- 141 -

1953 ГОД. СТАЛИН. БЕРИЯ

 

1953 год стал важной вехой советской истории. В 1953 году закончилась безграничная, построенная на жестокой властности Сталина и беспощадная, кровожадная, развратная деятельность сталинского сатрапа Лаврентия Берии.

Сталин и Берия создавали друг друга и дополняли.

Получив такого изобретательного и талантливого мастера по созданию провокаций, склок, такого верного исполнителя, беспрекословно выполняющего любые поручения и желания, Сталин понял, что лучшего помощника для выполнения своих «планов» ему не сыскать и ускорил продвижение Берии вверх по карьерной лестнице.

По заданию Сталина Берия был одним из руководителей отрядов ГПУ по уничтожению грузинской интеллигенции в 1924 году, которую Сталин ненавидел как классового врага.

31 октября 1931 года Сталин как генеральный секретарь ЦК компартии назначает Берию Первым секретарем грузинского ЦК (до этого он возглавлял ГПУ, НКВД Грузинской Республики). В декабре 1938 года Берия уже хозяин Лубянки, которая никогда в своем главном кресле не видела такого могущественного шефа.

15 лет Лаврентий был полноправным и часто совершенно бесконтрольным главарем этой бандитской шайки мучителей и убийц того времени, специально им воспитанной и подобранной для беспрекословного выполнения любых операций и мероприятий. Сталин знал эту мощь Лаврентия, которому никто не мог противостоять, так как по его же сталинскому указанию Берия арестовал и содержал в лагерях как «врагов народа» ближайших родственников и людей из сталинского окружения: жену второго после Сталина человека — Молотова, жену фиктивного президента Калинина, братьев Кагановича (третий брат сам

 

- 142 -

застрелился), жену первого маршала Ворошилова, жену Андреева — еврейка. Таким образом, основное окружение Сталина со стояло из родственников «врагов народа» и в любой момент, по существующему уже порядку в стране, каждый из них мог оказаться в руках Лаврентия, в подвалах Лубянки. Все боялись всесильного Лаврентия. Сталин, зная все это и понимая роль Берии в этих делах, считал в последние годы Лаврентия самым опасным человеком своего окружения. Берия, в свою очередь, зная судьбу всех своих предшественников: Дзержинский «сам застрелился», Менжинский «вдруг скончался», Ягоду, Ежова, Меркулова, Абакумова по указанию Сталина расстреляли помощники Берии, и эти же его помощники по приказу Сталина расстреляют кого угодно, в том числе и его, хоть и всесильного пока хозяина Лубянки. В последние дни жизни Сталина вся эта ситуация в Кремле стала ясной, и все участники самой верхушки Кремля готовились к желаемой развязке.

Молотова, Кагановича, Ворошилова Сталин сам отдалил от себя, подготавливая расправу над членами Политбюро. По выступлению Хрущева на XX съезде стало известно, что после XIX съезда, на первом организационном пленуме нового ЦК, Сталин обвинил Молотова в шпионаже в пользу США и Ворошилова в пользу Англии, а их жены-еврейки по тем же обвинениям были уже у Лаврентия в подвалах Лубянки. Наиболее приближенными к Сталину в это время оказались Берия — КГБ, Булганин — армия, Маленков — государственная бюрократия, Хрущев — партийный аппарат.

Они-то и оказались первыми кремлевскими свидетелями смерти Сталина, они ускорили и обеспечили эту неминуемую смерть.

28 февраля 1953 года по предложению Маленкова на ближней даче Сталина (Кунцево), где в последнее время жил Сталин, был «организован обед», который кончился в 6 часов утра 1 марта. Четверка «организаторов» в сильном подпитии утром разъехалась по домам. Сталин в небольшом подпитии остался один. Характерно, что до этого обеда Берия заменил всю охрану дачи на «своих» людей, всех врачей, обслуживающих Сталина, заменил «своими» врачами. Заменено было и врачебное начальство — руководитель лечсануправления Кремля Егоров и Министр здравоохранения Смирнов были арестованы. Контроль за работой новых врачей — уничтожен! Все поставленные Лаврентием новые люди: охрана, врачи, обслуга, то есть свидетели последних событий на ближней даче (Кунцево), вскоре пропали бесследно, сгинули.

 

- 143 -

Все, что мною изложено в этой главе, все факты, мысли и действия перечисленных в ней лиц, почерпнуто не из сплетен, слухов и разных разговоров. Руководствовался я материалами и сведениями, взятыми из книг известных авторов, которые долго и упорно работали над этой темой: Рой Медведев — «Сталин и Сталинизм»; А. Авторханов — «Загадка смерти Сталина»; А. Антонов-Овсеенко — «Берия».

 

...Когда в первых числах марта 1953 года по радио прозвучало первое сообщение о серьезной болезни товарища Сталина, лагерь забурлил, как потревоженное осиное гнездо. Одиночек ни в бараках, ни в зоне не было. Везде зеки группировались в 2—5 и более человек, и везде шло горячее обсуждение происходящего в Москве. Особенно зеки прислушивались к рассуждениям и прогнозам Арнольда Раппопорта, который не очень громко и в кругу более знакомых лагерников давал такие пояснения и прогнозы, будто он только что беседовал по телефону с Кремлем и лечащие врачи посвятили его во все нюансы заболевания «великого вождя», течения этой болезни и возможного исхода...

