ПОСЛЕСЛОВИЕ

 

Валентин Борисович Дьяконов работал на Каспии, жил под чужой фамилий. Вынужден был некоторое время играть роль вора-рецидивиста.

Рыбачил в трех океанах, в дальневосточных и южных морях. Женился. Детей растил. Все у него было, как у людей, — своя жизнь, свои радости, только имя не свое.

Пошел он на прием к генеральному прокурору Союза. Рассказал в приемной, как стал Федоровым-Лубенцовым. Его пригласили за барьер. Сердце екнуло. Но все обошлось. Время настало другое. Ему вернули его имя. Семью реабилитировали. Отца и мать — посмертно.

Сейчас Валентин Борисович живет в Астрахани. На пенсии. Узники сталинских лагерей избрали его председателем областной организации общества «Мемориал».

Выполняя свои общественные обязанности, он бывает в комиссия по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий — есть такая при администрации Астраханской области. Там мы с ним и познакомились.

Работы у комиссии много. Она собирает документы, необходимые для принятия решений о реабилитации: заявления, различные справки, протоколы, дела. По крупицам восстанавливается истина. Иногда на это уходят годы.

Итог шестилетней работы комиссии — реабилитированы 16711 человек. Большинство — посмертно. На очереди — рассмотрение еще около 85 тысяч дел. Только в небольшой по населению Астраханской области с 1923 по 1944 год было репрессировано более 90 тысяч человек. Сколько пострадавших от сталинского террора в Советском Союзе, точно не знает никто.

Миллионы безвинных людей поглотил в тридцатые годы и позже ГУЛАГ, миллионы честных, смелых, сильных, здоровых, умных, талантливых— разных. В нем погибли великие ученые и простые труженики, нежные мужья и жены, заботливые отцы и матери. С каждой такой смертью Россия становилась беднее, обездоленней, несчастней в настоящем и будущем, Россия становилась меньше. Ведь то, что зовут Отчизной, Родиной,— это не только поля и леса, горы и реки.

А тем, кому удалось дождаться хрущевской оттепели, выжить, запоздалая реабилитация не могла вернуть молодость, а

 

многим — я силу, здоровье, веру. Они вернулись в жизнь сломленными, оставшись вечными заложниками системы.

Миллионы, прошедшие страшное воспитание тюрьмами и лагерями, став свободными, не могли уже жить по законам нравственных людей. В них тоже погибла россия. Несть им числа.

Не хватит венков, чтобы возложить их на безымянные могилы узников ГУЛАГа, на несбывшиеся замыслы, несостоявшиеся жизни. Рассказ о судьбе Валентина Дьяконова — один из таких венков.