- 42 -

ЖОРА-ЛЮДОЕД

 

Жора Овчаренко из Питера был вором в законе. Его узкая специализация - щипач, то есть карманщик. Дело это требует физической сноровки и психологической тонкости, словом, большого искусства. Чаще всего щипач выручает живые деньги, не нуждается в перекупщиках краденого. Срок же за "карман" был при Сталине детский - до трех лет. Сравните сами: за подбор картошки, оставшейся на убранном уже колхозном поле, по Указу 1947 года давали 25 лет! Поэтому в преступном мире карманщики пользовались особым уважением - за артистичность и безнаказанность. Жора кроме того имел репутацию начитанного человека.

Получив в начале 1953 года свои очередные три года, Жора не успел доехать до лагеря, как умер Сталин, и вскоре, кажется, по предложению Берии, вышла амнистия: всех политических оставили за решеткой, а уголовников почти всех освободили. Так Жора вернулся в родной Питер. Он не увлекался спиртным, но такое дело, согласитесь, нужно отметить. Однако, отправившись тут же на "работу" по автобусам, Жора пришел в ужас: там во всех углах рыскали его братья-карманщики из амнистированных. Никакой возможности хоть что-нибудь украсть. Тогда Жора, презрев уголовный кодекс и профессиональную честь, собрал еще троих воров, и они решили по-американски ограбить электричку. Он вместе с коллегами заходил с двух сторон в вагон и, угрожая расправой, приказывал всем подряд выворачивать карманы и сумочки. Сработала какая-то сигнализация, грабителей схватили, и без лишней волокиты дали всем по 25 лет. И поделом: не след щипачам заниматься грязным делом!

Так Жора оказался в штрафном лагере, запрятанном в глуши комяцкой тайги за сотню километров от железной дороги. К такому астрономическому сроку Жора оказался психологически совершенно неподготовленным, и его обуяла одна, но пламенная страсть - бежать! В это время воры со штрафниками решили как раз организовать массовый побег, втянув в сие мероприятие и мужиков, то есть зэков без воровского звания. Более того,

 

- 43 -

именно мужикам предстояло выполнить в этом мероприятии решающую роль.

План был прост. В зону завезли доски для ремонта бараков. Из них за одну ночь сделали трапы, прибив к ним поперечные планки. Мужиков умеючи склонили к побегу. На следующую ночь посоветовали им бросить трапы на южную сторону частокола, рвануть через него и бежать на юг, к железной дороге. Воры же разбились на мелкие группы, причем каждой посоветовали взять по одному мужику, точнее, по "телку". На кухне воры разобрали всю провизию. Особенно повезло им с тресковыми консервами. Когда же еда кончится, "телят" прирежут и съедят. Разумеется, мужикам об этом знать не полагалось.

В группу Жоры кроме него вошел один вор и один мужик. Тот не сразу согласился бежать, но, увидев консервы, решился.

Когда мужики стали перелезать через южный забор, многих тут же постреляли с вышек. Это отвлекло охрану, тем более что часть охранников стала преследовать зэков. Тогда-то воры побросали трапы и без потерь осилили северный забор. Следующий вечер застал группу Жоры уже на свободе в глухой тайге возле уютного костра под развесистой елью, прикрывавшей свет от огня. Жоре повезло: крупные болота им не попадались, а мелкие они удачно обходили. Однако еда неумолимо сокращалась, через неделю остались только консервы, пора было подумать о "теленке": вот кончится треска, и настанет его очередь. Но однажды ночью этот гад сбежал вместе со всей едой. Значит, он все знал и все точно рассчитал. Ворам он не оставил ни крошки. Начался голод.

Брели воры на юг в полусознании, непонятно почему разбрелись, и Жора остался один. Но вроде повезло: ему попались жирные, красивые сыроежки. Как человек грамотный, Жора понял название в том духе, что их можно есть сырыми. Он и наелся, сколько мог. Вскоре начались страшные боли. Смерть была совсем рядом. Но тут послышался близко собачий лай. Жора пополз на него и оказался возле вахты какого-то лагеря. Его подобрали и отвели в санчасть, а там врач-еврей из зэков отходил беглеца, явно симпатизируя ему за мужество. Про "теленка" Жора пока помалкивал.

 

- 44 -

К счастью, лагерь, к которому приполз Жора, был не воровским. Зэки туда воров не пускали, а если кто-то проникал, брали за руки и за ноги, били спиной по земле, и несчастный вскоре умирал. Почему же "к счастью", спросит читатель про Жору. По воровскому закону тех лет, вор, бежавший из тюрьмы и добровольно сдавшийся охране, перестает быть вором и подлежит смертной казни от рук своих товарищей. Никакие смягчающие обстоятельства в расчет не принимаются.

В новом лагере Жора постоянно пытался бежать, но за ним особо следили, и все кончалось провалом. Через полгода Жора получил по почте странную посылку без обратного адреса. В крошечном пакетике лежала пачка махорки и записка "Спасибо за треску". Жора показал записку друзьям, те решили, что ее прислал со свободы Жорин "теленок". Трудно сказать, правда ли это, но с тех пор героя нашего стали звать "Жора-Людоед".