— Арнольд, Арнольдушка, уточни — выживет или откинет лапти?

— Не могу, не могу ничего сказать! Пока не услышим следующих сообщений, пока не увижу своими глазами отпечатанные в газетах сводки о ходе болезни, ничего сказать нельзя, да и первое сообщение какое-то неопределенное, расплывчатое. Ясно только одно: говорят не все, что видят и знают сами, что-то не договаривают.

— Чего там договаривать? — заявил один из уголовных авторитетов, высочайший мастер по открыванию самого сложного замка у любого сейфа, — захворал не от простуды наш «любимый» усатый, небось и сознания-то ясного лишился. Я так понимаю: уж очень скупо, но мне кажется, эта скупость обещает значительные перемены.

Когда правительственные сообщения стали более подробны и тревожные: «Товарищ Сталин потерял сознание. Развился паралич правой руки и ноги. Наступила потеря речи» — рассуждения лагерников тоже стали более определенными и выражали ясное всеобщее желание — скорей бы! Скорей бы адский дьявол забрал к себе этого усатого земного Сатану и бесконечно поджаривал бы его на громадной сковороде, а чертенята тыкали бы его

 

- 144 -

острыми вилками в две смены: с утра до вечера — одна смена, а с вечера до утра — вторая.

Так рассуждало большинство даже верующих зеков. Общее же настроение всего зековского племени ЭкибастузЛага было приподнято и радостно. Все ожидали кардинальных изменении в жизни и лагеря, и страны.

— Не торопитесь, не торопитесь! — пояснял Арнольд Раппопорт и многие другие пожилые лагерники и особенно бывшие крупные советские деятели, которые прекрасно понимали, что с уходом одно го вождя появится другой, ибо система-то власти остается прежняя — подхалимски продажная, преступная сверху донизу.

Евлогий Николаевич Семенов, прекрасно знающий историю человеческого развития, не выступая громко, но среди близких, доверенных зеков пояснял:

— Если Сталин, как говорят, отдаст концы и сыграет в ящик, то все его основные приспешники-подхалимы начнут войну между собой за власть, и война эта будет сначала подспудная, тайная, а потом открытая и беспощадная.

Так все и произошло. Общую властную инициативу захватила наиболее приближенная в это время к Сталину четверка, о которой уже написано в этой главе. Во время траурного посмертного сталинского митинга на Красной площади Берия первый подлизнул Маленкову задницу, заявив, что: «Мы правильно и справедливо поступили, выбрав главой нашего нового правительства товарища Маленкова».

Маленков слушал Лаврентия, искоса поглядывая на него и невольно думая — вот подлец, вот подхалим, за пазухой-то камень держит.

Лаврентий действительно за пазухой держал камень, объединив своих верных опричников и из КГБ, и из МВД в одно мощное объединенное МВД, подготавливая эту армию головорезов с голубыми и бордовыми погонами к решительным действиям для расправы с противниками, стоящими на пути к власти.

Первый сигнал о боеготовности войск КГБ—МВД поступил к Хрущеву от надежного человека из Киева. Для проверки и убедительности Хрущев вызвал в Москву надежных людей из разных центров страны. Опричники всей страны находились в полной боевой готовности и только ждали сигнала-команды к действию.

Никита понял и вспомнил известную фразу «Промедление времени смерти подобно!», которую говорил и Наполеон, и Ленин.

 

- 145 -

Зная, что все телефоны кабинетов, квартир и дач прослушиваются, он с каждым из своей тройки (Булганин, Маленков) выезжал на машине за город в лес и, прогуливаясь по опушке, объяснял ситуацию коротко: «Мы много лет дрожали под Сталиным. Сейчас надо будет дрожать под Лаврентием, но дрожать придется недолго, так как он нас в ближайшие дни всех передушит как цыплят. У него все готово к этому». Убеждать никого из членов Политбюро не приходилось. Все прекрасно понимали ситуацию. Убрать Лаврентия или он их всех уберет. Согласие было быстро получено. Оставалось не промедлить время! Противостоять бандитам Берии могла только армия. Хрущев встретился в лесу с Жуковым, против которого Берия давно уже собирал «компромат». Личный шофер Жукова лейтенант Александр Николаевич Бучин, проехавший с Жуковым по дорогам войны 270 тысяч километров, сидел уже в подвалах Лубянки несколько лет, и Берия «выбивал» из него показания, порочащие главного героя войны. Бучина били, истязали, мучили, но, верный своему Георгию Константиновичу, он ни единым словом не оклеветал любимого маршала. В последние годы на каждом собрании репрессированных мы встречаемся с ним и приветствуем, похлопывая друг друга по плечам.

Жуков моментально составил план «взятия» Берии. Двадцать шестого июня 1953 года на заседании Политбюро всесильный маршал МВД был взят генералами и маршалами армии и вскоре расстрелян. Существуют две версии о времени расстрела Лаврентия: одна подробно описана в статье «Берия» Антоном Антоновым-Овсеенко, по которой расстрел Лаврентия Берии произведен после шести месяцев следствия и шести дней суда — с 18 по 23 декабря 1953 года. Вторая версия гласит о том, что он был расстрелян сразу же в июне 1953 года. История и архивы определят правду.