Блог

Статья

Настоящий материал (информация) произведен и (или) распространен иностранным агентом Сахаровский центр либо касается деятельности иностранного агента Сахаровский центр

16 января 2024 Первый апелляционный суд общей юрисдикции утвердил решение о ликвидации Сахаровского центра.
В удовлетворении апелляционной жалобы отказано.

Подробнее

Миниатюра
"Йод" о дискуссии «365 дней: что стало с родиной и с нами»
27 мая 2016
167

Фестиваль свободы «Сахарову — 95!» прошел в московском Сахаровском центре. В ходе дискуссии «365 дней: что стало с родиной и с нами» о том, какое будущее ждет Россию, рассуждали президент фонда «Индем» Георгий Сатаров, руководитель программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Московского центра Карнеги Андрей Колесников и креативный директор Фонда Егора Гайдара Борис Грозовский. «Йод» публикует их размышления о нестабильности российской экономики, слабости политической системы страны и неспособности российской оппозиции договариваться.


Фестиваль свободы «Сахарову — 95!» прошел в московском Сахаровском центре. В ходе дискуссии «365 дней: что стало с родиной и с нами» о том, какое будущее ждет Россию, рассуждали президент фонда «Индем» Георгий Сатаров, руководитель программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Московского центра Карнеги Андрей Колесников и креативный директор Фонда Егора Гайдара Борис Грозовский. «Йод» публикует их размышления о нестабильности российской экономики, слабости политической системы страны и неспособности российской оппозиции договариваться.

насколько велики ресурсы выживания

Борис Грозовский: Сейчас российская экономика несколько стабилизировалась — прекратилось ее обвальное падение рубежа 2014-2015 годов и началось вялое сползание в многолетнюю рецессию. Бизнес и население начинают постепенно приспосабливаться к этой ситуации: где-то уменьшают зарплаты, где-то происходят сокращения, люди стали ограничивать свое потребление и снова научились экономить. В предыдущие два года была очень популярна метафора о битве телевизора с холодильником. Если говорить образно, то сейчас ее промежуточный результат таков: телевизор выступил в роли пылесоса и «всосал» в себя холодильник. Экономические проблемы страны втянуты внутрь геополитической повестки дня. И хотя власти и околовластные элитные группировки в последние годы вынуждены действовать в условиях постоянно сокращающего бюджетного пирога, запаса прочности у российской экономики вполне достаточно. Она может еще долго медленно сокращаться, так как у нашего населения очень велики ресурсы выживания, и поэтому повторение венесуэльского сценария России в обозримом будущем не грозит.

«Согласно социологическим опросам, самым главным достижением президента Путина население нашей страны считает возвращение России статуса великой державы»

Георгий Сатаров: Трудно говорить о какой-либо устойчивости власти, когда на нее не оказывается никакого давления со стороны общества. Возможно, это воздействие начинается только сейчас, хотя какие-то выводы на этот счет делать еще рано. Последняя серьезная попытка общества повлиять на нынешний политический режим относится к событиям 2011-2012 годов, когда власть поначалу немного растерялась. Несмотря на то, что тогда ей удалось справиться с этой ситуацией, сейчас власть пребывает в неустойчивом состоянии. Это проявляется в самоощущении, например. Любая власть тем сильнее, чем больше свобод она в состоянии дать обществу. Поэтому нынешняя российская власть постепенно слабеет, о чем свидетельствует вся ее лихорадочная деятельность последнего времени (запретительные законы Госдумы, усиление точечных репрессий и создание соответствующих институтов).

Андрей Колесников: Не могу согласиться с утверждением, что наша власть неустойчива и ослабевает. Мы все недооцениваем влияние присоединения Крыма в 2014 году на изменение общественного сознания, когда значительная часть даже образованного и прогрессивного сегмента общества примкнула к «посткрымскому большинству». Согласно социологическим опросам, самым главным достижением президента Путина население нашей страны считает возвращение России статуса великой державы. Это компенсирует для людей ухудшение экономической ситуации внутри страны, а также нарастание проблем с образованием и медициной. Начиная с марта 2016 года, наблюдается падение рейтинга отдельных государственных институтов: Госдумы, правительства и многих губернаторов. Рейтинг президента Путина как символической фигуры, позволяющей гордиться своей страной, остается неизменным и почти буквально совпадает с рейтингом одобрения присоединения Крыма (82-83 процента).

«Природа условных 85 процентов — это как поддержка климата: если вы живете среди такой погоды и никак не можете на нее повлиять, то скорее всего вы станете солидаризироваться с ней»

Георгий Сатаров: Проблема вовсе не в 83 или 85 процентах, поддерживающих нынешнюю власть. Любой маркетолог знает, что при отсутствии конкуренции и реальной возможности иного выбора измерение какого-либо рейтинга абсолютно бессмысленно. Никакого общественного мнения в нынешней России не существует. Эти 85 процентов не имеют какой-либо прогностической силы, поскольку возможность перемен в стране зависит не от них, а от 5-10 процентов ее населения. Любое развитие и любой прогресс инициирует активное меньшинство, а большинство в процессе изменений лишь подстраивается под них. Современное российское общество фантастически здорово, поскольку в нем, несмотря на все неблагоприятные обстоятельства, сохранилось примерно 15 процентов нонконформистов. Пока эти 15 процентов верят в силу и мощь 85 процентов, воспринимая эту цифру как источник своей социальной обреченности, ничего в России в лучшую сторону не изменится.

