспрепятственно доходило до ссыльных и на размер государственного пособия никак не влияло.

 

- 137 -

Важно отметить, что, как пишет Смирнов, за все эти годы никто из противников существующего строя «не умер от голода и холода».

Более того, они активно занимались любимой политической деятельностью. Тому пример — майская демонстрация 1907 года в Нарыме, о которой рассказывает уже не Смирнов, а другой бывший ссыльный: «В час дня раздался залп из сорока охотничьих ружей и револьверов. Затем сто тридцать человек прошли по улицам поселка. Над колонной развевалось восемь красных флагов. Звучали революционные песни, пламенные речи о всемирном празднике рабочего труда. А вечером ссыльные поставили в общественной столовой спектакль, который посмотрели более двухсот человек. Сообщая своему начальству о демонстрации, полицейский унтер-офицер с тревогой писал, что речи слушали и местные жители».

Заканчивает сосланный в Нарым профессиональный большевик-подпольщик Смирнов следующими словами:

«Тяжесть этой обстановки не могла не сказаться на внутренней жизни политических ссыльных: большинство их составляли люди с расшатанными нервами (!!).

Ссылка — тяжелая школа, многие отсюда ушли разбитыми, остановившимися и мертвыми для общественного дела».

А теперь, читатель, сам делай вывод об условиях содержания ссыльных на сибирской каторге до 1917 года и в советское время.