В лагерях и колониях.

Пройдя около трех километров, колонна остановилась перед воротами колонии. Колония № 4 находилась за городом, в открытой для всех ветров, степи, представляла как и все другие, участок земли, обнесенный трехрядным забором из колючей проволоки с вышками для часовых по углам. Я с удивлением рассматривал это достижение советской цивилизации, в то же время меня тревожила неизвестность дальнейшей судьбы в этом лагере. Нас, заключенных, приняла по счету охрана и по личным делам администрация колонии от приведшего нас конвоя, при этом опять шли бесконечные пересчеты рядов, что не нравилось нам, потому что надо стоять в строю на солнцепеке, уставшим и голодным.

После того, как нас завели в колонию, политических, т. е. 58-ю статью - это сочетание слов будет преследовать меня многие годы - отвели в отдельный барак, где стояли трехъярусные нары, которые мы и заняли, я себе выбрал третий ярус; там спокойнее.

На другой день лагерные надрядчики - эти самые горластые, сильные молодые заключенные из числа "бытовиков" - начали выгонять после скудного завтрака всех на развод, где нас по ранее составленным спискам распределили по бригадам и побригадно вывели из зоны. Из десятков бригад составилась одна большая колонна, которую и повели в другую, еще большую по площади, рабочую зону, где строился огромный военный завод. Как потом мы узнали, это строился авиационный завод, главным конструктором его был назначен известный авиаконструктор Туполев Андрей Нико-

лаевич, получивший десять лет лишения свободы за подрыв устоев Советского государства - он тоже "рыл", впоследствии ставший трижды Героем Соц. труда.

А пока нас, как новичков, загнали в глубокий котлован, который мы должны углублять и расширять под какой-то большой корпус; грунт из котлована вывозили тачками по деревянным узким трапам. первая моя попытка вывезти груженую тачку на верх закончилась неудачей, я не смог удержать тачку в равновесии и она опрокинулась. После двухнедельной тяжелой работы и при плохом питании, питье некипяченой воды, молодой организм не выдержал, я заболел дизентерией и был помещен в дизентерийный барак. В этом бараке была "роскошь": нары были не трехъярусные. а одно, но сплошные. Больные, усаживаясь рядами через каждые шесть часов на край нар, свесив ноги, получали лечение. Один из выздоравливающих - тоже дизентерийник, шел с котелком, в котором была немного разбавленная соляная кислота, и одной и той же алюминиевой ложкой, почерпнув из котелка, вливал в разинутые рты больным кислоту. Из этого лечебного заведения большинство "выходили", точнее их выносили вперед ногами, но мне по-видимому было на роду написано - остаться живым, и через месяц я выполз из этой больницы. При выписке зек-врач объяснил нам, что сырую воду пить нельзя и соленую селедку - тоже, а в столовой выдавали утром и вечером по кусочку селедки, а воду кипятить никто и не собирался. Проходит день, второй, кушать хочется, поел бы селедки - нужно пить, а нельзя. - А, а. - махнул по русскому обычаю резко рукой, сказав при этом русскую пословицу и наелся селедки, пришел в барак, выпил полную кружку холодной воды, залез на верхние нары и заснул. Обычно бегал в течение ночи несколько раз в туалет, а тут проспал всю ночь... и стало легче.