ПОЧЕМУ НЕ ГОТОВА ОППОЗИЦИЯ

Андрей Колесников: У нас существует авторитарный режим, но пока еще остается свободное общество. Именно к обществу, к его апатии и пассивности, и возникает сейчас больше всего вопросов. Природа условных 85 процентов — это как поддержка климата: если вы живете среди такой погоды и никак не можете на нее повлиять, то скорее всего вы станете солидаризироваться с ней. Как показывает русская история, в нашей стране все реформы могут инициироваться только сверху, а любые изменения снизу приводят к революции. Поэтому будущие перемены в России возможны лишь по инициативе власти, после внутренних пертурбаций в ней самой.

Георгий Сатаров: Любые изменения в авторитарной стране возможны только при совпадении двух условий: раскола элит внутри власти и давления снизу в виде массового представительного и авторитетного уличного протеста. При этом расколу элит должно предшествовать появление во власти влиятельных сторонников перемен, которые могут опираться на уличный протест. В нынешней России оба этих фактора пока отсутствуют. Центром консолидации потенциальных реформаторов внутри власти с лидерами массового протеста может быть оппозиционная фракция в Государственной думе. Но чтобы это случилось, необходима предварительная консолидация лидеров недовольной части общества накануне парламентских выборов. Однако сейчас мы видим, что российская оппозиция просто не готова к будущим выборам, поскольку ее возглавляют люди из прошлого, которым следовало бы уйти из большой политики еще в конце 90-х. Поэтому многим оппозиционным политикам свойственны характерные черты той эпохи: склонность к интригам, а не к сотрудничеству, полное игнорирование интересов потенциальных избирателей, которые ими рассматриваются только как электоральный ресурс.

«Трудно согласиться с мнением, что нынешняя власть слабеет, а российское общество является здоровым»

Борис Грозовский: Трудно согласиться с мнением, что нынешняя власть слабеет, а российское общество является здоровым. Современное атомизированное общество сильно отличается от позднего советского общества конца 80-х, сохранявшего в то время свои коллективистские установки. Но методы проведения экономических реформ 90-х годов обернулись колоссальным снижением уровня базового доверия между людьми и обнулением прежнего социального капитала. Поэтому нынешнее общество характеризуется высокой степенью разобщенности и отчужденности, которого не было в годы перестройки.

ВОЗМОЖНЫ ЛИ В РОССИИ ПЕРЕМЕНЫ

Георгий Сатаров: Мы все должны понять, что будущие перемены в России возможны только под влиянием внутренних факторов, но никак не внешних. Еще классики кибернетики Умберто Матурана и Франсиско Варела сформулировали принцип, согласно которому любое внешнее воздействие на сложную адаптивную самоорганизующую систему не является доминирующим. В подобных системах внешнее вмешательство воспринимается лишь как повод для реакции, характер которой во многом зависит от внутреннего устройства этой самой системы. Иными словами, внутреннее устройство российского общества и особенности его взаимодействия с действующей властью определяет ее реакцию на всякое внешнее давление.

Если в ближайшие несколько лет в России не будет никаких перемен, то существенно возрастет угроза ее территориальной целостности. Сейчас, спустя четверть века, можно сказать, что события 1991 года были продолжением распада Российской империи, искусственно задержанного большевиками на семьдесят лет. Еще неясно, закончился ли тогда этот процесс или у него есть вероятность продолжения в будущем. Мы должны осознать, что на перспективу свыше пяти лет и более одним из сценариев развития нестабильности нынешнего политического режима может стать распад российской государственности, как бы этого нам всем не хотелось бы.

Если говорить о других прогнозах на наше будущее, то в краткосрочном плане (полгода-год) с вероятностью 85 процентов Россию ждет инерционный сценарий развития. Примерно десять процентов можно отвести на вариант окукливания нынешнего политического режима в жесткую диктатуру, при этом нельзя полностью исключать и возможности проведения в нашей стране авторитарной модернизации.

Борис Грозовский: Я больше склоняюсь к вероятности инерционного сценария, поскольку запас прочности у нашей нынешней системы еще остается гигантским. Думаю, власть в дальнейшем станет продолжать тактику «отрезания хвоста по частям», то есть медленного и постепенного сокращения прав и свобод. Помимо проблем со средствами массовой информации, сейчас наблюдается ползучее наступление на высшую школу, которой еще несколько лет назад дозволялись определенные вольности.

Андрей Колесников: На мой взгляд, в ближайшем будущем в России более вероятен сценарий инерционного развития ситуации, поскольку именно это выгодно действующей власти. Не думаю, что хоть сколь-нибудь вероятны варианты авторитарной модернизации и либерализации. Даже сейчас, когда мы наблюдаем очередные попытки коррекции экономического курса, очевидно, что без серьезных перемен в политической системе России все эти планы обречены на провал.

http://m.yodnews.ru/2016/05/26/future