Концлагерные дети

После окончания войны котловое довольствие в концлагерях начало увеличиваться. Стали приходить продуктовые посылки тем заключенным, от которых еще не отреклись их родственники. В общем, после ужасающей голодухи оставшиеся в живых «враги народа» начали понемногу приходить в себя. Этому в какой-то степени способствовало такое обстоятельство; после парада Победы даже у самых больших оптимистов, а таких в концлагерях было немалое количество, исчезла всякая надежда на возможную амнистию. В результате производительность труда резко снизилась. Заключенные безотказно выходили на работу, вроде бы все выполняли, как прежде, а выпуск готовой продукции все время снижался.

Прошел год, прежде чем гулаговское руководство решилось ввести некоторые экономические поощрения для каторжников. Так, за выполнение нормативов переводилось на личный счет заключенного 15 процентов заработка вольнонаемного. Позднее за ударный труд ввели зачеты по снижению срока наказания, поскольку даже сам «кавказец» с его заплечных дел помощником не решались больше после войны применять к миллионам осужденных драконовские методы воздействия.

Во время войны заключенных мужчин и женщин помещали в жилые зоны концлагерей совместно, в отдельных бараках, гоняли их также на совместную работу. Из-за голода, непосильного труда, повальной дистрофии никаких интимных связей, конечно же, не возникало. Но по мере восстановления физических сил у молодых людей начали возникать и иные чувства, в результате в концлагерях начали появляться беременные женщины.

Лагерное начальство не на шутку встревожилось

необычной проблемой: что делать с этими мамками, как прозвали их в лагере. Вскоре вышло решение в срочном порядке расселить мужчин и женщин. Для будущих рожениц организовали временные лагпункты. Женщинам рекомендовали делать аборты. И, как говорится, машина закрутилась. В Северураллаге временный родильный дом соорудили на месте бывшего концлагерного подразделения Сарапулка, где лесные массивы оказались полностью вырублены. Рожениц там оказалось более 150. Точные данные держались в секрете.

По рассказам побывавших там женщин, вольнонаемный обслуживающий персонал относился к роженицам, как к проституткам. Общая неустроенность, жесткий распорядок приводили к большой смертности среди новорожденных. Матерям показывали скончавшегося младенца, зачитывали заключение врача о причине смерти и безжизненный сверточек укосили. Бывшую мать тут же возвращали в один из женских концлагерей.

Случайно выживших младенцев через 2,5 месяца после рождения под вымышленными фамилиями и именами отправляли в ясли для безродных. Потом подрастающих детей переводили из яслей в детские дома, где их коротенькое прошлое окончательно затушевывалось. Дальше их путь проходил через профтехшколы в среду рабочего класса или в спецколонии, откуда выходили вполне сформировавшиеся преступники. В этой прослойке изгоев общества установить коренных концлагерников практически было невозможно. Так в перечень гулаговских деяний вписалась еще одна позорнейшая история — о концлагерных детях.

1948 г.