ВОЛЯ

Стою у ворот лагеря и не знаю, куда идти, к кому? В этом краю меня никто не ждет, никому я здесь не нужен. А вокруг глухая тайга без конца и края. Землю уже сковало морозом и присыпало снежком. Дует холодный ветер, белеют сопки и тянет из них зловещим холодом, подавляя дух беззащитного человека.

На мне летние бумажные брюки, затертые в шахте. Они у меня одни. На ногах два разных обноска, они так потрепаны, что не стоят и ломаного гроша. Такие же рубашка и телогрейка, шапка. Больше у меня ничего нет, ни копейки за душой. Таким меня встретила Воля.

Вырванный из мира, из трудовой жизни, лишенный права на свободу в 1937 году, спустя десять лет я вновь обретаю ее. Я изменился, пройдя суровую школу жизни в лагерях. Я познал истину свершаемого в стране. Я получил «университетское» образование. Я увидел, познал чудовищные злодеяния, направленные против народа. Ужас охватывал меня, и я говорил самому себе: «Страна моя. Родина! За что же я тебя должен любить? В чем виноват я перед тобой. Родина?! Почему так случилось — невиновного изувечили, а виноватого покрыли лаврами славы? Почему истинный преступник торжествует, а невинный страдает? Неужели так должно быть ради социализма и коммунизма? Неужели этот путь — дорога партии к светлому будущему?» Так я разговаривал сам с собой, обращаясь к Родине. Было страшно и жутко осознавать все это. Открывалась вновь дорога в жизнь, но в какую? Кто я теперь? В первую очередь бывший, потом неполноправный, сомнительный и т. д. Одним словом — неполноценный. Так думал я, стоя у ворот лагеря. С вахты вышел солдат и подошел ко мне.

— Ну что стоишь? — начал он. — Не знаешь что делать?

— А куда мне идти? Меня никто здесь не ждет и я никому не нужен, — ответил я.

Выслушав, солдат сказал:

— Иди на Бурхалу вот по этой дороге. Выйдешь на главную трассу и попадешь на прииск «Бурхала», а там люди подскажут, что и как. За ночь дойдешь.

По тропинке в большую вольную жизнь, без копейки денег, раздетый и разутый, будто бы вновь рожденный, пошел я в сторону «Бурхалы». Далеко за полночь вышел к поселку. У одного небольшого здания было много машин и людей. Это была трассовская столовая. Запах пищи остро напоминал мне о том, что я голоден и что со вчерашнего дня ничего не ел. Не знаю, как случилось, но люди заметили меня и накормили. Они интересовались моим настоящим, давали советы.

Послушав людей, я обратился к коменданту поселка Козловскому. Он выдал мне матрац, подушку, простыни и одеяло, указал барак, где я должен был расположиться. Сказал: «Завтра в девять часов утра придешь в контору прииска, оформишься на работу».